Г.Р.О.М. 2
Шрифт:
— А ты чё, борзый какой-то? — с наездом спросил Цыремжит, пуча глаза.
— Предъявить за это хочешь? — с таким же наездом парировал я.
— Чё?! Да я тебя…
Он начал подниматься, но замер. За моей спиной стоял Костя, вооружённый CZ-75, а Ярик достал из-под куртки обрез вертикалки, всё ещё длинный для более-менее комфортной стрельбы, но который можно укрыть под одеждой.
Всё оружие — трофейное, чешский пистолет был найден в сумке Зиновьева, а обрез сделан из ружья Режиссёра.
Ну, иногда надо показывать и силу. Хоть ни в кого мы и не целились, изменить это можно быстро.
Цыремжит медленно опустился на место.
— Чё за дела? — возмутился тот, но уже не так громко.
— Сиди или… — я цокнул языком и взял из стоящего на столе блюда одну буузу.
Надкусил бок, выпил бульон и съел, после закусил лепёшкой. Цыремжит смотрел на меня выпученными глазами, не ожидая такого.
А приятно так ставить бандитов на место. Не только когда они сидят перед тобой на допросе, но и так, в повседневной жизни. Не привыкли они к такому обращению, думают, им всё можно.
— Да ладно, пацаны, — проговорил Сега миролюбивым голосом. Выбритая макушка заблестела от пота. — Давайте обсудим, как люди. Тачка какая-то? Скажи, какая, пробьём без базара. Если далеко не уехала — вернём. Если уехала — другую подгоним.
Теперь уже не бычат. Просто некоторые понимают только силу и страх. А мы можем дать им это всё. Ну а Сега быстро искал выход из положения, когда его товарищ мог только пучить глаза и смотреть на оружие.
— Тачка — это ерунда, только повод, — сказал я тише. — На самом деле нам неважно, когда вас валить, сейчас или завтра, когда пацан московский своё дело сделает.
— Завтра? — удивились оба.
Удивились именно сроку, а не тому, что я говорю про московского пацана. Про пацана-то они, конечно, знают, сами же его готовили ко всему.
— А вы чего, не догнали ещё? — я усмехнулся. — Пошли покурим. Тет-а-тет побазарим.
Оставлю остальных присматривать за этой бандой, чтобы не вызвали помощь или не начали драться, а с этими двумя как-нибудь справлюсь. Тем более, они заинтересовались моим предложением.
Они вышли вслед за мной. Посмотрел на них, и вспомнилось, как в первой жизни, может быть, даже в эти же самые дни конца мая, ещё до милиции, мы подрабатывали с Димкой на мясокомбинате грузчиками.
Там жил особый учёный козёл: большой, чёрный, старый, рогатый и бородатый, тот ещё провокатор. Козёл-провокатор вёл овечек за собой, заводил их в цех забоя и уходил оттуда невредимым, пока остальных резали. Картинка нам с Димоном запомнилась.
Вот и эти двое тоже идут в цех, как эти овечки, кроткие и спокойные, не ожидают, что их ждёт.
— Чё за дела? — спросил Цыремжит, будто других слов не знал.
От него немного несло перегаром, но он будто протрезвел.
Я молчал. Ветер усилился, листья над росшим у кафе тополем громко шелестели. Где-то орала пьяная молодёжь, распевая Цоя.
— Не догоняете, пацаны? — я усмехнулся. — Так могу подсказать. Тот пацан из Москвы, без пальца на руке… Винтарь, который ему дали, чтобы он мента замочил, как в тот раз… Только в этот раз — хвостов оставлять не будут,
потому что новый мент намного круче будет прежнего. Всех причастных — под нож. Вот вас и заказали.— Кто заказал? — бурят смотрел на меня.
— Не догадываешься? — я снова ухмылялся. — Такой мужичок один, лысый, как ты, — я показал на Сегу, — в красном пиджачке, морда злая, носатый. Не узнали? Он ещё не сообщал вам, когда кино начинается? Так передам заранее — завтра. И вот после этого он сказал вас загасить, а то вы много знаете.
— Да я его падлу… — психанул Сега.
Узнали его — отлично, теперь надо, чтобы они и мне сказали, кто такой. Блефовать выходит успешно, правда, от того, что я делаю хитрую рожу, уже скулы свело.
— Погоди… — я поднял руку. — Думаешь, без причины говорю? Так-то этот гад и нам дорогу перешёл. Но без причины ничего не делаем. Десять косарей.
Ну, пора сыграть роли киллера, который решил кинуть нанимателя. Роль им понятная, такое иногда случается. Ведь человек, когда хочет жить, готов заплатить и больше, и киллеры про это знают.
— Чё десять косарей? — спросил Цыремжит, пуча глаза.
— Десять косарей мне гоните, — потребовал я, — Потому что он платит пять. Завтра забиваете ему стрелу после дела… например, на стадионе у «Свечки». Он приезжает туда, зовёт туда нас, чтобы самому руки не марать. А мы стреляем… но не в вас… если заплатите. И лучше вам ему стрелу забить, а то он скажет вас по домам перебить. Ну, как предложение?
— Десять тонн — это много, — заявил Сега.
— Ты чё, свою жизнь дешевле подержанного джипа оцениваешь? — я поморщился. — Мне-то чё, я и пятёрик могу взять. Но… — я медленно оглядел обоих, — он оборзел, ещё и меня потом порешить может. Вот и давайте решим, я за вас впишусь, вы мне десять тонн. Но сразу.
— Будет, — хитро сказал Цыремжит и внимательно посмотрел на товарища. — Только после стрелки и будет… пятнадцать.
Ага, ещё не до конца понял, в чём суть, но уже решил, что может и меня привалить заодно. Ну пусть так думает, я же широко заулыбался, будто клюнул.
— Вот это разговор, пацаны. Короче, мент тот завтра будет на точке…
— Погоди, — Сега задумался. — Его со «Свечки» валить предлагаешь?
— Да мне похер откуда. Этот хрен лысый сам вам и предложит, что где и откуда… не моё это дело, я туда не лезу… Эти тёрки с ментами… ну их!
Пока, судя по их лицам, третий участник схемы ещё не говорил им о месте покушения, он и сам пока мог не узнать, пока до него дойдёт… Но думаю, ему должны сообщить, а если нет — передам инфу через эту парочку. Просто пока молчу, чтобы третий про меня вообще никак не узнал до самого последнего момента.
— … короче, ждите звонка от него, — продолжил я, — а когда назовёт точку — забивайте стрелу на стадионе сразу после дела, мол, надо быстренько всё обсудить, куда на тапки вставать. Он и сам вам её забить может, или так перещёлкает. Лучше туда его вызвать, мне туда проще подъехать с пацанами.
— Так, — Сега почесал макушку. — Короче, лошок московский стреляет, Цыря его гасит, и мы на стрелу едем. Приезжает Муха…
Попался! Вот и третий! Но я сдержал улыбку.
— И ты его гасишь? — спросил Сега.