Газлайтер. Том 12

— Я громко дышу? — в голосе мальца звучит наигранное удивление. Ну а вообще я просто увожу его подозрения по ложному пути. Он явно проверял меня и сделал ставку на глаза. Пускай лучше думает, что у меня дельфиний слух, а не филинное зрение.

— Как паровоз, — киваю. — Ты случайно не куришь? Бросай лучше, а то не вырастишь же ни хрена.

— Слушай, заканчивай уже, — с обидой отвечает альв. — Я всё-таки член Организации, самой могущественной организации во всей мировой спирали…

— Организация — самая могущественная организация? Тавтология какая-то получается, — замечаю. — Ну зачем ты прикатил, о могущественный пятиклассник?

— Да слышал, что ты схватился с орнитантами, — бурчит малой альв. — А они, по сути, вассалы ликанов. Ты в шаге от того, чтобы разозлить Ратвера. Я захотел тебя предостеречь, уж не знаю почему.

— Спасибо, конечно, только мне как-то пох… кхм, пофиг на вашего Ратвера, в общем, — поправляюсь. Не при детях же матюгаться, пускай и великовозрастных. — Да и кстати его еще в нашу прошлую встречу подбешивало знатно, хотя и причины не было. Может, у него вши?

— Может, — со вздохом соглашается Лиандриль. — Но тогда он действительно странно себя повел. Даже не попробовал тебя загрызть, что нонсенс.

Вот как? Хотя мне ни капли не интересно, какие вши ползают в голове Блохастого, но запомним этот факт. Вдруг пригодится.

— Ясно-понятно. А теперь тебе пора — меня ждут следующие незваные гости, — не дожидаясь реакции альва, я просто отворачиваюсь от мальца и шагаю навстречу двум безмолвным черным теням. — И, Лиандриль — правда, бросай пыхтеть за гаражами. Это не шутки, — на полном серьезе добавляю.

— Да не курю я! Задолбал! — не сдерживается альва, прежде чем превратиться в золотую молнию и оставить меня наедине с новоприбывшими.

Краем глаза я провожаю Лиандриля. Забавный альв с кучей комплексов. Он сам только рад, чтобы с ним обращались как с ребенком. Видимо, в детстве не хватило родительской любви.

— Ну а вы кто такие? — громко обращаюсь я к теням, а те удивленно переглядываются.

Хе, ну и кретины. Врубили Покров Тьмы и думают, что стали невидимками. Всегда нужно быть готовым, что встретишь мага своей же стихии, и твой режим стелс полетит к чертовой матери. Да и то же телепатическое сканирование их обнаруживает на раз-два.

— Да похер, — по-японски бросает правая тень, создавая в руке клинок Тьмы. — Он всё равно один.

— Один? — я фыркаю. — А вы точно японские ниндзя? Скрываться не умеете, да и вокруг себя ни бельма не видите.

— Блефуешь, телепат, — уверенно заявляет Левый, приближаясь ко мне и немного отдаляясь от Правого. — Как говорят у вас: «перед смертью не надышишься».

— Это уж точно, — киваю.

«Змейка! Нападай!» — посылаю приказ держащейся неподалеку хищнице.

В следующий миг четырехрукая фигура с бешеной скоростью выскакивает из-за валуна и прыгает на спину Правому. На мгновение из-за туч выглядывает луна, и в ее белом свете успевают сверкнуть голубые чешуйки на смертоносных изгибах изящного тела. Всё это время Горгона держалась неподалеку от меня, оберегая своего мазаку.

— Мазака!!! Я — Ма-ать выводка! Фака! — гортанно кричит Змейка, уже повалив на брюхо Правого ниндзя. Медные когти обрушиваются ему на затылок, пробуя на прочность шлем.

Я тоже облачился в доспех Тьмы, что оказалось большим сюрпризом для Левого.

— Рисовые ростки! Да вы издеваетесь! — вопит шиноби, пытаясь атаковать меня объемной техникой.

Встречным камнепадом я отбиваю атаку еще в зародыше. Похоже, это был Голод Тьмы. Ну получай фашист свою же гранату!

Левый исчезает в черном скрежещем облаке. Голод его не убьет, Мастер всё-таки, но задержит. А я тем временем направляюсь на подмогу Змейке. Хищница неплохо изваляла Правого, но его доспех всё еще держится, а объемные темные атаки для Горгоны противопоказаны. Она, конечно, умеет проходить сквозь камни, воду, лед и огонь, но электричество с Тьмой в этот список не входят.

«В сторону, Мать выводка» — командую змееголовой.

— Ммм, хорррошо, — довольно мурчит она, словно получила признание.

Сразу же моя молния сбивает Правого с ног, а здоровенная пси-граната размером с кулак Великогорыча скручивает его мозг в трубочку. Доспех слетает, щиты тоже, но шиноби еще в сознании. И тут он делает очень оригинальный финт — странно выворачивает нижнюю челюсть и ломает один из зубов. Ну, фильмы про ниндзя я смотрел. Понятно, что в полости зуба припрятан яд.

— Варежку открой, — командую. — И выплюнь гадость.

Тело шиноби больше ему не принадлежит. А потому он послушно сплевывает капсулу с ядом.

«А теперь надень доспех» — в этот раз команда беззвучная. Готовится небольшой розыгрыш.

— Гремучий! — из Голода Тьмы наконец вырывается Левый. Он немного покоцан, но в целом еще полон сил. На всех порах шиноби бежит к застывшему напарнику и встает бок о бок с ним, не отрывая напряженного взгляда от нас со Змейкой. — Ну что, брат?! Вместе ударим… Кхмгрррхх….

Из его горла навылет выскакивает черный клинок Тьмы.

— Конечно, брат, ударим, — восклицает Правый, нанизав голову напарника на острие. — Я уже. А ты почему отстаешь?

Левый еще не умер, но через несколько секунд умрет от асфиксии. Надо двигаться в темпе. Моя марионетка развеивает свой доспех и подтаскивает умирающего ко мне.

— Красавица, не подержишь меня? — обращаюсь к Змейке, и хищница без слова возражения обхватывает меня всеми четырьмя руками.

Мне даже лень удивляться отсутствию обыденного: «Ррр! Я — Мать выводка! Фака». Видимо, «красавица» тоже входит в разрешенный перечень наименований Змейки. Облокотившись на хищницу, я быстренько погружаюсь с двумя шиноби в Астрал.

Там уже без слов отбрасываю обоих темников в клетку для запчастей. У меня уже есть Воронов, и он со мной надолго. Этого убийцу нельзя отпускать на волю, так что других темников в легионеры мне не надо… Хотя нет, что-то я спешу с выводами. Ведь же можно создать когорту темных магов, а потом еще когорту огневиков, когорту каменщиков и так далее. Легион, настоящий легион, состоит вовсе не из одиночек-воинов, а из боевых подразделений с офицерами. Хм, заманчиво. Но об этом подумаю в другой раз, а пока ниндзя пускай посидят в клетке с другими «донорами». Сейчас же нужно полистать память этих недотеп-шиноби.

Уже через полчаса я заявляюсь в шатер к Сая Кимадзаро. Вернее, топчусь у полога в растерянности. Нет ни колокольчика, ни слуги на скамейке, ни тем более дверного косяка, чтобы постучать.

— Сая-чан! — громко кричу за неимением ничего другого. — Вставайте, солнце! Дело есть!

Внутри шатра раздается шорох и грохот, будто кто-то упал, споткнувшись о что-то в темноте. Затем через полог выглядывает взъерошенная головка японки. За ней видны нагие точеные плечи, на которых едва заметны тонкие бретельки лифчика телесного цвета. А внучка главы Кимадзаро, оказывается, пренебрегает ночнушками.