Гарольд Дурсль

– Гарри, ты не знаешь, но волшебники стараются не заводить детей так же беспорядочно, как магглы. То есть рождение ребенка рассчитывается заранее. Я женился на Нарциссе в двадцать лет, и мы еще пять лет ожидали оптимального положения звезд.

Люциус, потянулся и погладил Драко.

– Мы хотели тебе самой лучшей судьбы. Ты был зачат в ночь с семнадцатого на восемнадцатое октября. В момент восхода Кибелы. Год твоего рождения был отмечен пиком одиннадцатилетнего периода солнечной активности. Юпитер с Сатурном находились в Деве, но затем, к твоему рождению, соединились в воздушном знаке Весов. А в ночь, когда ты порадовал меня первым криком, по небу прошла комета Деннинга. Все знаки в момент твоего рождения предсказывали тебе силу, удачливость, богатство и крепкое здоровье.

В ту ночь Малфой решил покинуть лорда. Беллатрис тоже решила посвятить себя сыну. Их поддержали и многие другие. Лорд внимательно выслушал все претензии и с любезной улыбкой предложил немного подумать. Хотя бы до вечера. Вечером Люциус приполз к лорду на коленях. Он никогда не спрашивал, что было с другими, и никогда не рассказывал о собственной причине. Сейчас он с кривой улыбкой сообщил, что аргументы лорда оказались слишком весомыми для него. В ту ночь погиб брат Сириуса. А Беллатрис практически сорвалась с катушек.

В ответ на реплику Люциуса о врожденном сумасшествии Блэков, Сириус лишь пожал плечами.

– Как будто ты не знал. Психическая неуравновешенность нашей семейки такой же признак породы, как и блондинистость Малфоев. Сайф, Драко. На будущее запомните. Мы, Блэки, можем сколько угодно шутить о нашем безумии, но за любые намеки на эту тему - убиваем.

– Блэк! Чему ты учишь детей!

– Да, ладно, Люц. Давай дальше. Иногда полезно посмотреть на те же события глазами другой стороны.

Люциус ухмыльнулся.

– Особенно, когда другой стороне не сообщили о некоторых важнейших вещах. Ты о пророчестве слышал? Из-за чего все и началось?

Блэк изобразил полное непонимание. И Люциус продолжил.

– Где-то в августе, точно не помню, наш «почти лорд» подслушал пророчество.

– Почти лорд?
– Сириус поднял брови.
– Это о ком ты так?

– Снейп. Мерзавец гордился своей схожестью с лордом.

– Да чем они похожи?

– Оба полукровки. Оба убили отцов-магглов. Разве что Снейп воспользовался своим талантом отравителя, а Риддл просто Авадой. Оба сильные маги… Снейп настолько хотел быть похожим на Лорда, что отказался от предложения последнего Принца взять себе родовую фамилию. Впрочем, позлословить о нем можно и без острых ушек юных сплетников, - Люциус окинул мальчишек грозным взглядом.
– Не радуйтесь, все равно рассказать об этом не сможете. Так вот, пророчество. Совершеннейший бред. Но лорд почему-то моментально примерил его к себе.

– Текст, - Сириус спрыгнул со стола и нагло налил себе еще вина.

– Ну, что-то вроде такого: «На исходе седьмого месяца родится тот, кто сумеет одолеть Темного Властелина. Он будет обладать силой неведомой Темному Лорду». Там еще что-то о родителях, которые три раза бросали вызов. И о том, что лорд сам отметит избранного, как равного себе. Все, - Люциус взмахнул руками, изображая лопнувший воздушный шарик.
– Ну, что о подобном бреде скажет нормальный человек?

Сириус пожал плечами:

– Что неизвестен год рождения, пол ребенка, географические координаты места. Даже если принять за исход седьмого месяца период с двадцать седьмого июля по первое августа, то это куча детей. А если, как ты говорил, год был достаточно благоприятный для рождения, то… две кучи. Родители бросали вызов. Три раза. Пф-ф-ф. Это уже можно принять…

– … как ничего не значащую подробность. К тому времени лорд настолько обезумел, что мог принять за вызов косой взгляд. Но есть еще кое-что. В ночь с тридцать первого июля на первое августа астрологи обнаружили никому не известную комету. Светящийся шарообразный объект находился в юго-восточной части созвездия Большой Медведицы, вблизи границы с созвездиями - Гончих Псов, Волос Вероники и Льва.

– И лорд принял это за знамение.

– Да. В течение полугода наши люди искали всех рожденных в этот момент детей. И знаешь, сколько их было? Двое. Поттер и Лонгботтом.

Невилл поднял руку.

– Мистер Малфой. Я родился тридцатого июля.

– Извини, мальчик. Но ты родился уже в астрономический тридцать первый день июля. Лорд почему то сделал ставку на Поттера. Дамблдор тоже. И вот с этого места начинается самое интересное. Вместо того, чтобы немедленно спрятать ребенка и родителей, хотя бы в родовом имении, предложил им переехать в новенький дом. Джеймс был прекрасным боевым магом, но совершенно не разбирался в охранных заклинаниях. Эванс вообще магглорожденная. Скорее всего, она и понятия не имела о защите родного крова.

– Дамблдор предложил Фиделиус, - хрипло подсказал Блэк.

– Мощный щит, - согласился Люциус.
– Но вот только никто из нормальных волшебников не доверится подобной защите, если только она не завязана на родную кровь. А хранителем тайны избрали Петтигрю. Третье поколение. Никаких родственных связей с Поттерами. Но мы не об этом. Получив предложение Петтигрю, лорд приступил к планированию операции. В дом должна была проникнуть группа элитных бойцов. Он посылал своих личных телохранителей. И приказа убить ребенка не было. Он должен был оставаться живым и неповрежденным.

– Но на Хэллоуин произошло вообще непонятное. Лорд направился к Поттерам лишь в сопровождении Питера. И исчез. Не умер, Сириус, нет. Я-то это точно знаю. Так же, как и любой из нас. Она спит, но она жива, - Люциус потер запястье левой руки.
– Расскажи, что ты видел. Мне побывать на месте событий так и не удалось. Я почти год доказывал собственную непричастность.

Блэк задумался.

– Мерзкий ты интриган, Малфой. Теперь и я начал замечать несоответствия во всем, что тогда произошло. Меня вызвал патронус Дамблдора. Он просил доставить к дому Джеймса мой мотоцикл. И это было в восемь вечера. Прибыл я туда в полдесятого. Дом уже был разрушен. Над ним вился Знак Мрака. Джеймс и Лили были мертвы, а меня ожидал Хагрид с Гарри. Мотоцикл был ему нужен, чтобы отвезти Гарри в безопасное место. Он же и сказал, что Питер выдал тайну. Еще он сказал, что Вольдеморт убил Джеймса у подножия лестницы: тот защищал вход на второй этаж. Лили была убита у колыбели ребенка. А потом Вольдеморт направил Аваду на Гарри, но защищенный жертвой матери ребенок отклонил луч проклятия, и Вольдеморт рассыпался в прах. Шрам на лбу Гарри - это след проклятия. Я отдал мотоцикл и…

– … и без малейших размышлений ринулся туда, куда тебя науськали. Кретин гриффиндорский. Я, услышав эту сказочку о жертве матери и шраме от Авады, не поверил ни на секунду. И никто не верит! Какой, к моргановой матери, шрам от Авады? Имя свидетеля, который наблюдал за всей это слюнявой мелодрамой? Почему раненого ребенка отправили не в больницу на обследование, а немедленно отвезли к ничего не смыслящим о воздействии проклятий магглам? Почему на месте очередного нападения Пожирателей была не команда Авроров, а полудебильный ключник? Где был Дамблдор?

– Это основные вопросы. Мелкие: кто открыл дверь, если твой друг лежал у подножия лестницы? Или великолепный дуэлянт, открыв дверь и увидев Вольдеморта, отпрыгнул к лестнице? Ладно, спишем это на временное помешательство. Но вот как за те пару минут, что понадобились лорду для преодоления живой преграды и лестницы, Эванс успела начертать круг кровавой защиты, провести ритуал и гордо умереть? А аппарировать она не умела? И только что возникший вопрос - откуда Дамблдор за час до появления лорда знал, что Хагриду будет нужен мотоцикл?