Газета Завтра 219 (58 1998)

Вибрации сложились. Возник вибрационный сгусток, который начал давить на психику. А такое давление на психику — попробуй сними! Бесплатно, по крайней мере, ни в жисть не снимешь! Вот Пола Джонс и решила продать вибрационный сгусток Клинтону, как у нас сейчас говорят — “за два лимона в гринах”, а по возможности, и дороже. Именно во столько оценила вибрационный сгусток Пола Джонс, готовясь к суду, который должен состояться 27 мая 1998 года. Даже для нынешней России, где деньги обесценены, 2 миллиона долларов очень солидная сумма! А в США — так уж и подавно.

Говорят, что каждый товар стоит столько, за сколько его можно продать. Но дело в том, что продажа подобного товара по подобной цене требует соответствующего маркетинга. Никто ведь не может представить такой сюжет: пришла барышня с улицы, изложила жалостную историю о гнусном предложении труженице секретарского фронта и отказе без последствий. Показала вибрационный сгусток в своей психосфере и заявила: “Два лимона и ни бакса меньше. И деньги на бочку”. Посмеялись бы над ней и направили добродетельно секретарствовать. Ан нет! Создан “Фонд Полы Джонс” в ее поддержку! Поступают миллионы долларов. Пола поменяла имидж — с секретарского на солидно-предпринимательский. Вот что значит сгусток вибраций! И кто же дарит Поле Джонс такие солидные суммы? Кто ее готовит? Кто занимается в числе прочего и этим самым имиджем?

Говорят, что это дело рук неких отдельных феминисток и феминистических обществ. Свежо предание, но верится с трудом! Дать на это тысячу баксов какая-нибудь феминистская группа может. Хотя, конечно, и с этим не так просто — у групп есть свои обиженные, свои программы, свои наблюдательные советы. Но отвалить на Полу Джонс миллионы — могут только враги Клинтона, или поставившие на эту карту, или… эту “карту” сделавшие, отшлифовавшие, насытившие ресурсами, окружившие заботой и сопровождением. При этом речь может идти и о прямых врагах, и о силах, желающих шантажировать Клинтона и управлять его политикой. Для полноты картины добавим, что в Интернете есть сделанный опекунами Полы Джонс раздел, предназначенный для сексуальных жертв президента США. Пишите письма, грузите апельсины бочками, читайте, завидуйте! Добавим, что сам Клинтон пробовал создать фонд в свою защиту от Полы Джонс и ей подобных. Но прогорел. Зато уже выложил адвокатам за эту трагифарсовую историю… три миллиона долларов!

Но Пола Джонс, появившаяся “для затравки”, еще “цветочки”. Дальше — в нужный момент — возникли “ягодки”. И какие! Можно сказать — “клубничка” с астраханский арбуз. Описанием ягодок, догадками по поводу того, какой Мичурин создал подобный супергибрид, и уточнением событийной почвы, на которой произросли подобные урожаи, мы и займемся, надеясь при этом выйти на иной уровень понимания нового расклада сил, формирующегося в преддверии американских выборов 2000 года.

20 января в Вашингтоне состоялись переговоры Клинтона и Нетаньяху по мирному урегулированию ближневосточной проблемы. Переговоры оказались безрезультатными. Оценка американских СМИ со ссылкой на официальных лиц такова: Клинтон, утомленный нежеланием израильского премьера выполнять взятые на себя обязательства, стал относиться к нему “откровенно пренебрежительно”. Нетаньяху не предоставили резиденцию для почетных гостей Блэйр-хаус, он не был приглашен Клинтоном на традиционный ужин, и лидеры не выступили на совместной пресс-конференции по итогам встречи.

Подобные “жесты отрицания” по отношению к руководителю Израиля еще не позволял себе ни один президент США. Между тем, как высокие представители мировых центров сил, так и те реальные субъекты, которые формируют и реализуют волю этих сил, весьма чувствительны к политическим жестам и символам. Только у нас сейчас (вследствие отсутствия субъектности соответствующего уровня) бытует унизительная поговорка по поводу пресловутой “божьей росы”.

Там же, где есть субъектность — знаки и все, что с ними связано, котируется дороже миллиардных инвестиций. И это правильно, поскольку просчеты по части знаковой нюансировки в межсубъектном диалоге оплачиваются и многомиллиардными потерями, и неприятностями еще более крупными — мировыми войнами, например. Причем не теми, которыми грозят с экрана, развалив армию, а настоящими, не виртуальными. Президент США мог так или иначе решать палестинский вопрос. Он мог с той или иной резкостью критиковать Нетаньяху. Но проявлять невежливость, вызывающе организовывать размещение, ущемлять коллективное самолюбие такого масштаба невыполнением обязательных элементов дипломатического протокола (да еще планируемым заранее — до приезда Нетаньяху в Вашингтон) значило сознательно нарываться на очень крупные неприятности.

Клинтон (или кто-то еще?) тем самым просто планировал ответ на совершенно продуманный и выходящий за почти любые прецедентные рамки вызов. Причем вызов, осуществляемый на особо формализованном поле политической семантики. Не видеть, что этот вызов был принят, причем мгновенно, фактически невозможно. На следующий же день после встречи Клинтона и Нетаньяху, то есть, 21 января, газета “Вашингтон пост” и телекомпания АВС начали подъем волны компромата о связи Клинтона с М.Левински.

Тем, кто считает, что подобная моментальность реакции невозможна, напомним, что о недопустимых нарушениях политической семантики Нетаньяху был предупрежден заблаговременно. Он только, как говорят в таких случаях, “отыгрывал обязаловку”. Дожимал, доводил до логического конца, проверял, решатся ли в Вашингтоне его так сильно задеть или просто “берут на испуг”. Кроме того, моментальность реакции — совершенно необходимая составляющая ответа на семантические вызовы. Если твой партнер выстраивает против тебя закрытую комбинацию, то можно выжидать годами. А если тебе плюют в лицо, то бить наотмашь надо не на следующий день, а в ту же минуту. Что и было сделано.

Волна обвинений была беспрецедентно сильна и массирована. Ненадолго было показано, что примерно способна сделать отвечающая на подобный вызов сторона, если она … Не то чтобы мобилизует все возможности, а в какой-то степени напряжется. Клинтон был опрокинут в ту роковую для него неделю с 21 по 28 января. От него начали отпрыгивать, как от зачумленного. Последовали панические заявления боссов его партии. Сам президент ушел в глухую защиту.

Если бы не мужество Хиллари Клинтон и не ее способность очень четко и конкретно ориентироваться в нюансах и деталях, внутренней структуре исследуемых нами силовых центров и иных далеко не женских вопросах, сопряженных зачастую с экстремальными рисками — мы бы уже имели нечто наподобие “Уотергейта”. Но Хиллари сумела сыграть свою игру на том же поле. Здесь наиболее важно понять, что она играла не “где-то на стороне”. Такая игра могла только усугубить положение ее мужа. Хиллари нашла способ тонкой регулировки. Но, что наиболее важно, — она не смогла бы найти этот способ, если бы не существовало системы тонких, но острых противоречий, чувствительной к подобным регулировкам.

Фирменная регулировка Хиллари очень быстро дала свои результаты. К 31 января — 1 февраля пресса начала отыгрывать назад, уже не нападая, а иронизируя. Поразительно, но адвокат М.Левински сам заявил о неточности показаний клиентки, “склонной к преувеличениям”, а ей самой было отказано в судебном иммунитете. И… как раз в эти дни госсекретарь США М.Олбрайт отправилась в поездку по странам Ближнего Востока в том числе, в Израиль.

Между тем, еще до поездки Олбрайт (25 января) “Сирия таймс” возложила ответственность за скандал вокруг Клинтона на еврейское лобби в США, шантажирующее американского президента и его команду с целью повлиять на принятие решений по основным проблемам внутренней и внешней политики.

“Сирия таймс” огрубила происходящее. Делая подобное утверждение, мы не пытаемся обойти молчанием произошедшее, подобно российской либеральной респектабельной печати. И вообще — либеральной и респектабельной печати мира. Уровень глобальной конфликтности, кроющийся за дурно пахнущими историями о сексуальных домогательствах, столь велик, что обсуждать произошедшее, по существу, совершенно необходимо. Но это надо обсуждать без примитивизации, без внесения в сложный авангардистский сюжет элементов того, что принято называть “эстетикой арабских фильмов”. И речь не о смягчениях и деликатных реверансах, а напротив, о большей определенности. Договаривая за “Сирия таймс”, скажу, что если бы указанное ею лобби нанесло консолидированный удар по Клинтону, то никакая Хиллари ничему бы не помогла. Произошедшее обладает более тонкой структурой. И без понимания этой структуры возможны грубейшие ошибки в мировой и внутрироссийской политике. Так сказать, “глобальный миссандестендинг”.

Но сначала — о конкретике, без которой трудно разобраться в существе очередной шквальной секс-атаки на Клинтона.

Есть Моника Левински. Очередная торговка своими вибрациями на почве клинтоновской сексуальности. Отец — известный онколог. Мать — специалист по личной жизни знаменитостей (в том числе политических). Отец и мать в разводе. Помешанная на поверхностно понимаемой “спецэтнополитологии” печать (не только в Сирии, между прочим) всячески муссирует еврейское происхождение данной особы. Между тем, придавать этому фактору решающее значение (и даже какое-либо значение вообще) наивно. При трактовках в духе “Сирия таймс” подобный “фактор происхождения” просто вреден. Это понимает любой серьезный специалист по элитным конфликтам указанного формата, компрометационным войнам и пр.

Есть далее множество аудиокассет, в которых Левински повествует в духе Полы Джонс о связи с Клинтоном в Белом доме. Картина неизгладимо болезненных отпечатков на психосфере данной особы осложняется обвинениями, которые метят уже не только в моральный облик президента США, но и в его соответствие далеко не безобидной правовой проблематике — принуждение к даче ложных показаний. Проще — ему намекают не только на импичмент, но и на последующие неприятности, способные нарушить мирное течение жизни и после ухода с президентского поста.