Гарри Поттер и узник Азкабана

— Разве это не очевидно? — с возмутительной надменностью изрекла Гермиона.

— Не хочешь говорить, не говори, — огрызнулся Рон.

— Отлично, — заносчиво бросила Гермиона и гордо удалилась.

— Сама не знает, — Рон обиженно глядел ей вслед, — просто хотела, чтобы мы снова стали с ней разговаривать.

В восемь вечера в четверг Гарри покинул гриффиндорскую башню и направился к кабинету магии. В кабинете никого не было, свет не горел. Гарри с помощью волшебной палочки зажёг лампы. Через пять минут появился Люпин, он принёс с собой огромный упаковочный ящик и с трудом водрузил его на письменный стол профессора Биннза.

— Что это? — заинтересовался Гарри.

— Вризрак, — ответил Люпин, расстёгивая мантию. — Я со вторника прочёсывал замок и, к счастью, мне попался вот этот, шнырял в картотечном шкафу у Филча. Как ты понимаешь, вризрак для нас — максимальное приближение к дементору. При виде тебя вризрак станет дементором, и мы сможем на нём потренироваться. В промежутках между нашими занятиями я буду держать его у себя в кабинете; возле стола есть тумбочка, которая должна ему понравиться.

— Хорошо, — только и сказал Гарри. Он постарался придать голосу такое выражение, будто вовсе ничего не боится, а даже наоборот, рад, что профессору Люпину удалось найти такую блестящую замену настоящему дементору.

— Итак… — профессор Люпин достал волшебную палочку и показал, что Гарри следует сделать то же самое. — Заклинание, которому я попробую научить тебя, Гарри, относится к разряду высшей магии — намного выше, чем Совершенно Обычный Волшебный Уровень. Это заклинание называется Заклятием Заступника.

— А что оно делает? — Гарри занервничал.

— Оно — разумеется, если всё проделано правильно — создаёт Заступника, — объяснил Люпин, — это что-то вроде противодементорной защиты, экран между тобой и дементором. Гарри представил, как он прячется за огридоподобной фигурой, в руках у которой огромная дубина. Профессор Люпин продолжил:

— Заступник — это такая положительная сила, проекция всех тех чувств, которыми кормятся дементоры: надежды, счастья, жажды жизни. При этом, в отличие от человеческих существ, Заступник не может чувствовать отчаяния, именно поэтому дементоры не способны нанести ему вред. Однако, должен предупредить, Гарри, заклинание может оказаться для тебя чересчур сложным. Даже у самых умелых колдунов с ним бывают трудности.

— А как выглядит Заступник? — с любопытством спросил Гарри.

— У каждого колдуна он свой.

— А как его создать?

— С помощью волшебных слов. Но они подействуют только в том случае, если ты изо всех сил сосредоточишься на одном-единственном очень счастливом воспоминании. Гарри порылся в памяти: что у него там на предмет счастливых воспоминаний. Всё, что было у Дурслеев, разумеется, не годилось. Наконец, он остановился на своём первом полёте на метле.

— Есть, — сказал он, детально вспоминая упоительное, гулкое ощущение во всём теле.

— Волшебные слова такие.. — Люпин откашлялся, — Экспекто патронум!

— Экспекто патронум, — повторил Гарри еле слышно, — экспекто патронум.

— Сосредоточился на счастливом воспоминании?

— Ой! Да… — засуетился Гарри, лихорадочно возвращаясь мыслями к незабываемому полёту, — экспекто патроно — нет, патронум — извините — экспекто патронум, экспекто патронум… Неожиданно из волшебной палочки пыхнул серебристый дым.

— Вы видели? — взволнованно спросил Гарри. — Что-то произошло!

— Замечательно, — улыбнулся Люпин. — Ну, что? Готов испробовать это на дементоре?

— Да, — решился Гарри, крепко сжав в руке палочку и выходя на середину класса. Он старался думать о полёте, но к этому постоянно примешивались другие мысли… В любую секунду он может вновь услышать крик своей матери… об этом нельзя думать, а то действительно услышит, а он этого совсем не хочет… или всё-таки хочет? Люпин взялся за крышку ящика и потянул. Из ящика неспешно поднялся дементор, лицо под капюшоном медленно повернулось к Гарри. Из-под рясы тянулась скользко блестящая, покрытая струпьями рука. Лампы заморгали и погасли. Дементор вышел из ящика и молча двинулся на Гарри, судорожно втягивая ртом воздух. Мальчика окатила волна пронизывающего холода…

— Экспекто патронум! — завопил Гарри. — Экспекто патронум! Экспекто… Однако, и комната, и сам дементор уже исчезли… Гарри падал куда-то в густом белом тумане, и голос его матери звучал громче, чем раньше: «Только не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста… я сделаю всё что угодно….» «Отойди! Отойди, глупая девчонка!»

— Гарри! Он очнулся. Он лежал на спине на полу. Лампы снова горели. Нечего было спрашивать, что случилось — и так ясно.

— Извините, — пробормотал он, садясь и чувствуя, как под очками течёт пот.

— Ты как? — спросил Люпин.

— Нормально… — Гарри взялся рукой за ближайшую парту и с трудом поднялся на ноги.

— Возьми, — профессор Люпин протянул шоколадушку. — Съешь, а потом попробуем ещё. Я и не ждал, что у тебя получится; вообще-то, я бы страшно удивился, если бы это произошло сразу.

— С каждым разом всё хуже, — пожаловался Гарри, откусывая шоколадушке голову. — На этот раз я слышал её голос громче — и его тоже — Вольдеморта… Люпин был бледнее обычного.

— Гарри, если ты откажешься продолжать, я пойму…

— Нет, я хочу! — Гарри яростно засунул в рот остатки шоколадушки. — Я должен!

Что, если дементоры придут на матч с «Равенкло»? Я больше не могу себе позволить падать с метлы! Если мы проиграем на этот раз, то — прощай, кубок!

— Тогда ладно… — сказал Люпин. — Может быть, ты выберешь другое воспоминание, счастливое, я имею в виду… Видимо, это оказалось недостаточно сильным… Гарри задумался, а потом решил, что чувства, которые он испытал, когда «Гриффиндор» в прошлом году выиграл кубок школы, вполне сойдут за очень и очень счастливые воспоминания. Он с силой сжал палочку и занял нужную позицию в центре класса.

— Готов? — спросил Люпин, взявшись за крышку ящика.

— Готов, — ответил Гарри, удерживая в голове радостные мысли о победе «Гриффиндора» и отгоняя тягостные предчувствия от того, что будет, когда крышка откроется.

— Поехали! — Люпин сдёрнул крышку. Комната мгновенно потемнела и наполнилась ледяным холодом. Дементор скользил к Гарри, втягивая воздух; полусгнившая рука уже тянулась к жертве…

— Экспекто патронум! — закричал Гарри. — Экспекто патронум! Экспекто патро… Белый туман заволакивал чувства… громадные, размытые фигуры двигались возле него… затем раздался новый голос, незнакомый… мужчина кричал в панике… «Лили, хватай Гарри и беги! Это он! Беги! Беги! Я задержу его…» Топот спотыкающихся ног — шум распахивающейся двери — холодный, безжалостный смех…