Гадюки в сиропе или Научи меня любить

то чувствовал себя не в своей тарелке и изрядно нервничал, думая, куда заведет его ситуация с сестрой Ланца.

– Привет, – первой поздоровалась Керри. Протянула Паркеру ладонь, как будто тоже была парнем и только на такое приветствие рассчитывала.

Она, на самом деле, решила не навязываться и попробовать поиграть в друзей. Хороших друзей. Тех, что не разлей вода, но которые ни о каких романтических отношениях не помышляют, довольные нынешней расстановкой сил.

Эшли не стал пренебрегать условиями игры и пожал девушке руку, не делая попыток перевести все в иное русло и поцеловать предложенную ладонь.

– Привет, – отозвался так же односложно.

Он слышал разговор Керри с Ланцем. Слышал, что она при словах «твоя прелесть», произнесенных Дитрихом вспомнила первым делом о Курте. Из этого следовало, что Курт для девушки по

прежнему остается на первом месте, потому и делать шаги к сближению не стоит, они все равно обречены на провал. Мысли девушки заняты её одноклассником, а он… Ну да, все правильно, он просто орудие мести в руках девчонки, попытка отомстить неверному бой

френду за его неверность той же монетой. Эшли, конечно, не хотелось этого признавать, но мнение Дитриха относительно этого вопроса совпадало с его собственным. Подло, эгоистично, глупо. А ему ещё и немного обидно.

Одно дело знать, что на него вешаются потому, что он, действительно, нравится. Совсем другое – когда к нему липнут не потому, что он особенный. Просто хватаются за первый попавшийся вариант. И этим вариантом неожиданно оказывается он. В такие моменты становится очень неприятно, не покидает ощущение, что обманули и изваляли в грязи. Пообещали конфетку, а подсунули камень, завернутый в яркий, манящий фантик.

– Надеюсь, сегодня все будет менее экстремально, чем в прошлый раз?

– Обещаю, – отозвался Эшли. – Никакого экстрима. Совершенно. Только прогулка и больше ничего.

– Хорошо.

– Ты скоро уезжаешь?

– Да, уже через два дня, – отозвалась Керри.

Они шли по улице, без особой цели, без определенного направления. Спонтанная не продуманная вылазка. А не тщательно спланированное свидание.

– Рада?

– Не особо, – призналась Дарк. – Хотя, конечно, мне приятно будет снова увидеть родителей, одноклассников. Просто пройтись по улицам родного города. Да и вообще… В гостях, конечно, хорошо, но дома лучше.

– Противоречивость натуры во всей красе, – хмыкнул Эшли, засовывая руки в карманы.

– В каком смысле? – удивилась девушка.

– В прямом. Сначала говоришь, что не рада отъезду, а затем приводишь массу аргументов, выслушав которые, становится понятно: ты рада возвращению домой.

– Я, на самом деле, испытываю двоякие чувства, – согласилась Керри. – Мне неплохо дома, но и здесь я тоже хорошо провела время. Вопреки ожиданиям, Англия оказалась не такой уж унылой страной, да и Дитрих неожиданно проявил себя с лучшей стороны. Мы с ним даже ни разу не поругались, как бывало раньше.

– Он просто ещё не адаптировался окончательно. Нервное потрясение дает о себе знать. Потом привыкнет и станет совершенно невыносимым.

– Вы с ним снова поскандалили?

– Нет. Удивительное дело, но мы с ним даже вполне мирно поговорили. Это было неожиданно. Я был потрясен до глубины души.

– Издеваешься, как обычно? – прищурилась Дарк.

– Естественно, – улыбнулся Эшли. – Это стиль жизни. Без сарказма никуда.

– Но вы, на самом деле, разговаривали?

– Да, разговаривали. Правда, так ни к чему и не пришли. В конце разговора мне указали на дверь. Как, впрочем, и всегда. Твой брат просто не умеет нормально общаться.

– Он немного дикий, – согласилась Керри. – Но, на самом деле, он может быть достаточно милым, если, конечно, его никто и ничто не выведет из себя.

– А чтобы не вывести его из себя, нужно быть тихим, незаметным и жить в стеклянной колбе.

– Что

то вроде того, – усмехнулась девушка. – Вообще

то я не должна этого говорить, но, тем не менее, я с тобой согласна. Дитрих, правда, склонен переоценивать собственную значимость. Но ты же знаешь присказку о том, что королей обычно создает толпа? С моим кузеном все именно так и обстоит. Он не сам себя превознес, это сделали другие люди, развив тем самым задатки самолюбия, данные ему при рождении.

– Так странно, – протянул Паркер задумчиво.

Керри удивленно моргнула. Она в своих словах ничего странного не видела. Как, впрочем, и в словах Эшли. Все было предельно ясно, никаких иносказаний, намеков и полунамеков.

– Что именно?

– Почему мы разговариваем о твоём брате? У нас совсем нет других тем для разговоров?

– Я… Я не знаю, – выдала смущенно девушка. – Правда, не знаю. Мы вроде бы начинаем говорить о чем

то другом, но все равно возвращаемся к обсуждению личности моего брата. Наверное, это самая благодатная тема.

– Не сказал бы.

– Да, знаю, ты не очень хорошо к нему относишься, но поверь…

– Расскажи о себе, – перебил её Эшли. – Не то, что мне уже известно. Просто какие

нибудь смешные истории из детства, интересы, предпочтения. Только, пожалуйста, ни слова о Курте. За то недолгое время, что мы общаемся, я успел искренне возненавидеть этого человека, и, думаю, от дальнейших рассказов о нем мое мнение в лучшую сторону не изменится.

– Я в растерянности, – пробормотала Керри. – Честно.

– Почему?

– Не могу с ходу рассказать что

то. Мне нужно немного подумать…

– Я тебя не тороплю, – улыбнулся Эшли, глядя в ночное небо.

Уже порядочно потемнело. На город опустилась ночь.

Воздух становился все холоднее. Но Паркеру нравилась такая погода. В ней ему виделось особое очарование, гораздо сильнее угнетала его жара, стоявшая в летний сезон. А зимние холода, вполне умеренные, приходились по душе.

Эшли вообще нравились прогулки по городу. Не важно, в одиночестве или в компании. Иногда одиночество даже было предпочтительнее.

Керри все никак не могла подобрать слова. Она всегда стеснялась, когда к ней проявляли внимание, а Паркер сделал это открытым текстом. Не ограничиваясь намеками, дал понять, что Керри интересна ему, как личность. Но это и не было удивительным. Любого человека, который задерживается рядом, хочется узнать поближе.

– Знаешь, летом здесь потрясающе красиво, – произнес Эшли. – Многие из здешних жителей выращивают розы, и, разумеется, когда они цветут, пейзаж очень мил. Если бы сейчас было лето, я бы подарил тебе букет роз.