Гарольд Дурсль

Помириться не удалось. Впрочем, позавтракать тоже. Потому что в Большом зале их уже ожидали Сириус и Люциус. Мимоходом кивнув Снейпу, Малфой-старший подхватил Гарри за шиворот, махнул рукой остальным и направился в комнату Люпина.

– Снейп, к тебе я зайду позже.

В комнате Люциус вернул Гарри медальон.

– Ничего интересного, кроме его принадлежности самому Салазару Слизерину. Ни капли магии. Вчера тестировали всеми возможными способами. Если в нем что-то и было, то одноразовое.

Сириус цапнул Гарри за плечи и развернул к себе. Гарри вздохнул, послушно поднимая голову и широко раскрывая глаза. Ему и одного раза копания в мозгах хватило. На этот раз Сириус рылся в сознании Гарри довольно долго. У Гарри даже шея заныла. Наконец, Блэк отпустил его плечи и устало потер виски.

– Кто-то там есть. Но я не ощутил ничего угрожающего. И выпутать это из сознания мальчика я не в состоянии. Что делать, понятия не имею.

«Предлагаю поговорить», - немедленно отозвался голос.

– Он поговорить хочет, - сообщил Гарри.

На него с интересом посмотрели все. Как на интересный образец говорящего мха.

– Можно и поговорить, - медленно протянул Люциус.
– Какова его цель нахождения в твоем сознании?

Гарри выслушал долгую проникновенную речь о желании продолжить существование, об обещании не только не вредить Гарри, но и помогать ему и, главное, о том, что голос сам не знает почему, но чувствует обязанность опекать Гарри. Пересказав это, он принялся дожидаться вердикта Сириуса. Именно Сириуса, потому что, судя по лицу Малфоя, лорд был готов вынуть мозги Гарри из черепа, тщательно почистить и только после этого задуматься о возвращении их назад.

– А что я могу сделать?
– Блэк пожал плечами.
– Потрошить его мозги - это сразу обречь ребенка на жизнь овоща. Придется поверить.

– Придется, - протянул Люциус.
– Но я требую, чтобы Гарри делился полученными от этого незваного жильца знаниями.

– Буду, - согласился Гарри.

После чего взрослые, клятвенно пообещав вернуться и пообщаться еще, направились к Снейпу. Гарри повертел медальон в руках и решительно протянул его Драко.

– Извини, думал красиво упаковать с ленточками и открыткой… но ты уже видел, а искать что-то другое негде. С Новым Годом тебя. Извини, что он старый, но он золотой, и его можно продать, и… - Гарри лепетал все тише, потому что никак не мог понять выражения лица Драко.

Пока тот благоговейно не выдохнул.

– Самого Салазара, - он внезапно взвизгнул, как девчонка и кинулся на шею Гарри.
– Спасибо-спасибо-спасибо! Ты самый лучший в мире! Я всегда буду твоим другом. Я люблю тебя, знаешь как!

Блейз прыгал вокруг и восторженно орал. Глядя на такое веселье, пришлось подняться наверх и вручить остальным их подарки. Теперь на Гарри повисло уже трое. Сайф солидно жал руку и сдерживал расплывающиеся в улыбке губы. Потом они провели Сириуса и Люциуса к антиаппарационному барьеру, еще раз пообещали не трогать, не шалить, не рассказывать, хорошо учиться, хорошо кушать, спать по ночам и все, что должны обещать родителям хорошие дети.

Вот по поводу «спать по ночам» Гарри засомневался уже к полуночи. После насыщенного дня сон наотрез отказывался приходить. Повертевшись в кровати еще пару часов, Гарри решительно встал. Лучшим средством против бессонницы может стать хорошая прогулка под луной. А безопасной эту прогулку сделает мантия-невидимка. К ночи ощутимо подморозило, поэтому Гарри развлекался тем, что пытался ходить, не проминая наст.

Щеки уже начали неметь, когда Гарри услышал хруст ломаемого наста. Он тут же шмыгнул за ближайшее дерево и затаился. Кто-то торопился к границе школы. Кто-то не очень высокий, гибкий и шустрый. И очень знакомый.

Глава 30. Тонкс.

Ступать по чужим следам осторожно, стараясь даже не дышать, оказалось настолько увлекательно, что Гарри едва не врезался в спину внезапно остановившегося человека. Хорошо, что рядом оказалась замерзшая лужа, блестящая темным льдом без малейшего налета снега. Гарри прыгнул на нее и затаился. Тонкс - Гарри узнал ее по выбившейся из-под капюшона прядке волос, розово-лиловой в свете луны - нетерпеливо огляделась.

Через несколько минут все еще ничего не произошло, а вот Гарри ощутимо замерз. Еще немного - и зубы начнут стучать на всю округу. Тонкс тоже ежилась. Гарри злорадно отметил, что ее мантия намного хуже его. Без меха. Хлопок аппарации раздался неожиданно не только для Гарри. Тонкс тоже дернулась и немедленно двинулась навстречу пришельцу.

– Мама, наконец-то!

Темноволосая женщина порывисто обняла девушку и прижала к груди. Гарри видел, как она о чем-то спросила, но не расслышал ни слова. Становилось не только холодно, но и скучно. Но обнаружить свое присутствие было стыдно. Что они скажут? Что он шпионил? Да еще и нажалуются Дамблдору… Это ж сколько километров коридоров придется перемыть? Не-е, ночная прогулка того не стоит. Гарри твердо решил, что превратится в ледяную скульптуру, но с места не сдвинется. Тем временем разговор набирал обороты. Тонкс отлипла от женщины и возмущено затарахтела:

– Сама знаешь, что в гостиную мне не попасть. В Хогсмит их уже не пускают. Из-за тебя, между прочим. Даже если я ухитрюсь выманить его за территорию школы, то как выведу?

Женщина опять ответила слишком тихо. Но нечто крайне неприятное для Тонкс. Та зашипела разозленной кошкой и пнула ногой ледышку. Но возмущаться больше не стала. Наклонив голову и упрямо барабаня мыском туфли по снегу, она внимательно слушала. Женщина опять обняла ее, поглаживая по голове и целуя в висок.

– Так и сделай, родная. Мы верим в тебя. Ты совсем закоченела.
– Она стащила с себя варежки и натянула их на руки Тонкс.
– Беги скорей и обязательно выпей горячего молока.

– Да, мама.
– Тонкс развернулась и поспешила в замок. Гарри продолжал стоять, как приклеенный, потому что женщина все еще махала рукой в спину Тонкс. Наконец, она аппарировала. Гарри едва не завыл от восторга. Ноги замерзли так, что переставлять их было делом непосильным. Он трясся даже забравшись в постель и проснулся с предсказуемо заложенным носом и больным горлом. Мадам Помфри быстро осмотрела его, равнодушно сказала, что это обыкновенная простуда, влила порцию зелья и погнала в кровать.

Посетителей в лазарет она пускать отказалась, и Гарри начал потихоньку умирать от скуки. Вот тут и проснулся Голос. Он вкрадчиво поинтересовался, нет ли у Гарри ремня. Ремень у Гарри был и даже два. Коричневый и черный. Черный немного шире коричневого, зато коричневый мягче. Голос прервал мысленные рассуждения Гарри предложением взять любой из ремней и выпороть себя самого. И радоваться при этом, что сам голос этого не может. Гарри решил, что самое время покаянно помолчать, но ведь мысленно этого не сделаешь! Голос продрался сквозь сумятицу попыток Гарри оправдаться и рявкнул на всю голову.