Гаруня

– У тебя очень интересные мысли, думаешь мне пойдёт такое платье? Но как его сшить?

Практическая сторона дела ненадолго заглушила энтузиазм, но разве остановить разогнавшийся локомотив жажды облагодетельствовать? Гаргулья зная, что истратила все невеликие запасы тканей на окна, взмахнула крыльями и сдёрнула одну из штор. Разложила её на полу, долго заставляла лэру вставать то в одном месте на ткань, то в другом, пока наконец не удовлетворилась и чуть склонившись, острым концом крыла прочертила круг вокруг лэры.

– РРРРаз, - получилась у неё буква "ррр", и Ильяна осталась стоять посреди большого круга.

– Э-ва, - "д" пока не вышло произнести, но лэра теперь находилась чётко в тканной дырке. Подав сигнал пигалицам, которые были у Гаруне последние дни на подхвате, они подняли ткань вокруг фигуры лэры и зацепляли её за пояс.

– О, она круглая как наша Вариетас (лэра имела в виду не мир, а дневную звезду Вариетас), мы можем пришить её к моему кителю. Он из этой же ткани был пошит.

Через несколько минут на растерзание был доставлен упомянутый китель и Гаруня колдовала над ним. Когти у неё больше не могли резать поверхность, а крылом было неудобно, поэтому она кисточкой намечала, где убрать лишнее. Прибежавшая местная швея только охала, но быстренько подкалывала по рисунку. Целый день провозились Гаруня с Ильяной над составлением набора требующегося каждой женщине.

К вечеру с головы лэры сняли тряпочки, и она порадовала каменную узурпаторшу барашковой причёской. Сопротивляться напору гаргульи не было сил. Та взбудоражила весь дом, но находила необходимое ей и вскоре у Ильяны были выщипаны брови, отполированы и накрашены ногти, проколоты уши и пошито платье. Когда хозяйка дома увидела на голове новую причёску, то расстроилась, но гаргулья не выпустила её из цепких лап, и не давала больше смотреться в отражатели.

Иногда лэре было страшновато, когда Гаруня склонялась и почти полностью замирая, вычерчивала что-то на её лице или копошилась с завитыми волосами, не давая девушкам подходить. Но вот она отошла, согнув одну руку-лапу упёрлась себе в подбородок, а второй обхватила первую за локоть, снова замерла. Кажется, неугомонная была довольна и предлагала посмотреть на себя. Все присутствующие затихли и с затаённым восторгом ждали реакции лэры.

Ильяна опасливо посмотрев на всех, спустилась вниз и активизировала самый большой отражатель в доме. Она не сразу поняла, кого видит. Перед ней стояла невероятной красоты девушка не старше двадцати пяти лет. Да где там, даже в восемнадцать в ней не было уже беззащитности и хрупкости, которые она сейчас излучала. Тогда она увлекалась силовыми упражнениями переживая, что слишком стройная и накачала себе рельефные мышцы. Сейчас она была похожа на волшебное существо. Выделялись глаза, изогнутые брови, привлекали внимания губы... Ильяна забыла, как дышать и всё смотрела на себя узнавая и не признавая. Волосы Гаруня собрала ей в лёгкую причёску из которой выпадали уже не такие тугие кудряшки. В ушах сверкали изумруды, вытащенные из артефакта здоровья и на скорую руку превращенные в серёжки. Они подчёркивали зеленоватый цвет глаз и теперь никто не спутал бы их с грязно-серым. Платье разной длины, спереди не достающее до пола с локоть, позади почти касалось его, смотрелось потрясающе. Ильяна ещё долго разглядывала бы себя, если бы не стали раздаваться всхлипы.

– Эй, вы чего, - удивилась она, - мне всё очень нравится.

– Лэра у нас такая красивая, - выдавили девушки и глядя друг на дружку все пустились в рёв.

Гаруня тоже растрогалась и элегантно промокала глаза платочком. У командующего губа не дура, отхватить себе такую красотку. Повсхлипывав немного, все разошлись делиться впечатлениями, а хозяйка дома пригласила оставшегося лэр-ва Тинека и капитана к столу. В этот раз гаргулья чувствовала себя божеством и наслаждалась производимым эффектом своего творения. Мужчины роняли столовые приборы, подносили еду мимо рта, и забывали слова. Ильяна сначала удивлялась, потом улыбалась, а после вообще рассмеялась.

– Гаруня, - спрашивала она после, - неужели это я на них так подействовала?

Гаргулья закивала и с видом философа произнесла:

– и-ла кррра-о-ты!

Ильяна пошевелила губами.

– Сила красоты!
– перевела она.

Гаргулья кивнула и очень стараясь выдала ещё одну мудрость.

– Кррассота стрррашная сссила!

– Гаруня, ты очень хорошо сказала! Я сразу всё поняла!
– смущаясь небывалых чувств, заметила Ильяна.

Гаргулья была довольна собой. Она не стеснялась разговаривать, невзирая на неполное понимание её речи и наконец, это дало эффект. К тому же капитан передал ей остатки изменчивого камня, которых было столь мало, что они ни на что уже не годились. Этих крох хватило на укрепление крыльев и на отрастание пока ещё маленького хвоста, прячущегося под юбчонкой "а-ля дикарка". К сожалению, чем больше выпрямлялась Гаруня, тем больше сил требовалось при полёте и возникала необходимость дополнительной конечности для координации. Тарин обратил на это внимание и подсказал ей о пользе хвоста, отдав драгоценные остатки. На вопрос откуда вообще взялся изменчивый камень у командующего, Тарин ответил, что нашли случайно простые воины.

– Понимаешь Гаруня, размножение у гаргулий вещь редкая и общественная. Даже легенд почти не осталось, что когда-то вас было много, даже чересчур, ведь для вашего рода тогда подходил любой камень. То ли божественное вмешательство, то ли был задействован уровень супер архиважных магов, но в один миг для рождения гаргульи стал необходим только один камень. Я бы условно назвал его камнем, потому что он живой, пусть на другом уровне, но определённо живой. И вот, при новых условиях рождения, проходили столетия, тысячелетия, и изначальный вид гаргулий либо эволюционировал, как считают некоторые теоретики, либо рассыпался в прах. Вас стало очень мало. Закавыка оказалась в том, что изменчивый камень в природе большая редкость и вот тогда процесс рождения стал сродни чуду.

Гаруня слушала забывая обо всём, так захватила её история рождения каменных существ. Капитан довольный искренним вниманием, продолжал.

– Гаргульи начали объединяться в группы, тем самым показав свою разумность и способность наблюдать, мыслить. Они взрослея увеличивались в росте, и в какой-то момент могли позволить себе сбрасывать с себя излишки камня. Драгоценные кусочки копились всем сообществом. На это могло уходить сто лет, двести. Всё зависело от количества особей, их желания делиться силой. Ведь чем крупнее, тем сильнее, а отдать, значит ослабеть. Когда камня набиралось достаточно, тогда они возможно сами придавали первичную форму будущему новорожденному, а может просто общались с камнем по очереди, и он сам приобретал форму или у них был особый ритуал, сама понимаешь, чужих рядом не было, но спустя ещё время наконец рождалась гаргулья. Тот камень который достался тебе, был почти в полном объёме собран маленькой группой. Кто знает, сколько им потребовалось на это столетий, чтобы скопить, сберечь ради нового члена общества, но все они погибли разом при новом прорыве. Слишком неожиданно он произошёл и лезли оттуда мощные твари в большом количестве.

Тарин смутился. Гаруня явно обладала ярким воображением и весь её вид был ужасно разнесчастный, она почти дрожала, переживая давнишнюю историю и нервно теребила в лапах серебряную ложку, сминая и расправляя её. Не зная, как успокоить, он продолжал свой рассказ минуя подробности.

– Гаргульи защищали своё сокровище до последнего вздоха, но из разрыва нахлынула целая армия и у защитниц не было шанса. Наши отреагировали настолько быстро, как смогли. Сколько лучших магов сложило там головы, пока сдерживали лезущих тёмных, не счесть. Нашим пришлось использовать заклинания убойной силы, после которых земля остаётся потерянной для всех. На том месте теперь нет горы, одно название "мёртвая пустошь". Не знаю, кто из оставшихся в живых магов обратил внимание на то, что именно защищали изо всех сил последние гаргульи, но он погибая, поставил метку и перед нанесением страшного уничтожающего всё удара, гаргульин камень вытянули вместе с оставшимися в живых воинов.

Гаруня с её развитым воображением, всю ночь оплакивала душой своих родственников. Потом переживала за себя, что для её рождения понадобились магические энергии, и вдруг она будет теперь изгой среди других гаргулий. Ответа на возникающие страхи не было, а переживаний в душе скопилось много, все они были непонятными и потерзавшись немного, она решила жить одним днем.

На следующий день Ильяна выглядела как обычно, при приватной беседе с гаргульей она призналась, что ей нужно время для принятия своего возможного нового образа. Чтобы гаргулья не обижалась, она немного рассказала о жизни в крепости, о учёбе в академии. Гаруня слушала внимательно. Её не поразило, что с девочками усиленно занимались, что их готовили на совесть к ответственности и непростой дальнейшей жизни. У неё даже всплывали собственные ассоциации, связанные с большим спортом, с соревнованиями, но масштаб... То, что подобное воспитание было повсеместным и другого не предполагало. Идеология, завязанная на женщине-товарище, женщине-защитнице, коробила. Позже, разместившись на крыше под звёздным небом гаргулья снова долго размышляла, теперь уже над миром в котором она живёт и нужны ли ему перемены. В конце концов, она пришла к выводу, что небольшая струйка свежих взглядов не повредит сложившимся устоям.

К тому же Ильяна больше не обязана проживать исключительно в крепости и может позволить себе некоторую вольность в одежде, в создании нового образа женщины. К приезду мужа и сына лэра снова принарядилась и сразила их наповал. Алеш ещё удержался на ногах, так как не сразу узнал маму, а вот Кордилиону Фэроксу потребовалась помощь. Он на время лишился дара речи, обнаружил учащённое сердцебиение и резко поглупел, не зная, что сказать и как проявить своё внимание. Зато начал рычать, как дикий зверь и гневно сверкал глазами, если видел, что кто-то подходит к Ильяне из его товарищей. Жаль, что его особое примитивное состояние продлилось недолго, Гаруне понравилось наблюдать за ним.