Гарри Поттер и скрижали Грин-де-Вальда

Гермиона тут же заявила, что ей, конечно, интересно и она обязательно поедет.

– А ты верхом ездить умеешь?

– Более или менее, – пожала плечами Гермиона, – меня в детстве учили. Правда, давно не ездила…

Гарри ездить верхом не умел совсем, но решил, что научится в ходе поездки.

У избушки Хагрида их уже ждали два осёдланных фестрала. Гарри кое-как взобрался на своего, а Гермиону Хагрид просто поднял и посадил в седло.

– Фестралы знают, куда идти, – сказал Хагрид и шлёпнул странных лошадок по крупам, – ну, удачи!

Запретный лес днём выглядел совершенно иначе, чем ночью, в нём не было ощущения опасности, это был просто очень старый и очень красивый лес. Гигантских пауков теперь тоже можно было не бояться, а других опасных существ, насколько знал Гарри, в лесу не было.

Тропинка скоро стала настолько узкой, что пришлось ехать гуськом. Разговаривать в таких условиях было очень неудобно, поскольку Гарри, который ехал первым, всё время оборачивался к Гермионе и ёрзал в седле. Фестралу, похоже, это не нравилось, он начал фыркать и пару раз хлопнул крыльями, намекая, что вполне может сбросить надоедливого седока и улететь. Разговоры пришлось прекратить.

Гарри бывал в Запретном лесу всего несколько раз, и всегда его кто-то ловил, кто-то за ним гнался и пытался убить. Тогда ночной лес выглядел таинственным, угрюмым и опасным. Сейчас же Гарри видел Запретный лес совсем с другой стороны – он грелся под осенним солнцем, шуршал увядающими листьями, бросал под копыта фестралов спелые жёлуди, шишки и крошечные вертолётики семян растений, названий которых Гарри не знал. Вдоль тропинки иногда пробегали толстенькие, пугливые лесные мыши, в ветвях гомонили птицы, а один раз через тропинку с ветки на ветку перепрыгнула белка. Лесные обитатели не обращали внимания на всадников и занимались своими делишками, готовясь к зиме.

Гарри и Гермиона ехали уже довольно долго, этой части леса Гарри не знал совсем. Они проехали через густой и мрачноватый ельник, поднялись по косогору и оказались в светлой лиственной роще, пронизанной косыми столбами солнечного света. На опушке тропинка внезапно оборвалась, и там их ждал Флоренц.

Кентавр спокойно смотрел на приближающихся всадников, а когда они подъехали совсем близко, сказал:

– Здравствуй, Мальчик, Который Выжил. Впрочем, сейчас я, наверное, должен сказать: «Здравствуй, Мальчик, Который Выполнил Своё Предназначение». Здравствуй, Гермиона. Прости, что я не поприветствовал тебя первой, этикет людей всегда был труден для меня. Сойдите с фестралов и привяжите их вон там, подальше. Хагрид известил меня, что ты искал встречи со мной. Я не знаю точно, зачем, но я чувствую, что старое Зло опять поднимает голову. Я смотрел на звёзды, и звёзды сказали мне это.

– Да, Флоренц, это так… – сказал Гарри.

– Что ж, еще один всплеск на глади Бытия, – кивнул Флоренц, – море всегда волнуется, но никогда не покидает пределов своих берегов.

– Ты знаешь о предсказании Сивиллы Трелони? – вмешалась Гермиона, – помнишь её?

– Нет, не знаю, да это и ни к чему, оно не важно, я составил свой гороскоп, как составлял их всегда.

– Ты расскажешь его нам, Флоренц? – потянулась к нему Гермиона, – ну, пожалуйста, это так важно!

– Нет, Гермиона, не расскажу. Спрашивается, чему я учил тебя двадцать пять лет назад? Если человек узнает предсказание, касающееся его самого и его близких, он предпримет определённые действия, которые уведут события в сторону, и чем больше человек будет знать о будущем, тем больше происшедшее будет отличаться от предсказанного.

– И… ты совсем ничего не скажешь нам?! – голос Гермионы срывался, она чуть не плакала.

– Скажу. Мир не рухнет.

– И это всё?!!

– Разве этого мало? Я и так сказал главное, поэтому ваша борьба со злом будет труднее и опаснее, чем в том случае, если бы я промолчал. Но я решил сказать вам это и сказал, теперь ход событий изменится.

– Спасибо, Флоренц, – сказал Гарри, – если подумать, то ты, действительно, сказал нам главное. – Кентавр молча кивнул. – Но мы вообще-то хотели спросить у тебя о другом, – и Гарри рассказал ему об изгнании Миртл и о поисках школьного привидения. – Скажи, не знаешь ли ты кого-нибудь в Запретном лесу, кто мог бы нам помочь в поисках? Хагрид сказал, что на тебя вся наша надежда…

Флоренц задумался.

– Что ж, пожалуй, я смогу помочь тебе, Гарри. Тебе нужна корриган.

– Кто-кто? – не понял Гарри.

– Корриган, – повторил Флоренц. – Корриган – это хранительницы родников, ручьёв и источников. Они знают о воде всё. Одна такая живет у Ольхового ключа, Хагрид знает, где это. Но ты должен будешь пойти туда один, ночью. А тебе, Гермиона, идти не стоит.

– Почему не стоит? – подозрительно спросила Гермиона, – разве это опасно?

– Ну, до некоторой степени… Видишь ли, корриган корыстна, и за свою помощь она потребует плату.

– Какую плату? Золото, магические артефакты? Может… кровь?

– Что ты, Гермиона, зачем корриган золото и, тем более, кровь? Видишь ли, корриган – это существа женского пола, мужчин в их племени не бывает, ну, и им иногда бывает нужно…

– А других магических существ, которым повинуется вода, в Запретном лесу нет? – немедленно спросила Гермиона, которой объяснение Флоренца до крайности не понравилось.

– Может, и есть, но я их не знаю, – пожал плечами кентавр. – Ты, Гарри, должен будешь подойти к ключу и бросить в него вот это… – кентавр порылся в торбе, которая висела у него через плечо, и достал большой, красиво огранённый синий кристалл. – Когда появится корриган, изложи ей свою просьбу, а когда она потребует платы, торгуйся! Скажи, что ты уже уплатил ей этим кристаллом, называй моё имя, имя Дамблдора, хоть самого Мерлина! Но помни, ты ни в коем случае не должен целовать корриган в губы, иначе ты пропал, проведешь остаток своих дней под водой!

Гарри молчал, вертя в руках кристалл и пытаясь осмыслить сказанное.

Кентавр улыбнулся и снова заговорил:

– Я ответил на твой вопрос Гарри, и теперь пришло время прощания. Наша встреча последняя, я чувствую это, скоро я уйду.

– Но, Флоренц, – ахнула Гермиона, – как же так?! Зачем? Почему? Это несправедливо!

– Не надо грустить, – сказал Флоренц, – у нас, кентавров, это не так, как у людей, мы не умираем, мы уходим.

– Куда? – невольно вырвалось у Гарри.

– Кто знает? Мы уходим из кругов этого мира, возможно, в иные планы бытия, а возможно, и в никуда, в хаос. Так предначертано судьбой. Поэтому примите мой прощальный дар. – Флоренц снял с шеи торбу, достал из неё флягу и два ловко свёрнутых из бересты стаканчика. Откупорив зубами флягу, он разлил её содержание по стаканчикам и повесил опустевшую флягу на ветку:

– Возьми, Гермиона, возьми, Гарри… А мне не нужно.

– Что в этом зелье, Флоренц? – спросила Гермиона, осторожно нюхая содержимое своего стаканчика.

– Что в зелье? – переспросил Флоренц, – травы Запретного леса. Утренняя роса, согретая первыми лучами осеннего солнца. Ну, и немного моей магии. Пейте смело, в зелье нет зла. Для тебя, Гарри, оно будет напитком силы, а тебе Гермиона, поможет завершить твою трансформу.

Прощайте!

Флоренц повернулся, шагнул в заросли и костёр осенних листьев скрыл его навсегда.

***

– Ты не пойдёшь! – плакала Гермиона.

Гарри молча оделся, потом подошёл к Гермионе, взял её лицо в ладони, заглянул в глаза, сказал: «Не ходи за мной. Пожалуйста» и вышел из спальни.

***

Люмос!Волшебная палочка светила неярко, поэтому деревья, окружавшие полянку, казались тёмной, непроходимой стеной. Ольховый ключ уютно журчал, поднимая со дна песчинки, и убегал куда-то в Запретный лес, прыгая по камешкам. Гарри осторожно извлёк из кармана кристалл, который дал ему Флоренц, вздохнул и бросил в воду. Кристалл вспыхнул синим, перевернулся и ушёл на дно.