Газета Завтра 241 (80 1998)

Ю.Л. Для нас это была хорошая школа. По образу и подобию сделанного мы сейчас запроектировали еще пять комплексов. Ландшафтная архитектура уже оживляется. И будем строить рядом еще пять таких комплексов.

В.Б. А вы думаете, Всемирные юношеские игры дадут прибыль Москве? Или важнее их общественная значимость?

Ю.Л. Я вообще-то не ставлю вопрос о том, что иГры должны быть прибыльными. Я ставлю вопрос об их необходимости. Вот мы сейчас очень много строительных работ сделали. Но иГры пройдут - и все это останется Москве. Мы, по существу, сделали новый стадион ЦСКА. Полностью внутри перестроили. Он сегодня по-настоящему современен. Это уже место, куда можно прийти и не краснеть за спорт, за условия существования спортсменов. Молодежь со всего мира приедет.

В.Б. А аэропорт готов к приему тысяч иностранных спортсменов?

Ю.Л. Это Кириенко должен заботиться о федеральной собственности. Это же их собственность. Я, кстати, уже пару раз обращался - отдайте ее нам. Мы будем ее содержать, приводить в порядок. “Шереметьево” уже довели до такого состояния, что иностранцы, с которыми мы общаемся, говорят: “В Москве нам интересно, но мы к вам больше не приедем. Потому что пройти через аэропорт и потерять два часа на поиски багажа, два часа на оформление, паспорт и таможенное обслуживание - мы больше не хотим. Так что к вам не приедем”. Делается все, чтобы остановить развитие туризма, остановить массовый приезд. Все доведено до состояния, я бы сказал, гадюшника какого-то…

В.Б. Москва справляется сама с организацией юНошеских игр?

Ю.Л. Да. На прежние Олимпийские игры в Москву было много привлечено сил со всей страны. Мы ни одного человека ниоткуда не берем. Режим, конечно, будет усиленный. Усиленное дежурство вводим силами московской милиции и внутренних войск Московского округа. Вот сейчас по всем этим секвестированиям мы должны сократить процентов на двадцать потенциал наших правоохранительных органов. Что? У нас теперь так спокойно на улицах стало? На важнейшие дела обеспечения безопасности людей, на спокойствие людей - нет денег? А куда перейдут многие из уволенных? В криминал! Или в коммерческие банковские структуры. Там их возьмут.

В.Б. Над Москвой пронеслась невиданная буря. Повалило более сорока тысяч деревьев, старцы говорят - “на гробы”. Погибли одиннадцать человек, более сотни ранено. Эпицентр бури оказался над Кремлем, выбито немало зубьев в Кремлевской стене, повредило кровлю в президентской резиденции. Может быть, это не случайно? Может быть, есть в этой московской, кремлевской буре некое мистическое предзнаменование? Предо- стережение? Некий грозный сакральный знак? Верите ли вы в это?

Ю.Л. Бог наказывает и предупреждает.

В.Б. А как вы думаете, Юрий Михайлович, кому сейчас была нужна такая яростная атака на Газпром?

Ю.Л. Не нам. Мне кажется, что там больше звучала какая-то личная амбиция. У кого-то из членов правительства, может быть.

В.Б. Может быть, возобладали коммерческие интересы? Утром дали утечку информации, сбросили цену на акции, вечером акции поднялись до прежней цены, а кто-то заработал миллиард.

Ю.Л. Вы думаете, что они такие умные? (смех)

В.Б. По общему мнению, да так и на самом деле есть, вы, Юрий Михайлович, давно уже не просто московский, а и общенациональный лидер. Готовитесь ли выступить с общенациональной программой?

Ю.Л. Нет.

В.Б. Может быть, такой программой станет лозунг: что сделано для Москвы - сделано для России?

Ю.Л. В Москве много интересных проблем. В Москве много работы. Мы с удовольствием ею занимаемся.

В.Б. Но Москва - центр России.

Ю.Л. Естественно. Мы обеспечиваем работу Думы, работу федеральных ведомств. Много работы.

В.Б. Вы - оптимист, Юрий Михайлович? Как вы думаете, сумеем мы удержаться на краю пропасти или рухнем? Неизбежен ли экономический и политический крах? Как вы сами ощущаете?

Ю.Л. Опасность такая существует. Я сам - оптимист, но опасность колоссальная. Сейчас, конечно, государство должно принимать совершенно иные решения, чем это было в предыдущий период. Вроде бы летом все должно потише быть. А не получается - из-за экономического положения в первую очередь.

Реплика в зале.

Юрий Михайлович, возьмитесь за руки с Геннадием Андреевичем,- и Россия будет спасена. Можете не сомневаться!

(берутся за руки Геннадий Зюганов и Юрий Лужков)

Ю.Л. Взялись. Вы считаете, все так просто?

В.Б. Как вы думаете, скоро ли состоится отставка нынешнего правительства?

Ю.Л. Все идет к тому, что нужно авторитетное правительство. Такое правительство, которому бы все доверяли. Мы, конечно, с удовольствием делаем ставку на молодежь. Но бывают такие периоды в жизни государства, когда нужен опыт, нужен авторитет, прошлый, может быть, авторитет и воля! Воля - в том числе воля принимать собственные решения, а не те, которые ты слушаешь и которые должен, как ретранслятор, выбросить в общество.

В.Б. И кого вы видите в возможных лидерах такого правительства?

Ю.Л. Нет, вы мне такие вопросы задаете… Я на этот вопрос отвечать не буду. Но я могу сказать, что в любом государстве должна быть четкая кадровая политика. Хорошая, плохая ли, но кадровая политика была в прежнем государстве. Я сам много раз проходил через эти фильтры. Утверждался секретарем Центрального комитета партии в своих должностях в пределах Министерства химической промышленности. Я понимал, что есть кадровая работа. Конечно, много было и накипи, но стержень в кадровой работе был. Если сейчас мы не можем в государстве сказать, на кого можно положиться в делах по управлению экономикой страны, это означает, что в течение всего этого периода кадровой работы в стране не было. Не было. Провал. Это самое важное, кстати говоря. Мы говорим - возраст. Но разве возраст может быть мерилом способности человека решать вопросы на высшем государственном уровне?

В.Б. А возможен ли в будущем блок всех созидательных сил - от Лужкова и до Зюганова?

Г.З. Надо шире гораздо брать.

В.Б. Возьмем еще шире. Самый широкий блок созидательных сил?

(Юрий Михайлович Лужков от прямого ответа на вопрос ушел.)

В.Б. Юрий Михайлович, а аграрный сектор не забыли? Овощехранилища?

Ю.Л. Мы сейчас его в Москве привели в порядок. Вот в свое время Николай Иванович Рыжков поверил нам. Я к нему обратился с расчетом. Посчитал, сколько людей привлекается, какая эффективность привлекаемых со стороны для работы на овощебазах доцентов, профессоров. Посчитал и написал письмо: дайте мне 27 миллионов рублей (тогда деньги были другие по реальной стоимости) - и мы исключим привлечение людей на овощебазы из институтов, из разных организаций. Я думал, что меня пошлют подальше. Но Николай Иванович Рыжков передал проект на экспертизу Ситаряну, а тот дал положительное заключение. Он написал так: я не верю, что у них это получится, но деньги не такие уж и большие. Николай Иванович написал резолюцию: “Выделить деньги, в декабре проверить. Если не получится, освободить от работы”. Вот такая была кадровая политика. Нам удалось избавиться от привлеченных. Я помню Зайкова на пленуме горкома партии. Он ведь никогда заранее не знакомился с докладом, который должен прочитать. Стоит и читает: “Нам удалось исключить привлечение людей на базы…” Дело было в Колонном зале Дома союзов. В зале - шум. Он посмотрел на зал, оторвался от текста. Объявили перерыв. Зайков меня вызвал и налетел: “Вы что понаписали? Вы меня обманули?” Я спрашиваю: “А в чем дело?” - “Когда я сказал, что мы отказались от привлечения людей на базы, в зале прошел шумок. Это значит - неправильно”. Я отвечаю Зайкову: “Во-первых, я вам этого не писал. Это писал аппарат. Во-вторых, аппарат написал правильно”.
– “А что же зал шумел?” - “Зал, наконец, вздохнул с облегчением. Любого первого секретаря райкома приглашайте и при мне спросите, направляет он людей на базы или нет?” Зайков вызывает Земскова из Ворошиловского района: “Вы что, действительно, не привлекаете людей на овощебазы?” Он говорит: “Все кончено. Мы от радости шумели”. Вот такая была история.

Николай РЫЖКОВ. Что-то подобное было с метро. Там тоже привлекали раньше со стороны. И на жилые дома для отделки.

Ю.Л. С этим тоже все кончено.

Г.З. Метро было самой крупной строительной фирмой. Сейчас удалось им заказ сохранить?

Ю.Л. Сегодня утром Кириенко подписал все документы. А мы обратились к нему с инициативой разрешить нам продолжить поиски денег для строительства метро. Они три месяца искали в наших бумагах, где мы их обманываем. Но разрешил сегодня. Значит, метро будет продолжать строиться. Но, конечно, масштабы более скромные.