Гангстер вольного города

— Обижаешь, шеф! — заулыбался рыжий.

Скромный «Люгер» хрен знает какой эпохи местного времени удобно лёг в мою ладонь и направился ровно в лоб Васе, у которого сопли и слезы слились в единый поток.

— Ну, последнее слово?!

Глава 16

— Шеф, я приму любой выбор, который вы сделаете, но может… — Паша не сдвинулся с места, когда я взвёл курок, а Козырь напрудил в штаны. — Может, дадим ему шанс? Всё-таки много вместе прошли…

Я повернул голову в сторону рыжего. И тот, уловив на себе испепеляющий взгляд, понурил плечи.

— Я ж это… — Паша склонил голову, — для общего дела…

— Вылез, — сухо приказал я Козыреву. — Давай пошевеливайся, сволочь!

Худощавый обладатель баскетбольного роста вылезать из норы, которую сам и вырыл, не торопился. Словно сомневался, собираюсь я его пришить или нет.

А вот когда вылез, сделал шаг назад и чуть было не рухнул обратно, но я ухватил его за грудки. Потянул на себя и недовольно сощурился. На тёмных брюках Козырева и вправду расползлось большое пятно. Не удержал он, так скажем, свой страх за жизнь.

Что по полной охарактеризовало мне его личность и натуру.

Так сильно боялся быть убитым, что намочил штаны. Ныл, скулил и наматывал сопли на кулак. Ну-ну… Значит, никакой он не военный герой. Служили вместе? Да, возможно, но толку от него на передовой попросту не было.

Копал свои окопы да трусливо прятал голову в плечи при любом шуме.

— Значит так, Вася, — я вернул пистолет Павлу. — Больше с нами ты не работаешь. Уяснил?

В глазах паренька… Да какого там паренька, когда он уже вполне себе мужик, только в прямом смысле ссыкливый. Так вот, в глазах паренька мелькнуло облегчение.

— Уяснил, — глухо ответил Козырь.

— С ящиками… разберёмся. И даже не вздумай искать сбыт. Убью сразу, как услышу, что опять ищешь клиента. Занимайся чем хочешь, но если из-за твоих действий у меня или у Кита начнутся неприятности, оторву тебе яйца и заставлю их проглотить. Ты меня понял?!

Козырев задрожал от услышанного, склонил голову и пробормотал что-то невразумительное.

— Я не слышу!

— Понял я, Шаман. Понял.

— Где-то ляпнешь, что работал на меня — найду и накажу. А сейчас закапывай это дерьмо быстро. Ферштейн?

Ответом был кивок.

* * *

Я и Паша неслись по ночному городу в самый его центр. В бывший магазин товарища Филинова, который сделал мне ну просто сказочное одолжение, высвободив из клетки.

— Чего ж ты сразу не сказал, что он просит ответной услуги? — спросил я Кита, как только мы выехали на центральные улицы. — А начал с этого идиота?

— Так ты, босс, молчал, — неопределённо пожал плечами рыжий. — Я же спросил, хорошая новость или плохая.

— И к какой новости ты отнёс просьбу адвоката?

— К хорошей.

Фух! Хоть в этом у него мозг хорошо работал.

К назначенному месту, а именно — офису адвоката, мы приехали в седьмом часу вечера. А вот вовнутрь попасть сразу не удалось.

Какая-то делегация мигрантов из средней Азии скрупулёзно и методично избивала палками представителя власти. Точнее, блюстителя порядка и закона. Вмешиваться в это я не стал, а попросту подождал, сидя в машине, пока ситуация не решится.

Решилась она быстро, когда на горизонте нарисовались ещё одни представители жандармерии. Только те уже принялись стрелять в воздух, чтобы разогнать эту толпу.

В уже знакомое место я отправился в одиночку. Подельника оставил сторожить машину. В кабинет прошёл без очереди, не реагируя на сидевших в коридоре «людей». И, постучав в дверь, заглянул без приглашения.

Молодой парень в очках, сидящий за своим столом, даже не сразу голову поднял, чтобы посмотреть на посетителя. А я замер в проёме, осматривая сам кабинет.

Странно. Тогда, глазами Кита, мне казалось, что все внутри говорит об обеспеченности адвоката. Может, я как-то перенимал и его восприятие тоже?

— Добрый вечер, — улыбаясь, сказал адвокат и тут же протянул руку, указывая на стул перед столом. — Присаживайтесь.

— Нет, спасибо, — сухо ответил я, шагнув поближе.

Я сделал пару шагов вдоль стены, осматривая местные достопримечательности и встал… осторожно. Чтобы видеть и дверной проем, и окно, и самого адвоката. В душе, ввиду давней привычки, всё же осталось лёгкое недоверие к представителям судебной «практики».

Может, он заманить меня решил? Кто их, юристов, разберёт…

Адвокат в свою очередь всё это время изучал меня. Смотрел пристально, изредка моргая. Даже очки не поправлял.

«Молчит? Ладно, начну сам…»

— Аркадий, может, обрисуете проблему?

— Простите, задумался. Спасибо, что пришли, товарищ Шаман.

«Товарищ? — я посмотрел на него с подозрением. — Когда это мы ими стали, и чего бы вдруг ты так заговорил?»

— Редко такое услышишь… Ну — товарищ, — почти сразу ответил я, сощурившись.

— А у нас в Серпухово выражение вполне себе в обиходе, — тут же пояснил адвокат. — Бывали в Серпухово?

— Не довелось. И всё же, какие услуги вы бы хотели получить в качестве ответной любезности за расписку моего, как вы выразились, товарища?

Филинов немного замялся. Поправил очки на носу и заволновался. Видимо, то, что он хочет мне дать, не совсем его работа. Убить какого-то свидетеля? Подставить?

Всё оказалось гораздо проще.

— Вот фамилии, имена и адрес двух братцев, — заговорил он, как только достал из чёрной папки лист бумаги. — Контекст такой. По ним каторга плачет: вечно пьют, дебоширят, ранее судимы, приводы имеют. Их родная тётка, пожилая и богатая бабушка, считала этих горемык, как бы это выразиться, конченными ублюдками.

«Ох, какие страсти. А ты, я так посмотрю, в добряков наряжаешься? Да ещё и адвокат? Кажется, такие как ты, только и делают, что спасают ублюдков».

Тем временем он продолжил:

— И оставила наследство своей подруге и по совместительству моей клиентке. И теперь, когда бабуля умерла, им пришла в голову светлая идея поймать подругу в тёмной подворотне и проломить череп. Буквально. Ну, чтобы заполучить наследство себе. Не буду вдаваться в тонкости, насколько это так не работает, потому что задействуется «право следования» и всё получат дети и муж моей клиентки — произойдёт наследственная трансмиссия.