Гагарин: дорога на Марс

До первого июня все комплектующие ракеты — самой крупной в истории самого большого в мире космодрома, включая полезную нагрузку, попали в сборочный цех. Гагарин, сместив график встреч и поездок, сколотил целую команду из технических специалистов и приготовился лететь в Казахстан.

Алла не понимала его нервозности, когда утром выходили из дома, рассаживаясь по своим машинам, муж собирался во Внуково, супруга в институт.

— Что ты нервничаешь? Байконур — место отлаженное, знакомое. Шансов на неуспех куда меньше.

— Не знаю! Пожелай удачи. Чуйка говорит: если с самого начала что-то пошло не так, дальше будет не лучше.

Прибыв на место, вникал буквально в каждую деталь, раздражая инженеров, которым казалось — собаку съели.

Но это была другая и очень большая собака. Не только шесть боковых бустеров, вторая ступень, центральная часть ракеты, получилась в полтора раза больше по длине, чем блоки первой ступени. На старте она развивала лишь половину тяги, полную — только после отделения, и работала ещё сто тридцать секунд, сообщая кораблю вторую космическую скорость.

Он тоже обновился основательно, представляя собой переходную модель между «сапсаном» и будущим «орланом». В том числе имел значительно увеличенный орбитальный отсек. В путешествии с Марса обратно к Земле там полетят запасы воздуха, воды, пищи, поглотители углекислоты, предметы гигиены — на сорок пять дней для четырёх человек, более двух тонн. Сейчас внутрь загружаются грузы для лунной станции. Агрегатный отсек содержит двигатели, обеспечивающие манёвры около Луны и мягкую посадку, возвращение не предусмотрено — onewayticket. Схема напоминала однопусковую, применённую американцами в программе «Аполло» и нерациональную с точки зрения организации регулярных полётов на Луну. Зато испытываются в беспилотном режиме супертяжёлый ракетоноситель и возвращаемый с Марса корабль. В начале следующего года две «Энергии-7» понесут к Марсу исследовательские автоматические станции, а также корабль, предназначенный для подъёма двух космонавтов с поверхности на орбиту.

Всё шло неплохо и с опережением графика, на Волге запущены в производство дополнительные бустеры — с запасом, хоть они возвращаемые, а также центральные элементы, вторая ступень «Энергии-7».

Отчего же щемило на сердце? Может, оно переполнилось всем, накопившемся за годы?

Десятого июля колосс возвышался на стартовой площадке, как обычно окутанный дымом испаряющегося кислорода. Поскольку запуск включён в совместную с американцами программу, пришлось запустить журналистов, а они непременно хотели записать интервью у «того самого Гагарина», причём совместить его в кадре с тушей ракеты на заднем плане. Из-за их пожеланий пришлось жариться на солнце, раскалившем бетон так, что, казалось, разбей яйцо на него, и через три минуты глазунья готова.

Больше всего злила необходимость повторять на протяжении четверти века перед телекамерами одни и те же прописные истины. Не хватало только: зуб даю, что Земля круглая, оттого удаётся её облететь, не упираясь кораблём в слонов и черепаху. Понятно, что некоторые азбучные знания стоит освежать. У экранов телевизоров окажутся жители планеты, в том числе родившиеся после начала эры пилотируемой космонавтики. Но что стоит журналистам самим полистать банальный справочник и дать закадровый текст, а не заставлять снова и снова талдычить про первую и вторую космическую скорость у Земли, разжёвывать, что такое тяга, удельный импульс, полезная нагрузка… Надоело! Но несколько отвлекает от нервозности ожидания.

Оно закончилось на рассвете. Мачта отошла очень эффектно — ровно в момент появления первых лучей восходящего солнца, так баллистики рассчитали траекторию.

Находясь в бункере, Гагарин ощутил мощную вибрацию, впрочем, по сравнению со стартом привычной «Энергии-5» разница вряд ли заметна. Послышались доклады: отрыв, подъём, тангаж, высота…

Через сто тридцать секунд отделились и устремились к земле все шесть бустеров, подтвердив — усиленная сцепка ракетных двигателей с первой попытки сработала штатно, и пусковой комплекс справился… А ещё через минуту раздались сигналы тревоги.

— Выход из строя двигателя второй ступени!

Все впились глазами в карту на экране, где зелёная точка ракеты сменилась красной. Она уже приблизилась к пространству над советско-китайской границей и продолжала движение на восток.

— Ждать максимального подъёма! — рявкнул Гагарин, но это было очевидно и без него.

Если бы она хоть чуть управлялась, достаточно принять немного на север, и обломки посыплются на совершенно пустынные районы Монголии. Но ракета была неуправляема.

Телеметрия с борта продолжала поступать. Высота падала, меньше минуты до входа в плотные слои атмосферы.

— Подрыв! — скомандовал руководитель пусковой команды, ведающий контролем до передачи космического аппарата Центру управления полётами. Сегодня передавать нечего.

Телеметрия пропала.

Гагарин оттолкнул журналистов, скопом кинувшихся к нему с микрофонами наперевес — получить первые комментарии из самого компетентного источника. А что он мог сказать? Видел то же, что и они. Причины преждевременной остановки двигателя второй ступени, произошедшей вместо перехода к режиму полной тяги, установит комиссия. А пока…

Он выскочил из бункера и не почувствовал облегчения от рассветной прохлады, показалось, что снаружи ещё более душно. Рванул на горле и груди форменную генеральскую рубашку так, что пуговицы брызнули по бетону, и схватился за левую сторону груди. Боль её пронзила такая, будто туда попал осколок взорванной ракеты, а потом бетон бросился навстречу и ударил по лицу. Впрочем, удара Юрий Алексеевич уже не почувствовал…

… Алла Маратовна и Ксения дежурили у его палаты посменно несколько суток. Прорывались Андрей и Лариса. Больше никого, кроме сотрудников клиники, не пускали. По личному распоряжению Генерального секретаря вход в кардиотделение и в люкс охраняла милиция. Цветы, фрукты, подарки, письма медперсонал даже не приносил, а складировал, скоропорты Алла Маратовна велела медикам забирать себе или сдавать в столовую «кремлёвки», поскольку они прибывали в оптовых количествах.

Когда состояние стабилизировалось, Гагарин грустно подвёл итог, признавшись жене:

— Дорогая! Ты добилась чего хотела.

Она аж подскочила как ужаленная, очки на носу подпрыгнули:

— Чтоб мой муж лежал с инфарктом?!

— Чтоб я больше не имел шанса подняться в космос. Лечащий врач убеждает: со временем поражённая область зарубцуется, вернусь к активному образу жизни. Но, увы, наземному. Максимум — пассажиром на Як-42.

— Лежи! Летун…

— А дай-ка мне телефон.

Аппарат стоял в номере, но ни разу не звонил.

— Я его выключила из розетки. Тебе нельзя волноваться.

Зная жену столько лет, он знал, как добиться задуманного.

— Сейчас я волнуюсь от того, что не знаю, почему рухнула ракета. Мучаюсь. Вот… Похоже, давление повышается. Значит, вернутся боли в груди.

— Ты меня шантажируешь! — Алла Маратовна переводила сердитый взгляд с его лица на молчаливый телефон.

— Да. Потому что Ксюша меня порой понимает лучше. Буду ждать её смены и нервничать. Вот, аппетит пропал… А думал кашки навернуть.