Футбол, деньги и те, кто рядом
Шрифт:
Сайдалинов всегда говорил со мной лаконично и не утруждал себя в разговоре следованию формальной логике. В его лексиконе превалировали два бранных слова – «тварь», что, как я понимал, означало «плохой человек» и «клоун», что означало «плохой футболист». Сайдалиновское немногословие определялось не чеховской требовательностью в достижении гармонии, а отсутствием самого элементарного образования – факт, который Володя никогда не скрывал. Вскоре от него самого я узнал, что всего в жизни он достиг самостоятельно, поскольку родился на Крайнем Севере и воспитывался в детдоме. Вплоть до того дня, когда корейцы окончательно не подтвердили готовность подписать контракт на Микаеляна, успешно прошедшего просмотр, мы в «Совинтерспорте» так ни разу и не видели самого Сайдалинова. Связь была односторонней – он сам звонил мне на работу или (что было чаще) домой. Насколько я понимал, у Володи не было постоянной квартиры в Москве, да она ему, казалось, и не особенно была нужна, поскольку он все время был в разъездах по самым различным российским (и не только) городам и весям. Казалось,
Пришел он не один, а с двумя сопровождающими. Владимир Хаджибаевич резкой фразой попросил товарищей не мешать и удалиться в коридор. Я не смею судить этих людей по делам или словам – не имею необходимой фактической базы. Могу лишь рассуждать об их внешнем виде, поскольку «встречают по одежке»… Сайдалинов был явно не эстет, а его товарищи, видимо, равнялись на своего учителя. Каждый раз, когда я вспоминаю обстоятельства нашей первой личной встречи, мне приходит на память фильм моего детства «Айболит-66» и «нормальные герои» во главе с Роланом Быковым – их вроде бы угрожающий вид всегда вызывал у меня только добродушную улыбку. Наверное, поэтому во время нашего первого разговора с Сайдалиновым улыбка не сходила с моего лица. Интересно, что тогда думал обо мне Владимир? Он всё время смотрел на мою улыбающуюся физиономию, крутил головой, невольно оборачиваясь, и, ничего не понимая, крепко сжимал челюсти и напрягал все мышцы своего сурового лица. Мне же от этого лишь становилось ещё веселее. Сайдалинов был чуть ниже среднего роста, с широченными плечами и могучими ручищами. Голова тоже была непропорционально большой, плюс развитые челюсти, как у бультерьера. Он показал мне мельком копии какого-то платежного поручения и объяснил, что это копия платежки в пользу ФК «Сокол» за Микаеляна, согласно вынесенного решения КДК на рублевый эквивалент порядка 13 тысяч долларов. Я понял, что это всё, что причиталось тогда «Соколу» в качестве компенсации за нарушение клубом условий личного контракта футболиста.
– С сегодняшнего дня, – торжествующе бросил Сайдалинов, – Карапет свободен от обязательств перед «Соколом» и стал свободным агентом, а, значит, может ехать куда угодно!
– Интересно, – спросил я, – а что нам писать в трансферном контракте с корейцами?
– Я тебе позвоню завтра или послезавтра и скажу, с каким клубом я договорюсь. Скорее всего, контракт будем номинально оформлять через «Газовик-Газпром», у меня есть там свой человек.
– Нам нужно сначала обсудить наши с тобой финансовые отношения, – сказал я.
– А что там обсуждать?! Получите свои 10 % от суммы трансфера.
Поскольку речь шла о контракте на 400 тысяч долларов, меня (как заместителя директора фирмы) и в моем лице «Совинтерспорт» такая предельная конкретность вполне устраивала, и я перешел к следующему вопросу.
– Нам нужен твой загранпаспорт для оформления корейской визы. Потребуется три дня.
– А когда нужно лететь?
– Практически сразу после направления трансферного сертификата в Корею.
– Не-а! Не могу! Я не знаю, когда смогу привезти паспорт, у меня уйма проблем.
– Ну, как хочешь, только имей в виду, что через две недели «Юконг» улетает на сбор в Испанию. В этом случае они отдадут деньги только после возвращения, к апрелю.
– Нет, это поздно. – Сайдалинов на минуту затих, переваривая полученную информацию. – У, твари! – он недовольно покачал головой. Кого Сайдалинов имел в виду, я тогда так и не понял.
– Ну, тогда думай и решай сам, сказал я и посмотрел Сайдалинову в глаза. Пожалуй, впервые за время беседы я не улыбался.
Сайдалинов всё делал резко и быстро. Он поднялся, пошел к двери и уже на выходе из комнаты бросил: «Я позвоню… Завтра»! Те двое, что пришли вместе с Сайдалиновым «До свидания» тоже не сказали, впрочем, больше я их никогда не видел. Вскоре подтвердились предположения Володи относительно клуба, который станет правопреемником трансферных прав на К. Микаеляна. Им стал ижевский «Газовик-Газпром». Трансферный лист на футболиста ушел в Корею вовремя. В сложившейся ситуации в Сеул вместе со мной и Сайдалиновым вылетел вице-президент «Газовика-Газпром», которого я в первый раз увидел практически за день до вылета. Получив в штаб-квартире «Юконга» наличными 400 тысяч долларов, Сайдалинов с компаньоном передали мне 25 тысяч долларов в качестве комиссии «Совинтерспорта».
– Но, кажется, речь шла о 10 % от суммы трансфера? – возмущенно спросил я. – Свою работу мы сделали полностью и вполне качественно!
– Здесь такое дело, – вмешался ижевский представитель, – мы решили передать 150 тысяч долларов футболисту в качестве подъемного пособия. Соответственно, на эту сумму уменьшился и трансфер, вот и «Совинтерспортовская» доля уменьшилась пропорционально.
– Владимир Хаджибаевич! – я обратился к Сайдалинову нарочито официально, – мы с Вами договаривались совсем по-другому. Между прочим, чтобы корейцы согласились выплатить за Микаеляна, никогда не игравшего в высшей лиге (по Вашему же, Владимир Хаджибаевич заявлению, красная цена Каре 200 тысяч!), «Совинтерспорт» приложил запредельные усилия. Вы заверили «Совинтерспорт» в своей порядочности, хотя у нас и были большие сомнения. Тем более что мы с Вами не могли заключить никакого документа – Вы ведь не лицензированный агент ФИФА и даже не официальный представитель клуба – владельца трансферных прав. Как я в этой ситуации должен объясняться с руководством?!!
– Вот Вы, Владимир Николаевич,
так и объясните своему руководству, – в разговор вмешался представитель «Газовика-Газпром», – что «Совинтерспорт» получил свои честные 10 % от 250 тысяч трансфера. Все деньги уже нами поделены!– Володя, – я вновь обратился к Сайдалинову, намеренно избегая дискуссии с представителем ижевского клуба, поскольку понимал, что этот человек имеет к сделке весьма отдаленное отношение, – а почему вы отдали Микаеляну только 150 тысяч? Дайте ему 300, тогда комиссия «Совинтерспорта» будет ещё меньше!!!
– Ну, так вот получилось! – Сайдалинов виновато улыбнулся и судорожно поправил лацканы своего двубортного пиджака, коричневого с металлическим отливом.
– Ладно, – сказал я, понимая, что дальнейшие уговоры бесполезны, – Вы напишите своей рукой расписку, что передали мне наличными только 25 тысяч вместо предусмотренных 40, и закроем этот вопрос.
Сайдалинов написал расписку и отдал мне. Я выразил искреннюю надежду, что больше нас судьба не сведет ни в жизни, ни в спортивном бизнесе. К своему огромному сожалению, я до сих пор не могу избавиться от нахлынувшего на меня тогда горького привкуса осознания совершенной ошибки. Нет, не зря учил нас Иван Тургенев, что «нет ничего тягостнее сознания только что сделанной глупости». Сожалел я и о том, что тогда в Сеуле потратил целых три дня, развлекая этих бизнесменов от футбола, сопровождая их в качестве невольного гида-переводчика в бесконечных разъездах по магазинам в поисках нужных моделей мобильных телефонов, автозапчастей и т. д…
Футбольный сезон 1997 года в Корее сложился в целом для Карапета Микаеляна неудачно – если он играл, то преимущественно только во вторых таймах, так и не сумев доказать В. К. Непомнящему, что достоин быть игроком основного состава. К тому же его постоянно вызывали на матчи сборной Армении, и он возвращался из дальних поездок в «разобранном» состоянии. В конце концов, корейцы в конце года обратились в «Совинтерспорт» с просьбой продать Карапета обратно в Россию за любую мало-мальски приемлемую цену. После долгих переговоров мы сумели продать Микаеляна обратно в Россию только за 70 тысяч долларов. Сайдалинов же время от времени звонил нам в офис и предлагал футболистов в знак доброго к нам отношения, явно желая, чтобы мы избавились от существовавшей к нему неприязни. Мы категорически отказывались от сотрудничества с Сайдалиновым, хотя надо признать, что предлагавшиеся им для продажи кандидатуры были вполне конкурентоспособными.
…После той горькой новости о гибели Владимира Сайдалинова прошло полгода, а, может, и год. Но однажды мне домой позвонил какой-то мужчина, чей голос показался мне очень знакомым.
– Не удивляйся, Владимир Николаевич, это я – Володя Сайдалинов, – произнес он спокойным голосом.
– А мне сказали…
– Да ладно, знаю, что в Москве меня эти твари уже похоронили, а меня тогда только ранили! Короче, есть очень хороший футболист, защитник. Цену назначу просто смешную – я перед вами виноват, в том числе и по деньгам за этого клоуна (какого, Сайдалинов не уточнил – прим. авт.)!
Сайдалинов назвал незнакомую мне украинскую фамилию защитника, за которого хлопотал. Я не стал сразу отказывать Сайдалинову, сказав, что буду иметь эту кандидатуру в виду. Володя обещал перезвонить, но больше не звонил. Никогда…
В жаркие майские праздники 1999 года в переходе метро я купил свежий номер «Спорт-Экспресс Воскресенье» и, развернув газету, увидел броский заголовок «Убийство «Жучка»», автор статьи Андрей Анфиногентов. Статья была большой, на целый разворот, и сообщала, что 8 апреля 1999 года знаменитый «жучок» Владимир Сайдалинов, первым придумавший весьма популярную ныне в России профессию нелицензированного агента, был застрелен восемью выстрелами неизвестным киллером на территории одного из волгоградских автосервисов. Документы, в том числе удостоверение тренера-селекционера московского «Динамо», и деньги остались в кармане покойного нетронутыми. На этот раз новость никого из моих коллег не удивила. И мне в этом повествовании о Сайдалинове, казалось бы, тоже можно поставить точку. Только почему-то не получается. Опять уже в который раз вынимаю из ящика письменного стола уже изрядно пожелтевшую статью о Сайдалинове. Как будто в статье все верно – и факты, и выводы, но в голове моей чехарда. Читаю и диву даюсь, как малограмотный неуч (как пишет о нем автор статьи) сумел то «..ведать всеми делами Терёхина», то отобрать у саратовского «Сокола» Микаеляна, «… воспользовавшись нерасторопностью руководителей клуба». Как пишет Анфиногентов, саратовцы пытались объяснить на заседании КДК, что предусмотренное контрактом жилье для Карапета готово, надо только подъехать и взять ключи. Но «Сайдалинов и Ко.» дел в КДК не проигрывали»… Логичен вопрос – они что, КДК «заинтересовали» или же выстраивали безукоризненную юридическую базу? Автор статьи все время сам себе противоречит – то он сообщает читателю, что Сайдалинов был своим футболистам «отцом родным», кормил-поил своих подопечных, «пробивал» им жильё – например, 17-летнего Максима Шацких (да-да, того самого, что «звездит» теперь в «Динамо» Киев – прим. авт.), ещё никому не известного, Сайдалинов привез из Узбекистана и сам купил парню двухкомнатную квартиру в Саратове. То автор заверяет читателя, что такие «жучки» как Сайдалинов – люди нехорошие. К примеру, «… Олег Романцев не без оснований считает, что эти люди портят футболистов». Я думаю, что, наверное, в том числе и поэтому Олег Иванович в свое время «осторожно» приблизил к себе небезызвестного «жучка» Григория Есауленко и сделал его своей правой рукой. Бывает ведь такое в жизни – был «жучком», но вовремя завязал и вырос до коммерческого директора ФК «Спартак».