Гарем стервозных мажорок 4

— Добрый день, уважаемые дамы и господа! — изящно дотронувшись рукой до микрофона, произнесла с трибуны Элина Дроздовская — а это была именно она, как ясно понял Виктор, поскольку глаза его определённо не обманывали. — Сегодня мне выпала огромная честь — присутствовать на открытии памятника выдающемуся государственному деятелю, флотоводцу и ученому-исследователю, первому президенту нашей Республики — адмиралу Александру Васильевичу Колчаку, — при этих словах раздались громкие аплодисменты в толпе. — От лица как молодых военных, так и дипломатов нового поколения я хочу сказать всем здесь присутствующим, — барышня обвела рукой стоящий строй марковцев, — равняйтесь на адмирала, равняйтесь во всём, и вы славно послужите нашей стране! — раздались аплодисменты, а строй марковцев трижды выкрикнул: «Слава!»

«Флотоводцу? Что-то не припомню так сразу, кроме Черноморского. Учёный — да, и учёный выдающийся», — задумался на несколько мгновений Виктор над услышанным.

— Что же на самом деле делает твоя сестрица в Москве? — совершенно без улыбки спросила Анжелика у Арины.

— Отшпились от меня — я не знаю! — раздраженно ответила ей рыжая и прижалась к Виктору — он их разделял.

«Странно всё это», — подумал он.

— Дорогие друзья, а теперь я имею честь передать слово господину Витольду Валентиновичу Слащёву, премьер-министру нашей свободной Республики, — грациозно поклонившись в сторону седого, высокого и немного сутулого человека в черном костюме и в затемнённых очках-авиаторах, начала аплодировать Элина.

Раздались мощные аплодисменты, приветственный свист.

«А вообще нихрена себе — выступить в роли ведущей такого мероприятия, это явно дорогого стоит», — окончательно впечатлился Виктор — он перестал что-либо понимать.

Глава 8

Премьер-министр говорил размеренно и явно нацелился на долгую речь — он начал с экскурсов в дальнюю историю. Примерно на пятой минуте его речи Анжелика, взявшись обеими ладонями за руку Виктора, заявила:

— Мне это всё не нравится, одна нудятина и скукота. Давай пойдём туда и узнаем, что это вообще за дела. Идём, Вит? — она головой показала в сторону оркестра.

— В смысле, милая, куда пойдём и зачем?

— К трибуне!

— А кто нас туда пропустит? — удивился парень.

— А кто посмеет меня, — брюнетка подчеркнула это слово, — куда-то не пропустить? Эй, рыжая — хочешь к сестре? — обратилась она и к Арине.

— Да, хочу, мне здесь надоело, я не люблю толпу, — покивала та.

— Ну пошли, раз такое дело, — Виктора заинтересовала перспектива подойти поближе.

— Так, нам вот туда, надо обойти оркестр, — показала Анжелика рукой вправо.

— Хорошо, идём, — парень взял её за руку и мягко подтолкнул Арину вперёд, в сторону более-менее свободного от людей пространства.

Пробираться к оркестру им пришлось минуты три, хотя идти было близко. Выступающий с трибуны тем временем перешёл на проблемы текущего политического момента, при этом Виктор ясно понял, что талант политиков говорить много и без конкретики — здесь не менее яркий, чем в его мире, а может даже и более.

Позади оркестра, куда они не без труда протиснулись, было оцепление милиции и стояло заграждение. Сначала их не хотели пропускать, но Анжелика достала из сумочки паспорт и показала его милиционеру, молодому унтер-офицеру с тонкими усиками.

— Извините, госпожа Корнилова, я должен спросить у начальника, — раскрыв глаза, ответил милиционер.

— Так спрашивайте скорее, — Анжелика в нетерпении сжала губы. — И скажите, что госпожа Дроздовская-младшая тоже здесь.

Унтер-офицер снял с пояса рацию и смущённо поглядывая на девушек и Виктора, чуть отошёл и вскоре начал докладывать ответившему, почти сразу же вытянувшись по стойке.

— Так точно, господин майор! — громко сказал он в конце разговора.

Сбросив вызов, он отодвинул секцию заграждения.

— Проходите. Вы можете пройти даже к трибуне, господин майор Головин дал добро! — он показал жестом, что можно проходить. — Господин майор находится на посту возле трибуны.

— Спасибо большое, офицер, — благосклонно кивнула ему Анжелика.

Арина тоже ему улыбнулась, Виктор пропустил её и прошёл за ней — они оказались в свободной зоне между густыми кустарниками справа, вдоль которых стояли несколько метов, и стоящим к ним спиной оркестром — метрах в пятнадцати слева.

Проходя позади оркестра, они направились к трибуне, правая часть которой отлично была видна. На самой трибуне сидели с пару десятков человек, но Виктор рассмотрел свободные места в первом ряду. Несколько операторов с камерой снимали выступление премьера, и вот это парню не понравилось.

— Милая, а нам обязательно попадать в объективы камер? Я бы предпочёл не светиться лишний раз, — чуть приостановил он Анжелику, которая шла на шаг впереди.

— Я как бы и сама не хочу лишнего внимания, но думаю, что ничего страшного не будет — кто нас там увидит, милый, — улыбнулась и подмигнула она в ответ.

— А я хотела бы попозировать, пусть меня покажут по телеку, — заявила Арина, обхватив Виктора под руку справа. — Я вообще хотела бы стать ведущей, или моделью, чтобы меня везде показывали, чтобы девушки красили волосы в огненно-рыжий цвет, — мечтательно добавила она.

— Ого, рыжая — не ожидал от тебя таких амбиций, — удивленно покивал Виктор и на пару секунд приобнял её за талию.

— Амбициями я называю другие стремления, — чуть повернула к ним голову Анжелика, — однако для рыжей — это нормальный предел мечтаний, милый.

— Ха, и что это ты хочешь сказать, Корка? — с подозрением в голосе ответила Арина. — Говори лучше за себя!

Они уже подходили к трибуне — проход к ней тоже был огражден, внизу стояли несколько гражданских и милиционеров, недалеко от самой лестницы — два парня и три девушки в строгих черных костюмах, вооруженные пистолетами-пулеметами неизвестной Виктору модели.

«Так, что мы имеем — видимо пресса и личная охрана премьера. Нормально мы так попали, вот уж не ожидал», — оценил парень диспозицию.

Премьер тем временем перешёл в своей речи на международные проблемы и начал обличать козни Финно-Эстонского режима — в его голосе начало проявляться благородное недовольство, толпа тоже реагировала с праведным гневом.

— Хочу сказать, Птичка моя, что ведущей мы тебя хоть завтра можем сделать, только вот потянешь ли ты такую ответственную работу? — в голосе брюнетки Виктор уловил присущую ей ироничную язвительность.

— Кто бы говорил, — фыркнула Арина, чуть сжав руку парня. — Спортсменка ты наша, выдающаяся гонщица на колесницах…