Где бы ты ни был

– Исследовательская работа, которую я должен написать, чтобы получить ученую степень.
– Он быстро взглянул на нее и снова перевел глаза на дорогу.
– Она называется: "Психодинамика колдовства по материалам процессов салемских ведьм в 1692 году".

– А, ведьмы, - произнесла она таким тоном, словно ей все было известно о ведьмах.

Мэт почувствовал беспричинное раздражение.

– Ладно, где ты живешь?

Она перестала подпрыгивать на сиденье и притихла.

– Па снова будет бить меня. Он чуть не спустил с меня шкуру.

– Ты хочешь сказать, что он стукнул тебя?

– Нет, он не пускает в ход руки. Обычно он бьет меня ремнем. Смотрите.

Она задрала подол платья. То, что она носила под платьем, имело такой вид, словно было сшито из старого мешка. Мэт взглянул и быстро отвел глаза. Вдоль бедра тянулась темная полоса. А нога была слишком округлой для такой девчушки. Мэт прочистил горло.

– Почему он это сделал?

– Он просто грубый.

– Ну, должна же быть хоть какая-то причина!

– Понимаете, - сказала она задумчиво, - когда напивается, он бьет меня, потому что пьян, а когда трезвый, то бьет меня, потому что не смог выпить. Обычно он не ищет других причин.

– Но что он при этом говорит?

Она застенчиво посмотрела на него.

– О, этого я не могу повторить!

– Я хочу сказать, чем он недоволен?

– Ах, это...
– Она задумалась.
– Он считает, что я должна выйти замуж. Он хочет, чтобы я подцепила какого-нибудь здорового молодого парня, который бы переехал к нам и делал бы всю работу. Девчонки не приносят в дом денег, - говорит он, - во всяком случае, порядочные. Они только едят и просят тряпки.

– Выйти замуж, - сказал Мэт, - но, по-моему, ты слишком молода для этого.

Она взглянула на него уголком глаза.

– Мне шестнадцать, у нас такие девушки по нескольку поклонников имеют. Одного-то уж во всяком случае.

Мэт внимательно посмотрел на, нее. Шестнадцать лет? Это казалось невероятным. Правда, ее платье было достаточно бесформенным, чтобы скрыть все что угодно.

– Выйти замуж, выйти замуж... Вы думаете, я не хочу выйти замуж? Разве я виновата, что никто из парней меня не хочет.

– Этого я не могу понять, - саркастически сказал Мэт.

Она улыбнулась ему:

– Какой вы милый!

Когда она улыбалась, она выглядела почти хорошенькой. Во всяком случае, для деревенской девчонки.

– Но почему?
– спросил Мэт.

– Может, из-за па, - ответила она, - никто не хочет жить вместе с ним. Но, главное, по-моему, просто не везет.
– Она вздохнула.
– С одним парнем я встречалась почти год. Он сломал ногу. Другой упал в озеро и чуть не утонул. Разве хорошо было с их стороны сваливать вину на меня, даже если мы и поссорились перед этим?

– Сваливать вину на тебя?

Она энергично закивала головой.

– Те, кто не очень ненавидит меня, говорят, что я не девушка, а ходячее стихийное бедствие. Другие выражаются еще хуже. Парии перестали ухаживать за мной. Один даже сказал, что он скорее женится ка гремучей змее. А вы женаты, мистер... мистер?..

– Мэттью Райт. Нет, я не женат.

Она задумчиво кивнула головой.

– Райт. Эбигайль Райт. Как хорошо звучит!

– Эбигайль Райт?

– Разве я это сказала? Ну, не смешно ли? Моя фамилия Дженкинс.

Мэт проглотил слюну.

– Ты пойдешь домой, - сказал он с непоколебимым убеждением.
– Или ты мне скажешь, как проехать туда, или можешь вылезать из машины.

– Но па...

– Как, по-твоему, куда я тебя везу?

– Туда, куда вы едете, - сказала она, широко раскрыв глаза.

– Послушай, ради бога, ты не можешь ехать туда со мной. Это неприлично.

– Почему?
– наивно спросила она.

Мэт молча начал тормозить.

– Ладно, - вздохнула девушка.
– Поверните направо на следующем перекрестке.

Зеленый "форд" остановился перед двухкомнатным бунгало. Если его стены и покосившееся крыльцо и были когда-либо знакомы с краской, то знакомство было чисто шапочным, да и то давним.

Большой загорелый человек с длинной черной бородой и высокой шапкой волос задумчиво раскачивался на крыльце в шатком кресле.

– Это па, - испуганно шепнула Эбигайль.

Мэт подождал в неловком молчании, но ее отец продолжал невозмутимо раскачиваться в кресле, как будто незнакомцы каждый день привозили домой его дочь. Может быть, так оно и есть, с раздражением подумал Мэт.

– Ну, вот, - сказал он, - ты и приехала.

– Я не могу вылезти, пока не узнаю, собирается ли он меня выдрать, ответила Эбигайль, - поговорите с ним. Узнайте, сердится ли он.

– Нет уж, с меня хватит, - убежденно заявил Мэт, снова взглянув на большую черную фигуру, продолжавшую молча раскачиваться на крыльце, - я выполнил свой долг, доставив тебя домой. Прощай. Не могу сказать, чтобы наше знакомство доставило мне большое удовольствие.

– О, вы такой милый и очень симпатичный! Мне бы не хотелось рассказать па, как вы воспользовались тем, что я была совсем одна...

В ужасе Мэт поглядел на Эбигайль, затем вылез на машины. Медленно подошел к крыльцу и поставил одну ногу на покосившуюся ступеньку.

– Хм, - сказал он, - я встретил вашу дочь на дороге.

Дженкинс раскачивался.

– Она убежала, - продолжал Мэт.
– Я привез ее обратно, - закончил он в полном отчаянии.

Дженкинс продолжал раскачиваться и молчать. Мэт вернулся к машине и вытащил из отделения для перчаток пинту виски. Затем вернулся к крыльцу.

– Не хотите ли немного выпить?

Большая рука протянулась вперед и заграбастала бутылку. Другая рука свернула пробку. Как только горлышко бутылки исчезло в спутанной бороде, ее дно немедленно задралось к небу. Бутылка забулькала. Когда она опустилась, в ней оставалось меньше половины.

– Слабовато, - произнесла борода.

– Я привез вашу дочь обратно, - сказал Мэт, начиная с самого начала.

– Зачем?

– Ей некуда было идти. Я думаю... в конце концов, это ее дом.

– Она убежала, - сказала борода.