Газета Завтра 288 (23 1999)

Корр. Кто разрабатывает идею твоих видео, которые, кстати, достаточно оригинальны и интересны, и “Дилер”, и “Игрушки”?

Д. Да, “Игрушки” — неплохой получился клип, как детская книжка с переворачивающимися страницами. Клип малобюджетный, но идея была отличная. А вообще видео продумываются совместным мозговым штурмом за несколько дней: мною, моим продюсером Алексеем Виноградовым и режиссером Антоном Барматовым.

Корр. Какую музыку слушаешь сам?

Д. Разную, она должна быть интересная и не похожая на то, что я слушал вчера. Я стараюсь вбирать в себя максимум музыки, не зацикливаясь на каком-то одном направлении. Последнее время меня впечатляет группа “Magway” — красивый мелодичный пост-рок, с использованием небольшого количества нот.

Корр. А какие-то авторитеты в музыке у тебя есть?

Д. Конечно, нет. Нельзя выставлять себе никаких авторитетов. Хотя бы даже потому, что авторитет — человек, выше которого подняться нельзя. Надо делать свое дело и использовать их достижения как отправную точку своего творчества, и только так.

Корр. Как-то лицезрел тебя по МУЗ-ТВ, когда ты хвалил И. Сталина, в особенности за культ личности, и призывал всех следовать твоей песне “Ты — белый, спи с белой”.

Д. Да, было дело. Людям надо выдавать такие агрессивные, мощные телеги, только тогда им вставляет. В политике я, честно говоря, разбираюсь плохо, хотя вижу, что происходящее сейчас в Югославии — просто черте что. А мы настолько зависимы от американцев, что ничего не можем сделать. По поводу негров, ну не люблю я их, а песня называется “Секс-контроль”, типа — надо контролировать рождаемость негритят в России, а то что-то размножаются они быстро.

Корр. Расскажи о совместном альбоме с Пауком и Гастелло “Песни партийца”, в который вошла твоя композиция.

Д. Да, на “Песнях партийца” есть моя песня “Ленин в кепке”, но изначально записывалась она для фильма, который снимала Корпорация Тяжелого Рока. На альбоме же она выглядит несколько одиноко. В принципе с Пауком сотрудничать интересно — и в музыкальных, и в творческих поисках. Возможно, в будущем будут какие-нибудь совместные проекты.

Корр. А фильм о чем?

Д. Задумывался он как некое кино с абсолютно нереальным сюжетом о том, как добро побеждает зло.

Корр. Скоро должен выйти твой новый альбом “Глубина резкости”, расскажи о нем немного.

Д. Материал был уже год как готов, просто долго шли переговоры. Есть на альбоме несколько ремиксов, специально сделанных для радиостанций, так называемые радио-версии.

Корр. Зачем?

Д. Не берут на радио мои песни, говорят, не в формате. Ну вот пришлось делать некоторые вещи, специально приспособленные для массового прослушивания. На альбоме вместе с ремиксами будут и оригинальные версии. Кстати, на песню, которую сейчас крутят по радио “Открой мне дверь”, уже снят новый клип, в котором я прыгаю с крыши, но вниз падает только моя одежда.

Корр. Слышал, у тебя маленькая дочь, не тяжело совмещать творчество с воспитанием?

Д. Да нет, в тылу у нас все отлично. Дочери скоро год, растет.

Беседовал Олег ПУЛЕМЕТОВ

Отменное купание с дельфинами в москве 9в дельфинарии!

Роман Коноплев ВЕНЕЧКИНА МЕЛЬНИЦА

Златоглазый Коперник, твори меня вновь.

Спасибо, колдунья-весна, за твою акварель.

Спасибо вам, вешние чары, за нашу любовь.

За маленький домик с видом на небо,

а в небе апрель...

Последние времена. Омерзительная каша зарубающегося на власти истеблишмента. Стаи жирных мух, сонмища звероподобной нежити между бабами и “бабками”, да все ниже, все непригляднее ясного солнышка, синих небес, вселенской любви. Где-то там внизу, перебирая прошлое, корчится от боли живая душа моего народа, гордо молчит, осознавая незыблемую, никем не смытую истину. Русь — это не только колыбель добра, последняя на земле обитель истинной Православной веры. Русь — мать поэтов.

Как-то незаметно приходят они, живут, зачастую не пачкая рук деньгами, подальше от телевизора, постмодернистских игрищ сомнительной славы. Кагал придворной челяди упивается, роняя слюни, новыми кумирами, развешивая незавоеванные ордена и ублажаясь на блатной манер.

А в далекой станице, затерявшейся в степи под Луганском, вырос мальчишка, как ясно-Солнышко. Засветил, запел под гитару, закрутил небесную карусель Венечка Дркин.

Мы с тобой за шальной игрой

В четыре руки да в четыре ноги.

Под колючей змеей, да под горящей струей

По причине тоски, да под предлогом строки.

Лауреат трех к ряду Оскольских Лир (есть такой рок-фестиваль, страшно не любимый теми, кому поспокойней да потише, а лучше б и вообще)... Светлые венечкины песни вполне обошлись без мерцающей телесодомии. Сами полетели по всей стране без роскошных тиражей от студий “Союз”, без модных продюсеров, имиджмейкеров и прочей холеной “полезной” публики. Кагал сознательно клюет на дешевенькое, пестрое, шипучее, как “Кока-Кола”. Куда Лисовскому с его орфографией. Такие и Пушкина-то не читали. С детства потеют “в трудах”. Венечка для них латентно “красно-коричневый”, коли не тусовался либерально. А по иным понятиям — вообще иностранец. Гражданин другой страны. Можно подумать, вот так просто и обрезали вселенскую Русь.

А тем временем Веня выходил на трассу, не расшаркиваясь перед столицами, сейшенил на прокуренных флетах, собирая вокруг себя сотни навсегда влюбившихся девчонок, от сердца к сердцу, с кассеты на кассету перебрасывающих от Беларуси до Сибири волшебный голос под гитару и скрипку:

Вот и мы под прицелом войны,

Мы ни слова в ответ, вы ни слова взаймы...

Огоньки сигарет, да в последний раз чай