Фуа-гра из топора

Роберт кивнул в сторону ноутбука.

– Можешь убедиться сама.

– Нет, тебе я верю, – забубнила Елизавета, – но, согласись, это очень странно.

– Вероятно, Комиссарову мучает совесть, – высказала я свое мнение, – вот она и взяла под крыло старуху, которую лишила единственной дочери. Но меня поражает поведение Олимпиады. Как та-то могла согласиться? У меня нет детей, но, думаю, на месте Олимпиады Сергеевны я бы прокляла Ванду. И даже к протянутому ею мне в голодный год куску хлеба не прикоснулась бы.

– Возможно, у старушки не было выбора, – вздохнула Лиза. – Пожилой человек, без родственников, с целым букетом болезней, обречена существовать на копеечную пенсию… Ей пришлось принять помощь Комиссаровой.

– В жизни случается всякое, – нехотя согласилась я. – А когда Ванда облагодетельствовала Олимпиаду?

– В год, когда дом в Назарином переулке стали расселять, – отрапортовал Троянов. – Основной массе жильцов предложили жилье за МКАДом, в новом только что возведенном районе. Думаю, не все обрадовались, узнав, что им из центра придется в глушь перебираться. Вирова имела две комнаты общей площадью двадцать пять квадратных метров, а на выселках ей больше однушки не светило. Ванда же одарила бабульку трешкой. Жадность часто побеждает гордость, ненависть и прочие эмоции.

– Желание жить в комфорте вполне понятно, но в данном случае совершенно необъяснимо, – уперлась я. – Мать никогда не сможет простить убийцу своего ребенка.

– Есть родительницы, которые терпеть не могут своих отпрысков, – подал голос Троянов. – Не исключено, что Олимпиада Сергеевна конфликтовала с Марфой и не слишком горевала, потеряв дочь.

– Так. Завтра прямо с утра поеду к старухе, – приняла я решение. – А вы копайте глубже, поднимайте все, что можно нарыть, на Владимира и Алину Резниковых, Ванду Комиссарову и Ксению Кауф. Проследите их биографии со дня рождения – где, с кем жили, чем занимались. Роб, не мне тебя учить. И ты, Лиза, прекрасно понимаешь, о чем идет речь. Как там Денис?

– Носится по Морше, – хмыкнул Троянов. – Грозился вернуться сегодня в полночь, но перезвонил и сообщил: «Задержусь ненадолго. Надо еще кое с кем побеседовать».

– Отчет не сбрасывал? – нахмурилась я.

– Не-а, – вместо компьютерщика ответила Кочергина. – Не люблю сплетничать, но вам Жданов не кажется странным? Если б я не знала из документов, что он опытный сотрудник полиции, посчитала бы его новичком.

Дверь в комнату приоткрылась, появилась Лора.

– Как насчет кролика в сливочном соусе?

Лиза с Робертом вскочили и молча ринулись в коридор. Я посмотрела на тихо гудящие компьютеры и тоже пошла в столовую. На ходу как-то лениво подумала: в офисе из посторонних бывают только клиенты, а их никогда не оставят одних в рабочих помещениях, и все же нужно соблюдать правила безопасности, бумаги со столов прятать в сейф, а ноутбуки выключать.

– Ты сердишься? – робко спросила Лора, семенившая сзади. – Не любишь кролика?

Я посмотрела на секретаршу. Какую игру она затеяла, в одночасье превратившись из Бабы-яги в заботливую мамочку?

– Вы все засиделись, – тараторила любовница Ивана Никифоровича, – а на голодный желудок голова отказывается работать.

Я заставила себя улыбнуться.

– Спасибо. Сейчас слопаем все со свистом и тарелки оближем. Извините, Лора, что-то я устала, поэтому не сразу обрадовалась ужину.

Секретарша неожиданно обняла меня.

– Танечка! Ты умница, настоящий профессионал, не переживай по мелочам. Если вдруг тебе захочется пожаловаться или попросить совета, я всегда готова помочь.

– Спасибо, – повторила я и осторожно высвободилась из объятий дамы.

Глава 27

Около двух часов ночи близнецы раскапризничались и разбудили меня. Я села в кровати, потом снова упала на подушку, завернулась в уютное одеяло и эгоистично подумала: «Как хорошо, что не мне сейчас вставать к детям, менять им памперсы и готовить бутылочки».

Интересно, как управляются с малышами женщины, у которых нет возможности нанять няню? Наверное, им помогают бабушки новорожденных или мужья. А если вы одинокая мать? Сколько секунд в сутки длится ваш сон?

Ох, хорошо, что я не обзавелась потомством, меня не ожидает в будущем разочарование. Я не услышу от сына-подростка злых слов, вроде: «Мать, ты дура, ничего не понимаешь в жизни». И не стану переживать из-за того, что выросший сын не желает заглянуть ко мне даже раз в году на день рождения. А еще бывают детки, которые идут по кривой дорожке. Например, наркоманы, как Михаил у Варвары Борисовой, или убийцы, мошенники, воры.

Сон улетел прочь. В голове завертелись другие мысли.

Почему Ванда обратилась за помощью в бригаду? Есть четкий ответ – хотела, чтобы мы нашли убийцу ее подруги Ксении. По заключению экспертов, Кауф сама без принуждения приняла смертельную дозу лекарства, но Комиссарова зачем-то сделала анализ крови. А потом пришла к нам с известием о доведении Ксении до суицида.

Между тем, как вскоре выяснилось, именно Ванда и травила свою хозяйку. Она жаждала получить наследство.

Я села и подпихнула себе под спину подушки. Ну-ка разложу все мне известное по полочкам…

Ванда упорно хранила в тайне имя эксперта, проводившего анализ. Мне это не понравилось. Надо было вытащить из Комиссаровой сведения о человеке, проводившем исследование, вот только давить на нее в первый же визит я сочла неправильным. Я подумала, что мы еще непременно встретимся и мне удастся выяснить имя специалиста. Кто ж знал, что сама Ванда окажется убийцей Кауф, покончит с собой, мучимая совестью, и унесет всю информацию на тот свет.

Почему она прыгнула в Волчью яму? Ответ содержится в письме, подписанном ею на глазах у наблюдавшего за округой Никиты Трофимова. Комиссарова хотела получить побольше денег из наследства Кауф. И поскорее. Поэтому решила избавиться от композиторши и подставить Владимира Резникова, свалить на него вину, сделать так, чтобы мы пришли к выводу, будто он задумал избавиться от жены, дамы с непростым характером. С Ксенией, дескать, трудно существовать рядом, она нелюдима, неконтактна, не занимается домашним хозяйством, не родила супругу ребенка. Тот терпел Ксению только ради ее таланта, его привлекали миллионы, которые зарабатывала Кауф. И вот терпелка лопнула, Резников начал давать жене яд, вызвавший у нее симптомы рассеянного склероза, чем подтолкнул бедняжку к суициду. Но преступник никогда не унаследует имущество убитого им человека, поэтому долю Владимира разделят между Алиной, Беатрисой, Вандой и Виктором Марковичем Дворкиным.

Вроде все пока понятно. Хотя есть маленький вопрос. Все принадлежащее Ксении имущество (большой участок, мебель, машины и прочее), делится на равные части. Владимиру не предназначалось больше, чем другим. Так почему Комиссарова решила свалить вину именно на Резникова, а не на его сестру или доктора? Ах да, в завещании еще указаны права на песни Кауф. Но теперь-то я знаю, что их всего три, причем они никому, кроме Алины, не нужны.

Я поежилась и взяла бутылку минералки с тумбочки. Хм, по-моему, я немного забежала вперед. Попробуем еще раз.