Гарем на шагоходе. Том 6

— С Сэшей это ты хорошо придумал.

— Никто не умеет так мастерски выносить мозг. Не пропадать же таланту?

— И как только Бегемот согласился, — девушка покачала головой.

— Отчаянные времена, знаешь ли. Хорошо, что ему быстро удалось договориться, чтобы Вайлет выделили дополнительные мощности для работы с искином этих мразей.

Гарм несся сквозь ночной город, его стальные лапы с грохотом отталкивались от асфальта, оставляя вмятины на дороге. Турбины толкали боевого зверя вперед, сильно облегчая передвижение.

— Слушай, а на кой-черт ты обратно шляпу нацепил? — не выдержала Лекса.

Мы не стали тратить время на переодевание. Да и броня — это все же броня. Так что мы остались в тактических доспехах. Но шляпу я вернул на законное место.

— Мне с ней привычнее. Это вроде талисмана.

— Угу, так и знала, что ты фетишист.

— С чего это?

— Да уж больно бабы у тебя разношерстные. И сам ты себя называл коллекционером… Все сходится.

Не ответил. До меня дошло смутное, неприятное ощущение.

Бросил взгляд на Хур-Хура. Старейший из народа шушундриков сидел между креслами, его мех шевелился, словно в потоках воздуха от кондиционера.

«Ты нервничаешь», — мысленно отметил я.

«Этот город… слишком громкий», — ответил он.

И правда. Рев турбин для существ, привыкших к тишине подземных убежищ, это настоящий ад.

— Ты с ним сейчас говоришь? — спросила Лекса.

— Да, Хур-Хур нервничает, но это пройдет.

Вдруг сбоку раздался шорох.

Маленький шушундрик — размером с детский мячик — запрыгнул Лексе на колени.

Она нахмурилась.

— Кыш! Пошел прочь!

Шарик дрогнул, но не ушел.

— Я сказала, прочь! Слезай!

— Ого, — я усмехнулся. — Лейтенант Синицына боится пушистого комочка?

Ее глаза сверкнули.

— Я не боюсь. Я не люблю, когда на меня лезут без спроса!

— Сколько двусмысленности! Тогда почему твои пальцы так нервно сжимаются?

Лекса посмотрела вниз.

Действительно, ее левая рука сжимала подлокотник, а правая замерла в паре сантиметров от шушундрика, будто девушка не могла решить — то ли скинуть его, то ли…

— Ладно, черт с тобой, — она резко провела ладонью по его меху.

Шушундрик заурчал от удовольствия, как кошак.

Я рассмеялся.

— Ну что, как ощущения? Мягкий?

— Заткнись, — она бросила на меня убийственный взгляд, но пальцы продолжали гладить колобка.

— О, смотри-ка — ему нравится. Я так и знал, что у тебя очень нежные пальчики.

— Волк…

— Да?

— Если ты не замолчишь, я швырну этого мехового уродца тебе в лицо.

Шушундрик обиженно съежился.

Лекса закатила глаза.

— Ладно… не уродца. Но и не подлизывайся.

Я покачал головой.

— Ты — единственный человек в мире, который может гладить кого-то и одновременно угрожать.

— Это не «гладить». Это «терпеть».

— Конечно, конечно.

Гарм резко свернул, перепрыгивая через баррикаду. Лексу швырнуло в сторону, но ремни удержали ее в кресле. Девушка инстинктивно прижала шушундрика к груди.

— Вот видишь, — ухмыльнулся я. — Уже защищаешь.

— Я просто не хочу, чтобы он покалечился! Мелкий же!

— Ага, точно.

Она скрипнула зубами, но не стала возражать. Вместо этого сменила тему:

— Сколько их у нас в отсеке?

— Пара сотен.

— И что, они все нервничают?

— Им просто непривычно. Но мне сложно разобрать, они чувствуют гораздо глубже, чем мы.

— Откуда у тебя вообще эта способность?

— Долгая история. Если коротко, то подцепил от Сэши.

Девушка фыркнула.

— А меня ты тоже чувствуешь?

— Я не прощупывал, — немного слукавил.

Свет ее разума помог мне вытащить девушку из воды.

— Правильно, вот и нечего без спроса щупать! — Лекса посмотрела на Хур-Хура. — И что он сейчас чувствует?

«Страх», — ответил старейший.

— Что-то идет не так, — перевел я.

— Что именно?

— Не знаю. Но…

Гарм резко заглушил турбины и притормозил.

На дороге перед нами стояли три полицейских броневика, а за ними — четыре Дестро. И все дружно наводили на нас орудия.

Появился сигнал вызова. Принял.

— Волк! — из динамика раздался голос Чипа Принглтона. — Стоять!

Я вздохнул. Даже не удивлен, что именно этот человек вызвался преследовать моего Цверга. Старые счеты, что тут поделать?

— Лейтенант, разве вас не предупредили, что охотиться за нами уже не надо?

— Брешешь как дышишь, псина!

Лекса наклонилась вперед.

— Чип, это операция по освобождению заложников. Пропусти нас.

Принглтон замялся.

— Лекса… Ты уверена?

— ДА, МАТЬ ТВОЮ, УВЕРЕНА!

— Я все же обязан уточнить у полковника. Это займет несколько минут.

— Извиняйте, ребята, но этих минут у нас нет.

Я перевел управление на ручное. Гарм резко присел, напружинился. Мой палец вдавил кнопку запуска турбин. Волчара прыгнул и перемахнул через кордон. В брюхо полетели снаряды, но система не отметила существенных повреждений.

— Зараза! Ты что творишь, мразь?!

Дальше слушать Принглтона не стал, оборвал связь.

Дорога снова стала относительно ровной. Лекса молчала, но ее пальцы все так же водили по шерстке шушундрика.

— Знаешь, — я нарушил тишину. — Ты могла бы стать лучшей абордажницей на континенте.

— Что? Только на континенте? А почему не в мире?

— Вот если избушка начнет шагать по другим континентам, то и в мире.

— Смотрю, у тебя глобальные планы. Но уж извини, становиться еще одной твоей девушкой я не собираюсь.

— И мне даже не полагается поцелуй за спасение тебя от Ледоруба?

— Нет. Потому что в его лапах я оказалась по вине твоих баб.

— А за спасение от этих пушистых комочков? — я уже во всю улыбался.