Гарри Поттер и двойной капкан
Шрифт:
— Это заклинание, которое ты попробуешь выучить, позволит тебе избежать смерти, если Волдеморт нашлет на тебя…
– “Avada Kedavra”? — перехватил Гарри.
— Да.
— Но… ведь против этого заклинания нет щита, — сомневался Гарри. — Вы же сами говорили, что против него…
— Я не говорил этого, Гарри, — спокойно ответил Дамблдор. — Так считают все люди. Но в Отделе Тайн я отразил “Avada Kedavra” с помощью моего заклинания, Гарри. Разве ты не помнишь?
— Я его не слышал, наверное, — ответил юноша.
— И не должен был, — неожиданно сказал
— А у него есть название, сэр?
— Да. Оно звучит так — “Pectora Letum”, - сказал старый маг. — И оно создает щит против любого смертельного заклинания. Но против “Avada Kedavra” оно сработает, если тот, кто его применяет достаточно сильный волшебник.
— И его не произносят вслух? — спросил Гарри.
— Совершенно верно. Итак, попробуешь?
— А какое должно быть движение палочкой? — спросил Гарри.
— Ты его видел, Гарри, — ответил Дамблдор и показал Гарри то самое плавное движение, которое использовал во время дуэли с Волдемортом.
— Но, вы же это заклинание посылали на Волдеморта, — вспомнил Гарри. — И вы едва его не убили тогда.
— Да, Гарри. Дело в том, что основная сила этого заклинания — добро, — ответил Дамблдор. — Если его наслать на человека, не знающего, что это такое, оно способно его уничтожить.
— Подождите, — медленно сказал Гарри, — вы хотите сказать, что этим проклятием я смогу его убить?
— Возможно, Гарри, возможно, — неуверенно сказал Дамблдор. — Но особо на это не надейся. Я хочу, чтобы ты попробовал его применить.
— Что я должен делать, кроме этого плавного движения?
— Ты должен мысленно произнести нужные слова и почувствовать в себе силу добра и…
— Любви? — опередил Гарри.
— Вот и ответ на твой вопрос, Гарри, — заметил Дамблдор. — Вот в чем твоя сила.
— То есть?
Дамблдор усмехнулся в усы, встал из-за стола и подошел к юноше, явно озадаченному.
— Я хочу сказать, что если в тот момент, когда ты будешь направлять заклинание “Pectora Letum” на Лорда Волдеморта, и приложишь к нему всю силу твоей любви, все свои положительные воспоминания и эмоции, — пояснял Дамблдор, — то ты сможешь его уничтожить, Гарри. Я почти в этом уверен.
— Как? — только и смог выдавить Гарри.
— Я говорил тебе, что Волдеморт никогда не знал и не чувствовал в себе любви — это его самое слабое место, — ответил маг. — Вся его черная сила не сможет противостоять твоей силе любви, Гарри.
— Я… я попробую, — сказал юноша, поднимая палочку. — Как я пойму, что у меня получилось?
— Я тебе сообщу, — ответил Дамблдор. — Сконцентрируйся, Гарри.
Гарри старался вспомнить все самые положительные эмоции, которые у него были — дружба с Роном и Гермионой, память о родителях, и любовь к Сириусу. Сконцентрировавшись на этих эмоциях, Гарри сделал плавное движение палочкой, как показывал Дамблдор и мысленно произнес “Pectora Letum”.
Из его палочки вырвался невидимый луч, Гарри почувствовал, что слабеет, и опустил
палочку.— Поразительно, Гарри, — восхищенно сказал Дамблдор, помогая юноше сесть в кресло. — Просто удивительно, что ты смог сделать заклинание такого уровня с первого раза.
— У меня получилось? — еле ворочая языком, спросил Гарри.
— В определенной мере, да, — ответил директор. — Это поразительное достижение, Гарри. Сравнить его успех можно лишь с твоим Патронусом в тринадцать лет.
— А почему я чувствую такую слабость? — почти шепотом сказал Гарри, чувствуя, что сейчас уснет.
— А это говорит о том, что ты не раскрыл себя, — ответил маг. — Ты использовал только ту силу, о которой знаешь. А если бы ты вложил в заклинание всю свою мощь, еще тобою не раскрытую, то от моего кабинета, наверное, ничего бы не осталось. К тому же, ты не ощутил в себе всю твою другую силу, Гарри. Но все равно, это огромное достижение.
Гарри вышел из кабинета Дамблдора час спустя. Директор рассказывал ему о том, как Гарри должен попытаться использовать свои скрытые резервы энергии. Гарри подумал, что это будет очень сложно. Но у него появилась цель освоить заклинание Дамблдора в полной мере, чтобы при необходимости отразить смертельное проклятие Волдеморта. Гарри доплелся до портрета Толстой Леди, сказал пароль и вошел внутрь, где его ждали Рон и Гермиона.
— Как все прошло, Гарри? — осторожно спросила Гермиона. — Ты в порядке?
— Да, но я очень устал, — медленно ответил Гарри. — Бессонная ночь со Снэйпом, теперь эти занятия с Дамблдором — у меня снова нет сил — я пойду, посплю. Разбудите меня к ужину, ладно?
Друзья кивнули в знак согласия, и Гарри поднялся в спальню. Не раздеваясь, он рухнул на кровать и сразу уснул. Удивительно, но в этот раз Волдеморта там не было.
— Гарри, скоро ужин, — издалека послышался голос Рона. — Ты просил разбудить.
Гарри открыл глаза; он чувствовал себя намного лучше.
— Интересно, а что ты дуешь делать ночью? — ехидно спросил Рон, когда они сели за стол ужинать. — Ты проспал весь день.
— Буду читать, наверное, — пожал плечами Гарри. — Мне столько задают, что мне не хватает суток, чтобы все успеть. Не уверен, что у меня хватит в этом году времени на Квиддитч.
— Что? — ужаснулся Рон. — Уж не хочешь ли бросить Квиддитч ради уроков? Я тебя не узнаю, Гарри.
— Рон, Гарри пока не собирается бросать игру, — вступила в разговор Гермиона. — А если он это и сделает, то ты будешь не в праве его упрекать.
— Ты мне об этом говоришь? — зло посмотрев на подругу, кинул Рон. — Это для тебя нет ничего важнее книжек! Гарри — не такой!
— Рон, я пока не собираюсь ничего бросать, — успокоил его Гарри. — И не нападай на Гермиону. Если мне будет тяжело с уроками, я вынужден буду отказаться от Квиддитча.
— Как ты можешь такое говорить? — не унимался Рон.
— Рон, пойми, в этом мире есть вещи важнее Снитча, — сказал Гарри. — Я думал, ты поймешь.
— Нет, я не понимаю, — ответил Рон. — Что, например?