"гамма-3"
Шрифт:
Я дёрнул дверь на себя. Ещё раз. Ударил ногой. Без толку – добротный железный засов снаружи сводил мои попытки открыть дверь на нет.
Скат молча стоял рядом, освещая фонарём потолок, стены, рассматривая ржавые трубы.
– Макс, идём! Эту дверь не открыть.
– А если взорвать?
– Если бы из подствольника по ней шарахнуть, тогда – может быть. Но не факт. Да и “Грозы” у меня больше нет.
– А если гранату?
– У меня не осталось, – развёл руками Скат. – Последнюю - вам подкинул!
– Отлично, – вздохнул я. – Просто шикарно!
Ещё секунд двадцать
– Ладно, идём! Посмотрим, куда этот утырок нас завёл! – решил Скат, затем сплюнув, развернулся и побрёл вперёд.
Глава 16. Честь наёмника
– Да, блин! Дерзкий старик, однако! – Андрей даже улыбнулся, вспомнив манеру поведения бывшего подполковника. – Уже песок высыпается, а он всё строит из себя непонятно кого!
– Настоящий офицер старой закалки, – задумчиво пробормотал Дима, освещая фонариком потрескавшиеся бетонные стены.
– Ага, настоящий. И поэтому ведёт себя как скотина?
– Забей! Главное, что показал выход из этого “УПШ”. И куда идти. Теперь-то мы знаем, где находится вход в “Гамму-3”.Правда, туда ещё нужно добраться. И судя по состоянию этих коридоров, путь к ней будет не простым.
– А вот это в расчёт не забыл взять? – спросил Андрей, указав на лежащие в одном из углов высохшие останки хищного червя. Прямо посередине можно было разглядеть огромный пожарный топор, которым, судя по всему, червя и угостили!
– О! От чего он сдох? От удара?
– Ну не от смеха же!
– Взять-то в расчёт не забыл. Сдается мне, что помимо крыс и червей, там, в лабораториях, водится и другая не очень хорошая живность. Видел его глаза, когда мы сказали о наёмниках? И что он ответил?
– Не доберутся! Или не найдут.
– Уже не помню. Но, что именно он имел в виду?
– Эти генетические лаборатории... Там не всё так просто. Знаешь... Пока мы разговаривали с Шевченко, меня посетила такая мысль: А что если он законсервировал лабораторию не потому, что хотел её защитить от полковника Зимина, а наоборот?
– В смысле?
– Ну, что если там, в “Гамме”, что-то пошло не так? Что-то вышло из-под контроля! И чтобы не допустить чего-то совсем страшного...
– Он её законсервировал?
– Именно. Ведь такое тоже могло случиться!
– Хм! А тебе не кажется, что слишком много событий легло одно на другое? – перебил его друг, затем окинул взглядом весь коридор.
– Впрочем, чему тут удивляться, если вспомнить, где мы!
– Но, тогда получается, что если подполковник законсервировал весь комплекс лабораторий, то и персонал, который находился внутри во время исследований, остался там же? И по сей день они всё ещё там!
– А вот об этом я совсем не подумал! Скорее всего, так и есть. Заметь, о других живых сотрудниках “Гаммы” никто ничего не слышал. Лишь одна фамилия была на слуху – Шевченко.
– А ведь верно! Но, так это или нет, мы узнаем, лишь добравшись до командного бункера. И только если найдём Максима и Катю. Они, скорее всего, вместе с наёмниками всё ещё ищут вход. Кстати, где
это мы?Разговорившись, парни и не заметили, как миновав три-четыре ничем не приметных поворота, они вышли к старым гермоворотам.
Видавшие виды, покрытые отслоившейся ржавчиной двери, были закрыты. А на них, давно облупившейся белой краской, неровными буквами кто-то написал:
“Преисподняя – место, где надежды больше нет”
– А это ещё что за художества? – удивился Андрей. – Как думаешь, открыть можно?
– Думаю, да. Помнишь, как Максим несколько дней назад вскрывал аналогичную герму у “Бункера № 17”?
– Ручным управлением? Помню, хотя и смутно! Тут вроде такой же механизм. Или нет? Ладно, давай попробуем.
Провозившись с системой ручного открытия около четверти часа, Дмитрий всё-таки вскрыл её. Гермодверь удалось приоткрыть всего лишь на полметра – все механизмы давным-давно заржавели. Душераздирающий скрип прокатился по пустым тёмным туннелям. В лицо неожиданно ударила волна тёплого, влажного воздуха, насквозь пропитанного опасностью.
Дмитрий отшатнулся, закашлялся.
– Ох, ты ж, ну и вонь. Что это за место?
– Преисподняя! – предположил Андрюха и указал на надпись. – Написано же на двери.
– Жесть! – выдохнул Дима.
Андрей сделал пару шагов внутрь, остановился. Прислушался.
– Вроде тихо, – пробормотал он. – А ну, дай фонарь!
Друг перебросил ему старый, но мощный фонарь, который подполковник Шевченко передал друзьям, так сказать, в безвозмездное пользование.
Луч света выхватывал из темноты пространство - метр за метром, фрагмент за фрагментом. Стены, сырые от влажности, сплошь покрывала отслоившаяся штукатурка. Местами, попадались отвалившиеся куски, размером с телевизор. С невысокого потолка, покрытого трещинами, бесформенными клочьями свисала влажная паутина, забитая многолетней пылью и грязью. С потолка что-то капало. Слева, вдоль стены шёл жёлоб, прикрытый пластиковой заглушкой. Почти у входа, жёлоб был открыт – внутри Андрей разглядел два толстых прорезиненных кабеля.
– Это что там? Электропроводка?
– Может быть.
– О, да там ещё и вода имеется! – заявил Андрюха, обнаружив в метре от входа пару полуразрушенных ступеней. – Смотри!
И действительно, нижняя ступень была покрыта мутной жидкостью, к тому же затянутой ещё и грязной пленкой. Потрогав её ногой, Андрей сделал вывод, перед ними действительно просто вода.
Оказалось неглубоко – сантиметров пятнадцать. Именно от застоявшейся воды и шёл тяжёлый гнилостный запах.
– Ну что, идём?
– А у нас есть варианты? – хмыкнул Дмитрий.
Оба смело шагнули вперёд.
– Знаешь, вот не хочется тебя расстраивать, но придётся! – вдруг смутился Андрей, после нескольких минут движения.
– Что ещё? – Дмитрий напрягся, косо посмотрев на друга.
– Я в туалет хочу!
– Здесь? Тут же вода!
– Дмитрий фыркнул, махнул рукой и двинулся вперёд, напоследок бросив ему: - Ладно, давай уже. Погоди, отойду подальше. Не хочу, чтобы на моих ботинках были следы отходов твоей жизнедеятельности. Я не смотрю!