Гарри Поттер и Большая Игра
Шрифт:
– Думаешь, это серьезная проблема?
– Чертовски серьезная. Пожирателей довольно много, их возможности велики, а Реддл – очень опытный волшебник. Министерство сейчас – его самая главная преграда на пути к власти. И он будет подкупать, шантажировать и убивать до тех пор, пока не достигнет своей цели. Или пока его не победят... Снова.
– Неужели в Министерстве так много ненадежных людей?
– Да просто навалом. Многие волшебники слабы и трусливы. Многие – неопытны. Некоторые – тайно симпатизируют Волдеморту.
– Мммм... Может вы и примеры можете привести, мистер Морган? Ну хотя бы парочку.
–
– Откуда вы?..
– Это уже третий вопрос, миссис Боунс.
– И все равно, далеко не каждый – предатель. И не всех можно обмануть или купить.
– Того, кого нельзя купить, частенько можно продать...
– И все равно, несмотря на наш перевод и книгу Дамблдора Дары Смерти кажутся сказкой.
– Кажутся, Герми. Хотя в возможностях мантии ты сама не раз убеждалась.
Пока МакГонагл и Боунс обсуждали какие-то свои вопросы между собой, гриффиндорцы отправились в гостиную и разговорились о завершенном Гермионой переводе. Гарри пока предоставил своим друзьям возможность спорить, а сам не вмешивался и думал, думал... Если бы Дары Смерти оказались реальностью... Да, Воскрешающий Камень манил мальчишку больше других Даров, но сказка основательно сбила ему настрой, да и сам он чувствовал, что во всем этом скрыт некой подвох. С другой стороны – было ощущение, что за этой историей на самом деле что-то действительно скрывалось...
– Да, эта мантия просто идеальна, и от времени ничуть не потеряла своих свойств, ведь ей пользовался еще отец Гарри. Но от поисковых заклятий она не защищает. И, помнишь, Грюм тогда тоже сквозь нее видел своим волшебным глазом.
– Сказка не обязана быть правдивой на сто процентов. Могут быть и некоторые преувеличения...
– Ну хорошо, допустим мантия может существовать. Я допускаю это. Не эта конкретная мантия, это было бы слишком невероятно. Но поверить в остальные Дары!..
– Ну тогда я хочу показать вам еще одну штучку. Гарри, у тебя с собой снитч, который тебе оставил Дамблдор?
– Да, конечно, ты же просил его захватить.
– Дай мне его, пожалуйста. Ага, спасибо. Итак, внимание, смотрите сюда...
– Что ты делаешь!! Нельзя!..
– Нет времени искать способ для его нормального открывания. Я не знаю, на какое условие его зачаровал Дамблдор. Диффиндо! Ага...
Из срезанной части сломанного снитча на ладонь Эрика выкатился знакомый всем троим серый камушек с еле заметными зеленоватыми вкраплениями.
– Это же...
– Ага, камень из кольца-крестража.
– Эрик Морган! Даже и не думай утверждать, что это...
– Воскрешающий Камень, конечно же. А вот это – Первая Палочка. И вместе с мантией, которая сейчас лежит на столе... Ага, вот она. Я становлюсь первым магом в истории, собравшим в своих руках одновременно все Дары Смерти. Забавно, правда?..
– И что это тебе дает?
– Понятия не имею. – Эрик все еще сжимал в кулаке палочку, мантию и камень. – Но если что-то дает – я не откажусь. Кстати, Герми... Теперь твоя очередь подержаться.
Гермиона с некоторым сомнением приняла предметы из рук мальчишки, но, когда они оказались у нее, неожиданно призадумалась, анализируя
свои ощущения.– Так, а ты – стала второй за всю историю... А теперь передай их Гарри, он будет третьим, хе-хе. Лишний бафф никому не помешает.
– И что теперь? – Гарри, сжавший в своей ладони все три предмета определенно почувствовал... нечто. Хотя, возможно, это было всего лишь его собственное разыгравшееся воображение.
– А теперь скажите, какой из Даров вам кажется наиболее нужным?
– Камень!
– Мантия! Ой...
– Ага. В том-то и дело. А я бы выбрал Палочку. Так и поступим. Гарри, храни у себя камень, не расставайся с ним ни на минуту. Не знаю, сможет ли он вернуть кого-нибудь, разве что через секунду после смерти, но мне почему-то кажется, что он в случае чего поможет тебе вернуться самому. Герми, у тебя – мантия. А у меня – палочка. Тем более что я уже к ней как-то привык... Настало время написать новую сказку.
– Да, я вот еще о чем подумала... – Гермиона, похоже, была не уверена и хотела посоветоваться. – В Пророчестве говорится о Гарри...
– Изначально – не обязательно о нем. – Эрик увидел вопросительные взгляды своих друзей и пояснил. – Первоначально в Пророчестве говорилось о ребенке, соответствующем определенным требованиям. Вроде бы под те же параметры подходил еще и Невил Лонгботтом...
– Невил?
– Ага. Его родители тоже были в Ордене, тоже сражались против Томми, он тоже родился в июле, на один день раньше Гарри... Но Реддл сам выбрал Гарри и тем самым “отметил его как равного себе”, заставив Пророчество заработать.
– Откуда же ты все это знаешь? – Теперь уже Гарри не сдержался и задал так волновавший его вопрос.
– Что поделать, придется вам довольствоваться самой информацией, без знаний о ее источнике. Тем более что у меня не один источник, а несколько. Как я уже сказал, есть масса причин, по которым волшебник может быть не способен рассказать о чем-то...
– Знаете, я вот к чему это спрашиваю... – Гермиона была, похоже, не слишком уверена в чем-то, и ей требовалось поделиться с друзьями. – Ты ведь тоже, можно сказать, трижды бросал вызов... Волдеморту. На первом курсе – Квиррел, на втором – дневник Реддла, ты же рассказывал нам, что видел того слизеринца в Тайной Комнате... А последний раз – на Третьем Туре Турнира. И то, что ты рассказывал о Втором Туре может означать... что Волдеморт обьявил на тебя охоту. А еще он от тебя аппарировал, а от слабого противника не бегут, значит он отметил тебя равным себе. Не говоря уже о том, что ты воюешь против него с самого первого года в Хогвартсе, и не остановишься...
Гарри удивленно посмотрел сначала на Гермиону, а потом – на Эрика. Морган же только покачал головой.
– Ты знаешь, совпадения и правда удивительные. Но я родился точно в июне. Во второй его половине, в какой-то мере можно сказать – в конце, если делить его лишь пополам... Но это шестой месяц, а не седьмой. Да и насчет рожденного теми, кто бросал ему вызов, тоже не все гладко. Мои родители, конечно, в какой-то мере сделали это, когда отказались присоединиться к Пожирателям... Хотя им предлагали, все-таки шестнадцать поколений в основном чистокровных предков, род Морганов не очень славный, но и не безвестный. Им, конечно, могли предлагать трижды... Нет, все равно не думаю. Избранный у нас – Гарри, по всем пунктам.