Газлайтер. Том 19
Шрифт:
Названный Филиновым, оставаясь невозмутимым, оборачиваюсь к медведю и спокойно говорю:
— Миша, поработай.
Медведь издаёт низкий рык, поднимается на задние лапы и с силой прихлопывает бывшего наездника как комара. Одного удара достаточно — распухший гигант лопается, словно перезревший пузырь. Брызги летят во все стороны, оседая на снегу яркими пятнами.
Фирсов, отряхивая воображаемую пыль с рукавов, фыркает:
— Чуть меня не обрызгало. Ты с такими командами осторожнее, Филинов.
Я киваю на ледяное крыльцо Обители:
— Иди вперёд, Мозгоед.
Фирсова не зря дали такой позывной. Вот он вроде, бывает. даже и хвалит, а словно мозги ест. Точно Мозгоед. С этими мыслями провожаю его взглядом, пока он уходит.
Как раз вовремя появляются пара тавров, которых я вызвал телепатически для своей охраны. Присаживаюсь на снег, расслабляюсь и погружаюсь в медитацию. Голова заместителя всмятку, но его сущность бесследно не исчезает. Тело раненого валяется неподалёку. Я, не мешкая, добавляю его сознание в Легион.
А, что там у него в голове на случай ЧП? Ага, химер решил выгулять по Обители. Этот ход был предусмотрен заранее. Я знал, что химеры будут выпущены, ещё до начала операции. Ну, и подготовился. Чтобы предотвратить лишние хлопоты со зверьем, я заранее передал Веер геномантский код поглощённого мной монаха. Пана вовремя запечатала зал, не позволив чудовищам вырваться наружу.
Химеры заперты, и мы с таврами и группой «Тибет» завершаем зачистку Восточной Обители.
Последние монахи сопротивляются отчаянно, с безумным фанатизмом, выкрикивая:
— Умрём за идею!
Они бросаются в бой, жертвуя собой ради странной веры. Но я не даю большинству исполнить их мечту. Убивать их на месте — не в моих интересах. Вместо этого я предпочитаю обезоруживать их, зачастую рубя руки или ноги. Такой подход оправдан стратегически: всех пленных я добавляю в Легион. Геномантов в моём распоряжении скоро будет больше, чем кого-то другого.
Вот смотрю я на обезумевших монахов, которые всерьёз верят, что имеют право захватить мой мир с помощью армии Демонов, и не испытываю ни малейшей жалости. Эти фанатики заслуживают вечности в моём разуме. Их добавление в Легион — практичное решение, а чувство жалости уходит на тысячный план.
Однако возникает новая проблема. Кто возглавит эту новую когорту геномантов? Нынешний трибун Аврал, бывший понтифик. явно не потянет. Гомункулы — существа хитрые, умелые, но при этом коварные, с которыми нельзя расслабляться.
Кого же назначить трибуном? Вопрос остаётся открытым.
Спустя некоторое время гвардейцы докладывают: вдали за Обителью заметили фигуру на белом медведе. Это явно кто-то из геномантов. Скорее всего, сам настоятель Восточной Обители. Возвращался издалека, возможно, с командного поста, а теперь, увидев, что обитель захвачена, пытается сбежать.
Я недолго размышляю. Настоятель не должен уйти. Призываю через портал, ведущий в Невинск, Золотого. Из межмирового разрыва появляется даркон и сразу осматривается, пытаясь найти, где бы ему развернуться. В узкие коридоры он явно не пролезет.
— Чего уставился? — бросаю, запрыгивая ему на спину. — Сожги стену и полетели!
Дракон издаёт низкий рык, не торопясь, выбирает стену
потоньше и выпускает мощный поток огня. Ледяная преграда мгновенно плавится, оставляя широкий пролом, через который дракон устремляется наружу. Едва оказавшись на свободе, он сразу направляется в погоню за белым медведем с настоятелем на спине.Я вцепляюсь в золотую чешую, наслаждаясь порывами морозного воздуха, пока под нами мелькают заснеженные просторы. Но вдруг слышу грохот, сопровождающийся странным треском, откуда-то позади.
— Что там у вас происходит? — спрашиваю мысле-речью у Светки.
Голос жены напряжён:
— Из подвала вылезла какая-то тварь. Огромная. Мы попытаемся справиться.
Хмурюсь. Это явно ловушка настоятеля. Видимо, в попытке сбежать он активировал одну из тайных защит Обители, выпустив из подземелья химеру.
— Задержите её, но не рискуйте заря головами, — приказываю. — Я догоню настоятеля и потом присоединюсь.
Дракон, почувствовав мой настрой, рвёт воздух быстрее, сокращая расстояние до цели. Медведь с настоятелем уже совсем близко. Вот кто лакомый кусочек в Легион! Жуть берет от того, сколько секретов этот ездок знает!
Пурпурный дворец, Хань
Ци-ван сидит в своём величественном тронном зале, глубоко погружённый в размышления. Его внимание привлекает один из доверенных командиров, который входит, низко кланяясь, и вручает ему папку.
— Сын Неба, — начинает командир Доказ с почтительным тоном. — В Антарктиде зафиксированы странные события.
Ци-ван берёт папку и открывает её.
— Опять он?! Да вы издеваетесь! Как его в Антарктиду занесло-то!
На фотографиях отчётливо виден Вещий-Филинов, летящий на спине Золотого Дракона. Глаза Императора вспыхивают яростью. Он сжимает кулаки так, что пальцы побелели.
— Это мой дракон! — шипит он сквозь зубы. — Как он посмел летать на нём, да ещё и в грёбаной Южном полюсе?!
Доказ, понимая, насколько опасен Император в гневе, осторожно продолжает:
— Мы знали, что монахи из Обители действуют в Антарктиде. Иномирец Странник еще до своей опалы предупреждал нас о них, призывая быть начеку. Мы, как вы и велели, поддерживали скрытное наблюдение. Но теперь появился этот граф Данила…
Ци-ван, задумавшись на мгновение, вспоминает, что ханьская группировка давно закрепилась в Антарктиде под видом научной экспедиции. Однако размышления сменяются решимостью. Его голос звучит властно и холодно:
— Немедленно схватите его! Приведите группу «Севре» в полную боевую готовность. Цель ясна: убить этого русского и вернуть моего дракона.
Доказ, понимая, что дальнейшие расспросы ни к чему, молча кланяется и поспешно выходит из зала.
— Гони огнём, подгоняй мишку! Только не поджарь! — через мыслеречь командую, не отрывая взгляда от цели.
Золотой недоумевает:
— Почему это «не поджарь»?
— Потому что это редкий вид, — объясняю. — Белый медведь Южного полюса. Его надо бы в Красную книгу занести. Вдруг он исчезающий?