Гарри Поттер и новая семья. Первый курс
Шрифт:
— Но неужели Том не заподозрил обман? — спросила Элин.
— Заподозрил, конечно, — ответил Дамблдор, — но у него хватило сил на то, чтобы увидеть в конце пути философский камень. Именно поэтому я и не стал помещать в зеркало фальшивку — Том бы распознал подмену и просто не пошел бы туда.
— Ну хорошо, ловушки были безопасны, но сам Квиррелл-то нет! — воскликнула Гермиона.
— А вот это уже была моя ошибка, — вздохнул профессор. — Я до последнего момента считал, что Том Риддл ждет где-то вне замка, а Квиррелл — лишь обычный его слуга. То, что он примет в себя своего хозяина, я и подумать не мог, пойти на такой шаг можно было лишь от большого
Элин мысленно хмыкнула, но промолчала. Ее собственные души чувствовали себя вполне комфортно и помирать пока что не собирались. Возможно потому, что вместо разборок на тему того, кто тут в доме хозяин, предпочли слиться в единую личность, давно и прочно считающую себя двенадцатилетней волшебницей Элин Олсен.
— Иметь дело с Квирреллом или с Томом в теле Квиррелла — это две большие разницы, — продолжал между тем Дамблдор. — Составляя свой план, я положился на то, что три года назад, когда Квиррелл принял должность преподавателя магловедения, он прошел через все положенные церемонии. Сейчас их считают лишь формальностью, но во времена основателей они имели очень глубокий смысл. Тот, кто принимал на воспитание ребенка, брал на себя большую ответственность, пренебрежение которой считалось страшным преступлением. Поэтому с первого дня существования Хогвартса в нем действует незыблемое правило: профессор не может причинить вред ученику.
Это правило не абсолютно, конечно, как и почти все правила в магии, его в принципе можно обойти. Например, должным образом назначенные телесные наказания, которые существовали в школе до недавнего времени, причинением вреда не считались. От несчастных случаев на уроках тоже никто не застрахован, иначе в школе нельзя было бы преподавать многие опасные предметы. Да и вообще, с косвенными последствиями тех или иных действий в магии все очень и очень сложно, предсказывать их — отдельная наука. Подозреваю, что какая-то сложная схема, в которой ни сам преподаватель, ни созданные им вещи сами по себе не будут причинять вред, тоже сможет сработать.
Но вот намеренно и напрямую — нет, убить ученика или даже нанести ему тяжкое увечье работник школы не может.
— Но на том матче Квиррелл чуть меня не убил, — сказал Гарри.
— Но ведь не убил, — ответил Дамбллор, - хотя для сильного темного мага пробить защиту стадиона и наложить проклятие на метлу - дело на пару минут. И то, что Квирреллу это не удалось, увы, лишь укрепило мою уверенность в том, что он не представляет для тебя опасности. Непростительная ошибка! Я не знал, что в теле Квиррелла находится вторая душа, которая никаких обязательств перед школой не имеет. К счастью, профессор Снейп вовремя сообразил, что происходит, и успел вмешаться. И он же с тех пор следил за вашей компанией, не давая Квирреллу подобраться к тебе еще раз.
Директор тяжело вздохнул. Он решил не упоминать о том, что главным гарантом безопасности полагал не столько старые клятвы, сколько сказанное Трелони пророчество. Оно ведь распространялось только на Гарри, но не на его спутников, и девочки достаточно сообразительны, чтобы понять это.
— А зачем Тому вообще понадобилось убивать Гарри? — спросила Элин. — То есть, я понимаю, что он его ненавидит, но он же охотился за философским камнем, а если бы в школе погиб ученик, началось бы расследование...
— Тут я могу лишь строить предположения, — ответил Дамблдор. — Возможно, что таким образом он пытался удалить меня из школы. Я ведь дал разрешение
первокурсникам играть в квиддич, и если бы Гарри погиб, свалившись с метлы, то противники наверняка попытались бы отстранить меня от работы. Мне пришлось бы или оставить камень без присмотра, или срочно подыскивать для него другое хранилище...Впрочем, может быть, все было намного проще. В магии ничего не дается даром, и темные ритуалы, к которым прибегал Том до того, как исчезнуть, хоть и давали ему огромную силу, но и наносили непоправимый вред разуму. Так что возможно, что ненависть к Гарри просто помутила рассудок Тома настолько сильно, что он решил убить его, не думая о последствиях.
Директор помолчал.
— И это подводит нас к последним событиям, — продолжал он после паузы. — Разумеется, на подземелье были наложены следящие чары, позволившие мне увидеть, как Квиррелл, не задерживаясь, прошел все ловушки. Я спокойно наблюдал за тем, как он мечется перед зеркалом, гадая, когда же там появитесь вы, и уже решил было, что вы вовсе никуда не пошли... Пока профессор Снейп не прислал мне патронуса с сообщением о том, что вы уже находитесь в комнате с зельями и что Квиррелл — это сам Том.
Только тогда я, наконец, понял, что вижу не настоящее подземелье, а очень качественную иллюзию. Том Риддл чрезвычайно талантлив, вынужден это признать. Даже в своем нынешнем состоянии он сумел обнаружить мои следящие заклинания и не просто нейтрализовать их — это меня сразу насторожило бы, — но обмануть. Подозреваю, что именно на это и ушла у него большая часть времени, ведь просто пройти мимо всех ловушек он мог бы давным-давно.
Разумеется, я сразу отправился к вам на помощь, но когда я пришел, вы уже и сами справились с Томом.
Живот Элин издал громкое бурчание, и Гарри, посмотрев в окно, увидел, что солнце уже давно миновало зенит и скоро коснется вершин окружающих Хогвартс гор.
— Ваш замечательный будильник, мисс Олсен, напомнил мне, что время обеда давно прошло, — улыбнулся Дамблдор. — Так что если у вас нет больше вопросов...
— Всего два, — поспешно ответила она. — Первый — про мантию-невидимку. Это ведь вы подарили ее Гарри?
— Не подарил, а вернул, — поправил он. — Мантия много лет принадлежала семье Поттеров, я взял ее лишь на время. Надеюсь, вы найдете ей более разумное применение, чем Джеймс, который пользовался ей в основном, чтобы пробираться ночью на кухню.
— Ну у нас-то кухня и так рядом, — Элин хихикнула. — И последний вопрос — про профессора Снейпа. Почему он пытался спасти Гарри? Он ведь его ненавидит.
— А, ну это просто, — ответил директор. — Во время учебы Северус враждовал с Джеймсом Поттером, примерно так же, как вы сейчас враждуете с мистером Малфоем. Но однажды случилось так, что отец Гарри спас ему жизнь, а профессор, несмотря на свой непростой характер, свято чтит долги. Поэтому он посчитал себя обязанным вмешаться, когда увидел, что Гарри в опасности.
– Спасибо, – Элин наконец-то закрыла блокнот, и Гарри мог бы поклясться, что услышал, как Дамблдор вздохнул от облегчения. – Остальные вопросы могут подождать, вам и так уже пришлось потратить на нас много времени.
— Всегда пожалуйста, мисс Олсен, — улыбнулся тот. — Но теперь и у меня будет к вам небольшая просьба. Не могли бы вы поделиться своими воспоминаниями о произошедшем?
Он извлек из кармана мантии стеклянный сосуд необычной формы и коснулся его палочкой. Стекло потемнело, и Гарри увидел, что внутри заклубился мутный туман.