Гаптика. Побочный эффект
Шрифт:
**********
За столиками атмосферного ирландского паба на Большой Никитской в это время суток было не многолюдно. Зашедший пообедать молодой человек в майке от "Nice", девчонка в рваных джинсах с перемешанными птичьим гнездом волосами на голове, ну и пара уплетающих пряные свиные ребрышки под "Cosmopolitan" мужиков в кожаных куртках. Ах да, ещё в "Читальном зале" заведения расположился ищущий уединения интеллигентного вида старик с массивной чёрной тростью в руках.
— "К другим новостям дня". — Сообщала посетителям пивного ресторана элегантно одетая ведущая с экрана, висевшего в углу плазменного телевизора. — "Сегодня утром, в
Личности всех троих установлены. Артём Демров. Чемпион России. Мастер спорта по боксу. Актёр театра и кино Виталий Мажков и неоднократная участница международных байк фестивалей 23-летняя Марта Дашкевич, в кругах любителей железных коней больше известная как "Marada".
Многочисленные вопросы вызывает тот факт, что ранее все они считались пропавшими без вести. Какая именно причина послужила поводом к трагическому финалу и почему все эти люди к моменту гибели оказались в одном месте предстоит выяснить следствию."
Парень и девушка в изодранных штанах неоправданно громко чокнулись бокалами с пенным, одуряюще пахнущим пивом, чему-то многозначительно улыбнулись и с наслаждением пригубили ароматный напиток. Остальные присутствующие в пабе мужчины никак не отреагировали на полученную информацию. Бармен равнодушно потянулся к пульту, попутно смахнул со стойки только ему одному видимые пылинки и вывел на плазменную панель трансляцию какого-то не слишком то и важного футбольного матча…
26
Цепи. Их прочные, не имеющие замков и разъединений, тяжёлые звенья. Испещрённые странными символами наручи на запястьях. Широкий обруч на шее и пара таких же на щиколотках ног. Соединены воедино особым, глухо бряцающим при ходьбе металлом. В местах креплений к кольцам рук чуть менее толстым.
Я двигаюсь во главе колонны. Среди таких же, как сам, порабощённых воинов. Высоких и сильных. Шаги, терзающим душу лязгом оков, лишают сил. Их кандальный перезвон слышен повсюду. Спереди, сзади. Слева и справа. И далеко за моей спиной.
Пленников много. Нескончаемые вереницы выстроенных в линии людей. Поникшие головы, угрюмые лица, обессилено провисшие плечи. Не все держатся в строю. Раненых ведут под руки. Тяжёлых несут на сложенных в подобие носилок ветвях деревьев. Большинство без сознания. Покалеченные тела. Окровавленные конечности. Разбитые головы.
Боль и горе. Осознание тяжести поражения. И общее, давящее своей безысходностью, чувство потери. Отныне все эти люди — рабы. Живые реки пользующегося особым спросом товара. Среди тех, кто развязал войну, он в цене. Пройдет время, всех нас разделят. Раздадут победителям вместе с местными землями, как заранее обещанную награду.
Женщин определят в отдельную группу. Часть из них отправят на хозяйственные работы, часть отдадут в прислугу, ну, а молодых и красивых пустят на увеселение воинов. Подарят тем, кто заслужил поощрение. Элите инсектов. Свите правителя и высшим командирам.
Вдоль верениц пленников движутся мрачные, шестиконечностные гексаподы. Какие-то нереальные, апокалипсические существа.
"Хрень редкостная", — будь рядом, сказал бы Маротов.
Огромные,
неповоротливые на первый взгляд тела. Тяжёлые морды. Прочные, напоминающие хитин, пластины на затылке. На самом же деле движения таких тварей стремительны. Настолько, что даже опытным воинам трудно на них реагировать. Не будь у хищников шокирующего своим видом, клювоподобного, разделённого на четыре равные доли, рта, их можно было принять за мутировавших в развитии муравьёв. Однако, скрытая под мощными желвами и усеянная острейшими зубами-крючьями пасть делает облик чудовищ по-настоящему ужасающим.Четыре, расположенных на концах подвижных стеблей, глаза. На фоне безобразных туловищ насекомых, поражающих своим осмысленным выражением. Они втягиваются в ниши черепа в случае опасности. Гексапод видит окружающий мир в разных измерениях, поэтому скрываться от него бессмысленно. На узких спинах по паре крыльев. Предназначенных для отвода тепла и общения друг с другом. Биомеханика движений странная. Абсолютно лишенная плавности. Угловато передающая идущие от конечностей усилия. Отчего твари двигаются судорожно. Словно в конвульсиях. Но, как показала практика, именно такая механика и позволяет достичь молниеносных перемещений в пространстве.
Командующие ими харды другие. Их меньше, чем муравьёв-мутантов, однако они значительно агрессивнее. Голова у главенствующих инсектоидов яйцеобразная с овальными глазами и короткими усиками на макушке. Но тело, если не обращать внимания на непомерно длинные, имеющие с наружной стороны костяные лезвия руки, выглядит практически человеческим. Вид хардов отталкивает. Рот прячется за шипастыми челюстями, а затылок закрывают две, такие же, как у гексаподов, касающиеся друг друга, хитиновые пластины.
— Рад видеть тебя живым, Громан. Мы уж думали, вы все погибли. — Идущий слева воин незаметно коснулся моего плеча.
Судя по тому, что я здесь, Боги Даринэ услышали. И в этот раз Переход дался нам много легче предыдущего. Я уже знал, чего ожидать. Поэтому заранее приготовился к трансформации. Не терял связь с реальностью, не играл с сознанием, не насиловал память. Просто одномоментно ощутил себя в новом Мире. Пленённым, и закованным в кандалы. Как, и сотни людей вокруг, идущим в город. На казнь, либо на унижения со стороны победителей.
— Харды нашли тебя обездвиженным. Паралич после ментальной атаки хищников Урбада. И заковали. — Продолжал меж тем незнакомец, — иначе ты бы не сдался.
Здесь мне 27. И я один из защитников поверженного Мира. Молодой и сильный. С крупной головой и такими же, как у остальных, локационными шерстинками на ушах. Но я не Ладуш. Принадлежу к какой-то особой касте местных жителей. Известной и уважаемой. Не пытаюсь рыться в сознании, стремясь что-либо понять. Сейчас на это абсолютно нет времени. Просто знаю.
— Как твоё имя?
Я повернул голову влево.
— Ларгез, — светловолосый, статный юноша с замысловато вплетённой в волосы тесьмой едва заметно улыбнулся, — восприятие окружающего вернётся, едва закончится подавляющее сознание действие яда в твоей голове. У гексаподов он строго дозируется. Не то, что у Высших хардов.
— Куда нас ведут?
— Известно куда. До рассвета в тюрьму.
— А дальше?
— Затем будет срок Спора. Ты же знаешь. Наследницу Эридана объявят военным трофеем, — чтобы не быть услышанным конвоем, молодой воин опустил голову ниже, — Урбад, мразь, конечно, редкостная, но обычаи свои хочет соблюсти до конца.