Гарри Поттер. Тот самый?
Шрифт:
Перси, ставший старостой Школы в этом году, выпятил грудь и горделиво оглянулся. Дамблдор опять замолчал, окинул внимательным взглядом сидящих - никто не шелохнулся, не произнес ни слова.
– Также, Министерство обязало меня распространить среди вас специальный выпуск 'Ежедневного Пророка', что я только что и сделал. Но закончу я на более приятной ноте, - продолжил он.
– Счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессора Люпина, который любезно согласился занять должность преподавателя Защиты от Темных Искусств.
Послышались редкие хлопки, известие было принято без особого энтузиазма.
– Что касается второго назначения, - заговорил Дамблдор после того, как стихли жидкие аплодисменты, - должен, к сожалению, напомнить, что профессор Кеттлберн, наш специалист по уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке, чтобы провести больше времени с оставшимися у него руками и ногами. Так вот, с большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять сам Рубеус Хагрид. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием.
Гарри выдохнул и вознес небу хвалу за прошлогоднюю предусмотрительность в выборе дополнительных предметов. УзМС он не выбирал.
Лесничий, сидящий за столом преподавателей, был красный как свекла, глядел, опустив глаза, на свои огромные ручищи, а в его черной всклокоченной бороде играла широкая довольная улыбка.
– Как же это мы не догадались!
– послышался удар по столу. Говорил, судя по всему, Рон Уизли.
– Кто еще мог рекомендовать нам эту кусачую книгу?
Вторая Поттерова хвала вознеслась к небесам. Он совершенно не желал покупать какие-то там кусачие книги.
– Странно, - тихо шепнула сидящая рядом Бетти.
– У нас самая обыкновенная книжка. Он что, издевается над третьим курсом?
Дамблдор же заговорил опять:
– Ну вот, кажется, и все, - заключил Дамблдор.
– Во всяком случае, самое главное. А теперь будем праздновать!
Золотые тарелки и кубки наполнились едой и питьем. Гарри аккуратно положил себе некоторых блюд, и все оставшееся время успевал не только есть, но и ухаживать за Бетельгейзе.
***
Войдя на другой день утром в Большой зал, Гарри стал свидетелем следующего странного диалога.
– Прекрасно! Сегодня у меня несколько новых предметов, - радостно сообщила Гермиона всему залу. 'Энциклогрейнджер' никогда не знала меры своим учебным восторгам.
– По-моему, Гермиона, они что-то напутали с твоим расписанием.
– Рон заглянул ей через плечо.
– У тебя по десять уроков в день. Столько в учебное время не умещается.
– Я справлюсь. Мы все обсудили с профессором МакГонагалл.
– Нет, ты только посмотри, - рассмеялся Рон.
– Сегодня утром в девять часов у тебя прорицание, а под ним, тоже в девять, изучение магглов. И вот еще.
– Рон пониже нагнулся над расписанием, не веря глазам.
– Чуть ниже нумерология, и тоже в девять. Конечно, ты у нас самая умная. Но не до такой же степени, чтобы присутствовать на трех уроках одновременно.
– Не говори глупостей, - сказала Гермиона.
– Разумеется, я не буду в одно время сразу на трех уроках.
– Ну, а как же тогда...
– Передай мне, пожалуйста, джем, - прервала его Гермиона.
–
Но...– Скажи, Рон, почему тебя так волнует мое расписание? Я ведь тебе уже объяснила, что мы все обсудили с профессором МакГонагалл.
Как раз в эту минуту в Большой зал вошел Хагрид. На нем была кротовая шуба, в огромной ручище он держал за хвост дохлого хорька и рассеянно им помахивал.
– Привет!
– помедлил он у стола гриффиндорцев.
– Вы это, мои первые в жизни ученики. Сразу после обеда, да. Я сегодня, ну, как его... с пяти утра на ногах... Готовлюсь к уроку... Волнуюсь, конечно... Учитель!.. Нет, честно...
Гарри перестал слушать, принявшись, все ж таки, за завтрак.
***
На сегодня первым предметом в расписании Гарри стояла нумерология, или, как ее еще называют, арифмантика. Слова Рона в Большом зале насторожили Гарри - как это можно быть на нескольких уроках одновременно? Нет, он знал несколько способов, но все они либо относились к Очень Темной Магии, либо применялись только под контролем Министерства. При этом Гермиона вела себя совершенно естественно, и Гарри решил, что в ее расписании просто указали ротацию - 1-ая неделя такой-то урок, 2-ая - другой...
Сам предмет Гарри не то чтобы разочаровал, но и не принес особого удовольствия. Во-первых, большую часть материала он уже и так знал. Во-вторых, первое занятие оказалось посвящено простейшим методам прогнозирования будущего и техникам вычисления вероятностей, а Гарри они были не интересны. Но он все равно прослушал лекцию, и на практике довольно точно, то есть со второй попытки вычислил заданную карточку из двадцати различных. Гермиона справилась с девятой попытки.
На следующей паре - трансфигурации - МакГонагалл распространялась об анимагии, показала свою анима-форму кошки, и задала полтора фута сочинения 'Польза и вред этого навыка'. Гарри все время просидел, образно говоря, плюя в потолок - свою анима-форму он знал - белоснежный и очень крупный волк с мистически-зелеными, почти что светящимися, глазами. Впрочем, приобретенные после зелья способности метаморфа позволяли изменять свою форму в широких пределах, главное чтобы оставалась волчья основа.
Больше в этот день пар у Гарри не было и он, скоро пообедав, засел за домашние задания - принцип 'раньше сядешь - раньше выйдешь' исполнялся им неукоснительно.
Во время ужина к нему подбежала Бетти, и сообщила, что Драко лежит в больничном крыле. На первом же уроке УзМС он получил рану, неосмотрительно обозвав гиппогрифа тупой скотиной. Еще она сказала, что пока посидит с ним. Гарри на это только кивнул - все-таки это ее родной брат. Неприязнь к мальчику, появившаяся было на первом курсе, почти исчезла, так как они больше и не сталкивались достаточно близко. Дуэль на втором курсе не в счет - любому не понравится, когда над ним откровенно смеются.
***
До понедельника Малфой на уроках не появлялся. Утром в понедельник у слизеринцев и гриффиндорцев было подряд два урока зельеделия. Малфой явился на второй с видом героя, раненного в жестокой битве: рука забинтована и на перевязи.
– Как рука, Драко?
– нарочито заботливо спросила Пэнси Паркинсон.
– Болит?
– Болит, - насупился Малфой, подмигнув за спиной Пэнси верным телохранителям Крэббу и Гойлу.