"гамма-3"

Я выругался. Лезть вниз мне совершенно не хотелось.

– Ладно, иду.

***

– Ну и что мы будем делать? – спросил Андрей, рассматривая затопленный туннель.

Несколько ничем не приметных поворотов вывели парней к широкой лестнице, которая опускалась ещё на один уровень ниже. Здесь, судя по всему, были какие-то технические помещения, но их назначение оставалось загадкой. Первый же поворот налево и привел друзей туда, где они сейчас находились.

Коридор был самым обычным – лишь кое-где, прямо в бетоне были искусственно созданы ниши и каналы, но их предназначение так же оставалось загадкой. Кабели, трубы и провода всё так же шли вдоль стен, закрытые панелями. И именно в этом месте, коридор, постепенно опускался вниз, прямо туда, где вода доходила почти до самого потолка. Создавалось некоторое впечатление, что коридор - это огромная, подвешенная за края сосиска, которая попросту прогнулась в середине под собственным весом.

– Нет! Назад идти – не вариант. Старик нас точно не пустит, а других проходов я не видел.

– Тут вроде неглубоко. Всего по колено. Но дальше, туннель, кажется, уходит под воду. Вода грязная, мутная. Может, попробуем вброд? А там, где будет совсем глубоко, нырнем?

– И сколько ты проплывешь так? Минуту, полторы? А самое главное куда?

Андрей промолчал. Он понимал, Дима абсолютно прав. В этом богом забытом месте, даже в простом туннеле могло быть что угодно. Даже если условно предположить, что мутантов тут нет, парни легко могли наткнуться на закрытую решётку, тупик. Сюда бы план помещений, но где ж его взять?

– Ну, давай попробуем. Вдруг, получится. Ну, а если нет – вернёмся обратно.

Андрей первый шагнул вперёд.

Как и ожидалось, по мере продвижения в туннеле становилось все глубже и глубже. Когда вода дошла до пояса, парень остановился, посмотрел на Диму и произнёс:

– Слушай, а может, я не пойду?

– Ага, я тоже!

И оба захохотали.

Вода была довольно холодной. И очень грязной. Судя по всему, совсем недавно этой воды тут ещё не было.

– Как думаешь, откуда её столько?

– Не знаю. Может, грунтовые воды? Возможно, вода тут была всегда, но её своевременно откачивали специальные насосы. Помнишь ту дренажную установку, перед каналом, где сбрасывалась вода?

– Ну?

– Это одна из них. И она не работала. Вот, поэтому, если допустить тот факт, что со временем они приходят в негодность, грунтовые воды постепенно топят это место.

– Толково. Но у меня другая мысль.

– Поделись!

– Гермоворота помнишь? Те, что дезертир взорвал?

– Ещё бы, такое забудешь!

– За ними было много воды. Что если вся та масса воды попросту затопила “Астру”?

– Да ну, брось. Комплекс огромен.

– Да, но если не полностью. В самых нижних точках. А эта вода и есть то, что было за гермоворотами.

– Может быть и так. Тогда это объясняет тот момент, почему вода грязная и мутная.

Оба замолчали.

– Слушай, а если “Астру” затопило полностью? Что если все её жители погибли?

Дмитрий остановился.

– Ты чего?

– Если твоё предположение верно, то куда же отправились наёмники? Куда увели Макса и Катю?

– Не знаю. Но предположим, что погибли не все. Значит, они знают то, чего не знаем мы.

Пока Андрюха и Дима двигались вперёд по туннелю, становилось всё глубже и глубже. Когда её уровень достиг шеи, оба остановились.

– Дальше только плыть. Но сам взгляни – уровень воды доходит до самого потолка. Может он и дальше опускается всё ниже и ниже. Чёрт, холодно-то как.

– Давай всё-таки попробуем?

– Уверен?

– Нет! – покачал головой Андрей. – Но мне кажется это правильным.

Дмитрий вздохнул, оттолкнулся от дна ногами и ухватился за трубы, проложенные под самым потолком. Перебирая руками и стараясь не удариться головой, он продолжил движение вперёд. Андрей двинулся следом.

Не прошло и минуты, как они, тяжело дыша от усердия, добрались до поворота. Здесь коридор уходил направо. Ноги уже давно не доставали до дна – было слишком глубоко.

– Холодно очень. Я уже замёрз, – пожаловался Андрей.

– Согреть тебя? – пошутил Димка.

– Нет. Спасибо, не надо. Уж лучше ту медсестру бы.

– Опять ты про неё?

– А чего? Ну, подумаешь, чуть крыша съехала.

– Она не тем местом думает. Я её, можно сказать, в заложники взял. А у неё утехи в голове. Ну не дура ли?

– Может и дура. – согласился Андрей. – А теперь посмотри на это с другой стороны.

– С какой?

– Сколько она тут торчит? Я не про лагерь, я про всю эту организацию. А вокруг одни врачи. И больные. Те парни, что автоматами всякое дерьмо отстреливают – не в счёт. Вот она малость и тронулась. Да и ты на себя посмотри!

– А что я?

– А то! Ты в спортзал сколько ходишь?

– Тьфу ты. Я не об этом подумал.

– Как думаешь, её освободили?

– Само собой. Да и Костя, наверное, очнулся давно. Представляешь его лицо, когда он медсестричку обнаружил? С платком во рту и примотанной скотчем к стулу. Да ещё и на полу. У неё же глаза, как у взбесившейся кошки. Наверное, феминисткой станет после всех бед, что на неё обрушились. И мужиков ненавидеть начнет.

Оба, стуча зубами от холода, захохотали.

Вдруг, где-то позади, в самом начале туннеля раздался громкий всплеск. Затем ещё один. А потом оба услышали знакомый визг.

– Что за хрень?

– Не знаю. Но что бы там ни было, оно живое. И единственный путь ведёт к нам.

– Быстро, валим отсюда. Если это червь, а скорее всего так и есть - мы попали. Оружия у нас нет.

Парни ускорили темп. Но судя по приближающимся всплескам, нечего было и думать о побеге.

– Твою мать! Что делать-то?

Парни просто держались за трубы, болтая в мутной воде ногами. Сражаться в таких условиях было просто невозможно. Тесно, темно, холодно. Ещё и воды под самый потолок.

– Эх, мало того, что тут мокро, ещё и не видно ни черта! – пробормотал Андрей. – Нас сожрут, а мы не узнаем кто и почему!

Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы вдруг, под потолком не начали одна за другой вспыхивать электрические лампы, а уровень воды резко падать.

***

– Всё плохо, да? – Скат с удручающим видом рассматривал висящие повсюду обрывки проводов и разорванные шланги.

– Ну, может и не плохо. Но создаётся впечатление, что этот агрегат кто-то пытался вывести из строя. Сами по себе так провода так разорвутся. И топливный шланг. Посмотри, его, словно хотели перерубить. Даже, скорее перепилить чем-то тупым и ржавым.