Гамбургский оракул
Шрифт:
– Оригинальный коктейль? - поинтересовался Дейли.
– Настолько же оригинальный, как ваши афоризмы. Сейчас увидите!
Почти мгновенно над столиком повис поднос, заставленный полукружками с пивом и миниатюрными рюмочками, в которых оказалась водка.
– Ну вот, сейчас вы получите первую порцию гамбургского диалекта, так называемого "платтдойч", - довольно засмеялась Ловиза. - Лютилют - это маленькое пиво плюс маленькая водка. Хотя платтдойч по звучанию близок к английскому, он кажется невероятно комичным. В нашем театре как-то осмелились давать Шекспира. Большинство публики составляли "квидье"...
– Квидье? - переспросил Дейли на
– Так мы в Гамбурге называем иногородних немцев. Монолог Гамлета вызвал такой хохот, что актеру так и не удалось его закончить. После этого я поняла, почему у нас ставятся исключительно водевили.
– Театр Санкт-Паули знаменит тем, что единственный в Германии дает представления на платтдойч, - пояснил Мэнкуп. - Именно этим он и привлекает туристов.
– Я бы рекомендовал его совсем иначе, - объявил Дейли. - "Единственный театр в мире, где вы услышите отвратительнейший платтдойч из прекраснейших женских уст".
– Дитер, не забудь записать! - отпарировала Ловиза. - Это ведь был афоризм? - Она доверчиво наклонилась к Дейли. - Или меня опять подвело незнание языка?
– Разумеется, афоризм! - буркнул Дейли. - Заодно рекомендую господину Баллину следующее изречение для его коллекции: "Женщина, отвергающая комплименты, претендует на правду. Но если вы скажете ей эту правду, она сочтет вас лжецом".
– Должен вас огорчить. Господина Баллина интересуют лишь изречения исторических лиц. - Мэнкуп чуть порозовел от выпитого вина. - Он пишет документальные книги о величии и крахе третьего рейха. Особенно интересен его "Заговор генералов"... Что касается театра в Санкт-Паули, то он тоже не сумеет воспользоваться вашей остроумной рекламой. По той простой причине, что Ло там больше нечего делать.
– Сначала объясните мне, что означает "Ло"? - взмолился Дейли. - Это опять платтдойч?
– Ло - это я. Меня вытурили. Временно я выступаю в другом театре, но... - Она с грустью замолкла.
– А предложенный тебе блестящий ангажемент в "Талиа"? - напомнил Мэнкуп.
– Ты мне ничего не говорила об ангажементе! - Светлые глаза Магды потемнели от удивления.
– Мне тоже, - скульптор перестал сосать трубку.
– Я хотела приготовить вам сюрприз, - слишком громко рассмеялась Ловиза.
– Это просто свинство! Мы все так переживали из-за тебя. - Магда нервно бросила недокуренную сигарету в пепельницу и тут же вытряхнула новую из темно-вишневого портсигара.
Скульптор привычным движением подставил трубку, она наклонилась, чтобы прикурить.
– Не слишком ли расточительно для человека, намеревающегося открыть собственное дело? - Мэнкуп с усмешкой придвинул ей пепельницу с недокуренной сигаретой.
– Спасибо! - Магда механически достала другую сигарету и наконец закурила. - Твоя забота о моих финансах настолько трогательна, что наша фирма готова со временем отблагодарить тебя роскошным надгробием. Причем совершенно бесплатно.
– Магда! - с упреком одернул ее скульптор.
– Ло, ты меня удивляешь, - задумчиво проговорил Баллин.
– Чем? - Под его пристальным взглядом Ловиза смутилась.
– Если притворство является признаком артистического таланта, то я готов признать тебя великой актрисой! - Он провел рукой по лицу. На словно приглаженных утюгом щеках рельефно выступил мелкий склеротический узор.
– Кельнер, три бутылки шампанского! - крикнул кто-то.
Мун с ужасом убедился, что щедрый заказ исходил от Дейли. Неужели тот позабыл, что у них совершенно нет валюты? Заказывать шампанское
за счет Мэнкупа показалось бы бестактным даже самому бесцеремонному журналисту.– У нас есть только "Мум". - За спиной Дейли вырос главный метрдотель.
– Прекрасно!
– Это самая дорогая марка, господин. - Добросовестный метрдотель, узнав по акценту иностранца, счел нужным предупредить.
– Тем лучше!
– "Мум"! Три бутылки! - Метрдотель громовым голосом оглушил пробегавшего мимо официанта.
Стук костяшек и шуршание газет на секунду смолкли. Мун увидел многочисленные головы, повернутые в сторону их столика. Видимо, в этом кафе шампанское пили только в самых исключительных случаях.
Метрдотель не двинулся с места. Он почтительно ждал ведерко с бутылками, которое торжественно приближалось, плывя на вытянутой руке.
– Разрешите! - Метрдотель насухо обтер бутылку салфеткой и, встав спиной к столику, приготовился откупорить.
– Дайте мне! - вырвав у него бутылку, Дейли повернулся к актрисе: - За ваш ангажемент!
Он выстрелил пробкой и замер, увидев, что натворил. По лицу Ловизы сбегали подкрашенные тушью пенные струйки.
– Всю жизнь мечтала выкупаться в шампанском. - Она тряхнула мокрыми волосами и, схватив со стола сумку, убежала.
– Такое случается у меня впервые! - Растерявшийся Дейли даже не заметил, как метрдотель деликатно отнял у него бутылку.
– Так ей и надо, - злорадно пробормотала Магда. - Мы ломаем себе головы, как помочь, а она...
– Признаться, я уже собирался поговорить с тобой по этому поводу, Магнус. - Баллин напряженно улыбнулся.
– Поскольку ты единственный из нас в настоящее время при деньгах, - не глядя на Мэнкупа, проворчал скульптор. Было ли это действительно сказано с раздражением, или так показалось из-за торчавшей в зубах трубки?
Метрдотель, прикрыв ладонью горлышко, тщательно вытирал бутылку.
– Позвольте! - Он принялся разливать шампанское.
– Я сам предложил ей деньги. - Мэнкуп подставил свой бокал. - И в результате узнал об ангажементе чуть раньше вас. Выпьем за нашу Ло! Что ни говори, она, возможно, стоит всех нас вместе взятых!
– Ты прав! - Магда изящным движением подняла бокал. Из-под рукава показался браслет, гармонировавший с металлическим цветком на отвороте.
– За Ло! Желаю ей счастья! - Дитер Баллин медленно отпил, словно дегустируя каждый глоток.
Лерх Цвиккау ничего не сказал. Молча осушил свой бокал и только тогда заметил брызги, попавшие в бороду при выхлопе пробки.
Воцарилось молчание. Дейли приглядывался к архитекторше. Сейчас, когда за столом не было Ловизы, Магда как будто вышла из затемнения. Дейли впервые заметил, что каждая деталь ее эффектного туалета подобрана с тщательностью, свидетельствующей о настоящем вкусе.
А Мун тем временем думал о Мэнкупе и его друзьях. Обычные разговоры, какие ведутся в кафе, обычные заботы и радости. И в центре этого банального водоворота сдобренных рюмочкой водки шуток и скрепленных шампанским тостов благодушествующий Магнус Мэнкуп с его лицом иронического мыслителя, казавшимся в данную минуту случайной маской. Не будь его тревожного письма, он ничем не выделялся бы среди остальных посетителей кафе. Состоятельный человек с именем, умеющий подбирать себе подходящее окружение. Да и с чисто декоративной точки зрения писательская задумчивость Баллина, цветовая гамма Магды, рыжий ореол скульптора и особенно темноглазая, вся в черном, Ловиза представляли собой прекрасную оправу.