Гарольд Дурсль

– Ленивые эльфы!

А из дыры в стене раздался голос. Глухой, но вполне узнаваемый. Говорил Люциус:

– … удивительно, что каждый ваш переезд совпадал с безвременной кончиной очередного оборотня. За десятилетие многострадальная Англия лишилась едва ли не полноценной стаи. А ведь некоторые из них даже платили налоги. Мистер Люпин, могу ли я расценивать подобные совпадения, как досадную случайность, или вы все же признаетесь в наличии второго имени?

– Луни… - растерянный голос принадлежал крестному.
– Луни, о чем он говорит?

– Сириус, он говорит о Бешеном. Но клянусь, я уничтожал только зверей. Сириус, они убивали!

– А вы их по-отечески увещевали… - а это уже Томас.

– Нет, - голос Люпина стал необычно серьезным.
– Я их судил. Уничтожению подвергались лишь погрязшие в убийствах.

– Опытный обвинитель, - опять Люциус, - назовет вашу тягу к справедливости удовлетворением собственной жажды крови. Боюсь, что в этом случае Дамблдор сам будет настаивать на вашей смерти. Пятнать свою репутацию ради оборотня он не будет. А вот нашей репутации опытный и закаленный боец не повредит.

– Минуточку!
– Возмущенный голос Сириуса то удалялся, то приближался. Гарри предположил, что крестный мечется по комнате.
– Люциус ты немедленно расскажешь, что задумал. Иначе я возьму Гарри и Невилла и смотаюсь в Америку. Мне плевать на все, если Гарри не будет в безопасности.

– А нам плевать и на Поттера. Но Сайфа в обиду не дадим. Блэк, прихватишь с собой еще одного ребенка? Я дам пароль к банковскому счету в городе ангелов.

– Заткнитесь все!
– четкая дикция Томаса не искажалась даже каминной трубой.
– Малфой, ты намекал, что один из детей может стать будущим повелителем. Я согласился посмотреть. Но не влипать в неприятности… о которых не имею ни малейшего понятия. Я хочу знать, за что могу умереть. Или за кого.

Гарри опустился на пол. Он как будто видел, как Люциус потирает подбородок. Драко бочком подобрался ближе и неловко обнял Гарри. Сайф принялся обгрызать ноготь. Притих даже Блейз.

– Я знаком с Гарри уже два года. Вы все знаете, что он и без того необычный ребенок. Мальчик-который-выжил. Мне стало интересно проследить за его взрослением. Я наблюдал и никак не мог сделать выводы. Он ребенок! Но он… будущий повелитель. Дайте ему подрасти, и он освободит нас и от Дамблдора, и от Риддла. Я воспитываю не Гарри Поттера. Я обучаю будущего повелителя Англии. Стоп, - Гарри представил, как Люциус выставил вперед ладонь, останавливая чьи-то возражения.
– Отрицать, что имею собственный интерес, не собираюсь. Но прежде всего я руководствуюсь благом детей.

– Детей?
– в низком голосе старшего из Лестрейнджей прорезались рыкающие нотки.
– Во что ты втянул моего сына, гад бледный? Учти, мне терять нечего. На пожизненном сроке еще одно убийство не отразится.

– Заткнись, Руди.
– Люциус вдруг хихикнул. Довольно странно.
– Мой сын втянут в то же, что и твой. Только твой Мечи, а мой Пентакли - вот и вся разница.

Пока взрослые молчали, Гарри обводил недоуменным взглядом друзей. Блейз с открытым ртом и вытаращенными глазами шевелил пальцами, очерчивая в воздухе странные фигуры. Сайф мечтательно жмурился, а Драко вдруг расплылся в расчетливой ухмылке. Ну вот, опять все кроме него в курсе! А разговор внизу продолжался.

– Уверен?

– Твой наследник уже получил Дар Мага. Безделушку. Меч Годрика, - давясь громким, но чуть нервическим хохотом, выпалил Сириус. Видно, у Лестрейнджа стало интересное лицо, потому что рассмеялся и Люциус. А крестный, икая от смеха, продолжил: - И сам, по собственной воле, принес клятву верности. Мы едва остановили его, уговорив подождать немного.

К смеху крестного присоединился хохот Томаса. И стук трости по мраморному полу.

– Спокойно, господа, спокойно. Бездетные и незаинтересованные могут дать Нерушимую Клятву и покинуть нашу теплую компанию. У нас впереди поиск Чаши, Пентакля и Посоха. А еще - битва с лордом. В общем - сплошь труды и хлопоты, - на последних словах Люциус фыркнул.

– Люпин, я жизнь отдам за благополучие Гарри. За Мага.

– Твою ж мать, - с чувством произнес Файервол.
– Твою ж Мерлина мать! Вот уж лис. Всех обставил. Мне подсовываешь сраную тетрадочку на проверку, а сам скрываешь Мага и Королей. Не выйдет! Я тоже хочу.

– А что за тетрадочка?
– голос одного из Лестрейнджей. Гарри тоже было интересно, что же он вытащил из подземелья. Он даже рот открыл и придвинулся ближе к стене, чтобы лучше слышать. А Драко вдруг чертыхнулся по поводу того, что там, кажется, зажигают камин.

– Да милый такой дневничок нашего лорда. Такая чепуховинка, в которой запасливый лорд упаковал дополнительную жизнь. Жизнь жертвы. Подозреваю, что он был не единственным. Где-то припрятаны еще подобные штучки, - Томас мелко хихикал, ему вторил такой же истерический смешок остальных.

– Сколько?
– на фоне всеобщего странного веселья Люпин оставался по-прежнему собранным и деловитым.

– Ну-у-у, должно быть не меньше трех и не больше семи. Но обязательно нечетное количество.

– Почему?

– Люпин, вы невежда! Потому что носитель является четным! А восьмерка - это бесконечность, перешагнуть через нее и фьють… прощай земное существование. Переходишь в разряд бессмертных призраков.

– Как это действует? Быстрее, Томас.

– В предмет заключают чужую жизнь. Там ритуальчик такой забавный. С обязательными жертвами. И когда носителя вышибают из действующего тела, он переходит в любое иное. Стоит только добраться до захоронки и поймать ничего не подозревающее проходящее мимо тело. Любое. А почему я рассказываю это?

– Потому что… - Люпин вздохнул.
– Кто-то любезно распылил в воздух споры fungus improbus. К сожалению, я учуял их лишь с минуту назад и сразу же затопил камин. Но вы уже успели поделиться тайнами. Думаю, что ни мистер Малфой, ни Сириус и ни вы, мистер Файервол, к этому не причастны. Под подозрением папы Сайфа и… детишки.

– Ах, ты ж, горгульин сын!
– Люциус едва не взвыл от досады.
– Как я забыл? Драко! Выпорю и реветь не дам! Спускайтесь.

Драко вздохнул и закапал слезами. Но тут же решительно вытер мокрые щеки, достал платок и тщательно высморкался.

– Пошли.

Гарри вскочил с пола и дернул Драко за рукав:

– Не ной. Скажем, что это я высыпал эти споры.

– А ума хватило бы?
– Сайф отвесил Гарри несильную затрещину.
– Скажем так - Невилл это дело вырастил, а я распылил.

– Нет, я!
– Блейз запрыгал на месте.
– Я же могу сказать, что случайно, и мне поверят.

– Ладно, мелочь, пойдем сдаваться. Врать будем по обстоятельствам.

В комнату они вошли все вместе и замерли единой группой. Гарри демонстративно уставился прямо на Сириуса. Драко нащупал его руку и сжал. И с таким же вызывающим выражением посмотрел на отца. Люциус сокрушенно вздохнул:

– Драко, ну скажи, зачем?

– Чтобы знать, - твердо отчеканил Драко.
– Вот он, - кивок в сторону Файервола, - сказал, что хочет знать, за что может умереть. Но он может уйти и забыть о нас. А мы должны. Ты знаешь это и готовишь нас. К чему, отец? Пожалуйста… - Драко сорвался и всхлипнул.

– Тонкослезый. Совсем, как Нарси, - Сириус подошел к детям и прижал к себе всех, кого смог обнять.
– Бедные вы мои. Вам бы еще в солдатики играть, а мы вас воевать учим. Люциус, - он обернулся. Гарри никогда не видел у крестного такого беспомощного выражения.
– А может, ну его к драклам это пророчество и карты эти? Возьмем детей и рванем на другой конец мира. Пусть без нас разбираются.