Гамсун. Мечтатель и завоеватель

И тем не менее в тот день его обычный ритм был нарушен: он увидел, как их дом покидала незнакомая дама — это была акушерка.

Он не смог избежать искушения взглянуть на ребенка. Он решил назвать девочку Сесилией. Это имя нравилось ему своим благозвучием, что-то в звучании этого имени напоминало ему шуршание шелка.

А между прочим, одну красивую даму, шведку, которую часто видели в городе и у моря, звали Сесилией.

В начале ноября роман «Плоды земли» был завершен. В течение шести лет Гамсун жил так, как того требовал от других. А на седьмой — оказался сидящим во дворике городской виллы в Ларвике и сочиняющим историю об Исааке и Ингер, которая приобретала все более и более утопические черты. Ему необходимо было каким-то образом оставаться верным своим прежним идеалам и идеям, в которых он убеждал других. Отсюда то большое значение, которое он придает словам Гейслера, становящегося почти сказочным персонажем, когда он благословляет обитателей Селанро: Исаака, Ингер и весь их род, — и начинает играть в романе все большую и большую роль.

Гамсун делает Гейслера связующим звеном между возможным и невозможным, природой и цивилизацией, между натуральным хозяйством и современным обществом. Он не позволяет Исааку погибнуть из-за несоответствия требованиям современного общества в оформлении юридических прав. Так же как он не позволяет Ингер погибнуть из-за современных законов, требующих от нее понести наказание за смерть увечного младенца. И таким образом Гамсун доказывает то, что участники современных ему общественных дискуссий не хотели признавать: путь в сторону от современного товарного производства и общества потребления возможен. Общественные законы столь же важны, как и законы природы, и глашатаем этой истины является Гейслер.

Таким образом, роман «Плоды земли» представляется неким компромиссом со стороны писателя: природа и культура должны объединиться. Быть может, Гамсун видел свою художественную задачу в создании персонажей, которые убедили бы читателя, что в человеческой жизни есть смысл? Гамсун на примере Гейслера показывает, что возможно делать добро другим, в то время как собственная жизнь движется к катастрофе. Во многих местах романа подчеркивается, что поступки Гейслера целиком и полностью зависят от вдохновения, порыва, также как у многих других персонажей Гамсуна, его многочисленных бродяг и странников.

Они в чем-то сродни Эспену Аскеладду ^{52} и его помощникам в достижении жизненного успеха, но при этом по своей сути прямо противоположны им. Потому что отнюдь не мечта о завоевании принцесс и половине королевства движет персонажами Гамсуна. По-своему они лишены иллюзий в отношении самих себя. Все они оторвались от чего-то, порвали со своим происхождением и приносят больше несчастья себе, нежели другим. После того как писатель изобразил крах старого патриархального крестьянского сообщества и последствия этого в романах «Дети века» и «Местечко Сегельфосс», он должен предложить какой-то выход. Создание крестьянского хозяйства на нетронутых землях — такой выход он видел для молодых.

Таким образом, его герои несли в себе те противоречия, которые были в нем самом. Но теперь как никогда ему была нужна гармоничная целостная фигура, которая через священный акт возделывания земли вступает в органическую связь со всей вселенной. Такой фигурой стал Исаак.

В середине ноября 1917 года он написал на последней странице «Плодов земли»: «Прощай, прощай… Исаак идет по полю и сеет, как есть мельничный жернов, чурбан чурбаном. На нем домотканое платье из шерсти, настриженной из его собственных овец, сапоги из кож его собственных телят и коров. Он идет по полю, благочестиво обнажив голову, и сеет. <…> Он знает все, что ему нужно. Душой и телом он деревенский житель, землепашец, не ждущий чьих-то милостей. Выходец из прошлого, провозвестник будущего» [3; IV: 329].

Через месяц с небольшим он доверительно писал нурланнскому знакомому: «Просто поразительно — с усадьбой я теперь разделался, но здоровье лучше не стало. И я теперь как дурак переживаю, что у меня уже нет усадьбы <…>. У меня неодолимая тяга к земле…» [254]

Десятью днями позднее он вновь вспомнил, что у него гены земледельца: «Я вновь тоскую по земле. Что здесь странного? В этом — моя судьба. Мои корни в земле, всякий день первыми из газетных новостей я читаю сельскохозяйственные» [255] .

254

Гамсун — Георгу Ульсену от 8.12.1917.

255

Гамсун — Торпу от 17.12.1917.

А в первый же день наступившего нового 1918 года он признавался: «Неприютно мне в городе. В этом саду с чересчур унавоженной почвой мои дети не могут резвиться, как им заблагорассудится. Будь у меня чуть больше здоровья, я бы вновь взял себе участок нетронутой земли и принялся бы превращать его в пашню, луга, насадил бы лес и развел скотину» [256] .

Он утверждал, что написал «Плоды земли» ради заработка. При этом он снабдил свое произведение подзаголовком «Книга о современной норвежской действительности». Эта книга была нужна и ему самому, для того чтобы можно было окончательно расквитаться со Скугхеймом. Книга была уже написана, но не оставляла его в покое. Он интересовался выставленными на продажу усадьбами. Как бы то ни было, ему не очень-то нравилось жить на аптекарской вилле в маленьком городке.

256

Гамсун — Турвальду Одалу от 28.01.1918.

С выходом в свет романа «Плоды земли» на Гамсуна обрушился настоящий денежный поток. Перед Рождеством должны были напечатать 18 000 экземпляров, только датско-норвежское издательство должно было принести ему 27 000 крон, книги собирались издавать и во многих странах за рубежом. Теперь его произведения были уже переведены на двадцать три языка.

Первый тираж собрания сочинений в 8000 экземпляров был уже почти продан. Новый тираж обеспечивал ему денежное поступление в 76 800 крон, что соответствовало годовому жалованью двадцати пяти — тридцати учителей народной школы. Он отослал Берлиот 25 000 крон, так что наконец возместил ей все те безумные траты, которые были сделаны им в игорном азарте в 1901 году. Он расплатился и со всеми другими кредиторами. В Германии его книги издавались все новыми и новыми тиражами. Кроме того, издательство «Ланген» начало издавать собрание сочинений Гамсуна.

Вскоре он ответил на письмо Германа Гессе, который с такой похвалой отозвался о его творчестве [257] .

Кнуту Гамсуну исполнилось пятьдесят девять лет. Когда ему было под сорок, он прочитал лекцию об Ибсене, в которой с отвращением говорил о писателях, которые, состарившись, в состоянии прострации кропают свои произведения трясущимися руками. В возрасте под пятьдесят он вновь выступил с лекцией, основная мысль которой сводилась к тому, что последствия старения ужасны: в определенном возрасте у человека останавливается процесс развития. Уже нет никакого прогресса. Потом наступает следующая стадия — застой. После чего человек оказывается в конечной стадии — деградации. Ранее он говорил, что пятьдесят лет — это именно тот рубеж, после которого наступает стагнация, но теперь он стал утверждать, что данный рубеж может варьироваться в течении десятилетия. «В пятьдесят лет человек пересекает экватор своей жизни, после чего для него начинается период отступления, который тянется до самой смерти. У него появляются привычки и ритуалы, в определенное время он гуляет по определенному маршруту, никакой неожиданности после десяти вечера в его жизни не происходит. Он оказался в непривычной обстановке, он сократил поездки, отказал себе во многих прежних удовольствиях, чтобы поберечь здоровье или за недостатком сил, а свой драгоценный покой он посвящает тому, чтобы высмеять идеалы юности и зрелости, и если ему за это не выражают благодарность, он чувствует себя глубоко уязвленным. Вот что такое стариковская жизнь» [10: 362] [258] . Всякий, кто был хоть чуть-чуть осведомлен о непрекращающемся крестовом походе Гамсуна против Ибсена, ни в малейшей степени не сомневался, кому адресовано все сказанное выше.

257

Гамсун — издательству «Ланген Ферлаг» от 11.04.1918, Гамсун — Герману Гессе (черновик) от 28.08.1918, HPA-NBO.

258

Лекция Гамсуна в норвежском Студенческом обществе 30.01.1997 и 27.04.1907.

В следующем году Гамсуну исполнится шестьдесят, если он доживет.

В течение двадцати восьми лет со времени выхода в свет «Голода» в 1890 году Гамсун написал двадцать шесть книг. Сейчас он делал первые наброски к двадцать седьмой. И тут он получил известие от государственного антиквара Гарри Фета, который обладал соответствующими полномочиями Шведской академии, что он выдвинул Гамсуна кандидатом на получение Нобелевской премии.

Гамсуну уже стукнуло пятьдесят девять, но он надеялся создать еще множество книг. И для этого ему было необходимо опереться на что-то прочное, исконное, ведь источником творческой энергии для него служило, несмотря ни на что, ведение крестьянского хозяйства, возделывание земли. «Плоды земли» — это самая «здоровая» книга, которую он написал. И таким образом, это, конечно же, книга и о нем самом.

В начале лета 1918 года на одном из поворотов Сёрланнского шоссе на юге Норвегии его внимание привлекла усадьба.

Рай земной

Кнут Гамсун приобрел небольшую запущенную усадьбу, расположенную между двумя городами — Гримстадом и Лиллесанном на южном побережье Норвегии. Продал ему ее ушлый спекулянт и при этом грандиозно обманул. Этот человек всю жизнь только и занимался что всевозможными перепродажами. Что касается покупателя, то он был движим характерным для недавно разбогатевших противоречивым отношением к деньгам, которое характеризовалось сочетанием безудержной щедрости, напускного безразличия и порой нерешительности или, лучше сказать, скаредности. Продавец убеждал покупателя, что цены на недвижимость растут, а война скоро закончится, и в связи с этим не вычел из общей суммы стоимости усадьбы свою прибыль за проданный на корню лес, а также за инструменты и скот, который тоже уже успел продать, всего — 130 000 крон. А когда продавец заметил в глазах покупателя азарт собственника, то он еще набавил цену. Итак, 220 000 крон! Цена Нёрхольма оказалась равной годовому жалованью 58 учителей народных школ из пяти окрестных городов. Ну вот теперь он покажет всем владельцам усадеб, богатых традициями, как именно надлежит действовать в современных условиях.