Гамсун. Мечтатель и завоеватель
Шрифт:
25 декабря он отослал первые 150 страниц рукописи. Ощущение кратковременного облегчения и одновременно тяжесть осознания того, что намеченная им самим дата сдачи рукописи неумолимо приближается, уже на следующий день пробудили в нем мощную волну вдохновения, и он с гордостью писал Марии: «Не спал до пяти утра и поэтому немного не в себе, но при этом, Господь тебя сохрани, Мария, я чувствую себя героем, ведь сегодня ночью я написал больше, чем за все эти последние месяцы. Работал в общей сложности десять часов. Меня буквально трясет. Я близок к завершению книги, но у меня так много персонажей и сюжетных линий, которые я должен связать воедино, что на это уйдет больше времени, нежели я рассчитывал. Сегодня писать больше не могу. Если ты чувствуешь себя хорошо, то и мне легче работается» [229] .
229
Гамсун —
В рождественский сочельник 1913 года Гамсун понял, что уходящий год принес ему подарок, которого он жаждал многие годы, — успех продаж! «Гюльдендаль» намеревался выпустить дополнительный тираж «Детей века» в 14 тысяч экземпляров, в соответствии с запросами книготорговцев из Норвегии и Дании. Увеличилась и ставка гонорара. Предыдущая книга, «Последняя радость», вышла теперь тиражом в шесть тысяч экземпляров. Ее собирались переводить в Германии и России, экземпляр должен был быть выслан той самой переводчице Марии Благовещенской, которая клялась, что не будет иметь с Гамсуном ничего общего. В 1913 году ожидался новый тираж «Бенони», тираж «Пана» в одной из выпускаемых «Гюльдендалем» серий составил 20 тысяч экземпляров.
Гамсун стал свидетелем эпохального переворота в крестьянском образе жизни, когда огромные массы населения двинулись в чужую страну за океаном и в свою сказочную страну на севере.
В течение жизни Гамсун приходил ко все большему разочарованию и неприятию таких явлений, как индустриализация, урбанизация, демократия, классовая борьба.
В новые времена людей отчуждали от моря и земли. «…Ведь всегда можно пойти к королю Тобиасу и попросить у него муки в долг, а пока что наняться к нему на работу и жить на его хлебах. Поразительно, до чего светлее стала жизнь; поденщики теперь жевали табак сколько душе угодно, а крестьяне, владельцы лошадей, нанимались возчиками, зарабатывая деньги на уплату податей и на покупку товаров в лавке», — писал он в «Детях века» [3; III: 236].
Виллатс Хольмсен — владелец замка в третьем поколении, а его жена Адельхайд происходит из старинного ганноверского рода. Они живут вместе, не любя друг друга, в поместье Сегельфосс где-то на севере, люди знатные, но лишенные капитала. Сюда приезжает человек новых времен Тобиас, уроженец дальних островов, разбогатевший в Южной Америке, который покупает землю Хольмсена, мукомольни для строительной и торговой деятельности. В результате этого простые люди бросают плуг и сети и становятся недобросовестными и одновременно требовательными работниками, некоторые преодолевают шутовскую псевдоученость или становятся служащими. Простой народ и аристократы связаны давними, традиционными узами, которым грозит разрушение. Тобиас Хольменгро сам из семьи рыбака, обладает способностью карабкаться вверх по социальной лестнице. Хольмсен не может не осознавать, каковы могут быть последствия продажи земли этому пришельцу. Постепенно, как говорится в романе, у него появляется даже вкус к саморазрушению. В течение двадцати пяти лет Гамсун изображал личностей, которые в своих поступках руководствовались собственными иррациональными импульсами, порой с катастрофическим результатом. При этом Гамсун обвинял Ибсена в том, что в его изображении аристократ Росмер такой слабый, что его вот-вот сдует ветром. Не таков его персонаж Виллатс Хольмсен. Гамсун делает его человеком с сильным характером. Его жизнь состоит из того, что он подавляет свои эмоции и порывы. Усилиями воли он постоянно формирует и совершенствует свой характер.
Последствия велики как для его собственной семьи, так и для жителей прихода Сегельфосс, которые теперь становятся горожанами. Упрямая заносчивость ведет всех их к общественной деградации. Хольмсен несгибаем, в процессе разорения он проявляет неизменное упрямство. Стремление аристократа любой ценой сохранить свою честь приводит к тому, что он теряет в жизни все: жену, сына, имущество. Никто не отваживается прямо бросить вызов могущественному Хольмсену. Постепенно он лишается своего былого могущества и влияния. Полноправным властителем имения становится плебей Тобиас Хольменгро. А Виллатсу Хольмсену остается лишь довольствоваться мыслью, что человек должен быть сильнее своей судьбы.
«Дети
века» — это роман, который описывает процесс ломки общественного уклада, происходящий потому, что черты старого и нового оказываются несовместимы друг с другом. Роман повествует и о крахе супружества, который происходит оттого, что супруги не способны сблизиться друг с другом. Виллатс Хольмсен пытается покорить жену силой. Но его чувство самоконтроля, умение сдерживать себя мешает осуществлению его замысла, иначе он должен был бы изменить самому себе. Он мечтает о горничных. Но его стремление к самоконтролю побеждает и здесь.Смысл произведения Гамсуна в том, что борьба нового со старым пронизывает все сферы жизни.
В «Детях века» Гамсун рассказывает нам о супружеской паре среднего возраста. Симпатии автора главным образом на стороне супруга, но при этом он проявляет и глубокое сочувствие к Адельхайд. Его героиня тонет во время купания — совершает самоубийство, так же как и жена капитана Луиза Фалькенберг в «Странник играет под сурдинку». Обе эти женщины переживают крушение супружества, но есть принципиальное различие между двумя романами. Жизнь Адельхайд не прошла даром: она мать, у нее есть сын, Виллатс Хольмсен-четвертый…
Когда Гамсун закончил работу над «Детьми века», его жена была беременна. Гамсун создал роман, в котором присутствовали и социальные мотивы, в то же время это почти хроника семейной жизни. В изображении общества он становился все более публицистичен, в описании супружеской жизни — все более многообразен в деталях.
Роман заканчивается тем, что представитель четвертого поколения Хольмсенов возвращается к себе домой в родовое имение. Виллатс — композитор, учился за границей. Его отец умер, и он заходит в дом, чтобы попрощаться с отцом. А на улице его ожидает Марианна, дочь Тобиаса Хольменгро, в которую он влюблен с детства.
В предрождественские дни 1913 года Гамсун стал намекать Марии, что ему необходимо уехать и что у романа будет продолжение. Мария, на четвертом месяце беременности, стояла на крыльце и вместе с Туре махала ему вслед, когда в конце января — начале февраля он снова покинул их.
Мария знала, что всякий раз, когда в муже писатель побеждал крестьянина, возрастала угроза потери Скугхейма [230] .
Он поселился в отеле в Будё. Он снял для себя три комнаты в башне, одну в качестве спальни, вторую исключительно для того, чтобы никто не жил рядом и таким образом не мог бы помешать ему в работе, а третью, с окнами на задний двор — непосредственно для работы.
230
Ср. Мария Гамсун «Радуга».
Его благосостояние неуклонно росло. Четыре тиража «Детей века» принесли ему 9000 крон, новое издание старых книг — 3000 крон. Кроме того, в 1913 году он получил суммы в 3000 и 4000 крон из Германии и других стран. В целом этого было достаточно, чтобы покрыть долг издательству; у него было более 8000 крон на банковском счету. Для сравнения: старший помощник капитана дальнего плавания зарабатывал в то время до 2000 крон в год.
В начале марта 1914 года Гамсун получил более 5000 крон от Московского художественного театра, всего же он получил от него около 30 000 крон. Ожидались деньги из Мюнхена, а директор немецкого театра Макс Рейнхарт {51} собрался поставить «У жизни в лапах» [231] .
231
Справка о доходах из «Гюльдендаля» 14.03.1914 и с личного банковского счета 30.05.1914, HPA-NBO. Гамсун — Дюбваду от 31.05.1914.
Но не обошлось и без горького разочарования. Более десяти лет он считал, что картина, висящая на стене одной из комнат его дома, обладает невероятно высокой стоимостью. Многие и раньше говорили ему, что картина, приобретенная им в Бельгии в тот период жизни, когда он увлекался азартными играми, — отнюдь не полотно Гойи, а лишь жалкая копия Рубенса. Теперь же он получил достоверное подтверждение этому от человека, на чье мнение он безоговорочно полагался. Картина оказалась дешевкой!