Где исчезают корабли

— Тем не менее, они сдались. И это стало вполне благоразумным решением, которое устроило обе стороны, — подтвердил врач.

— И какой же державе сдались мои славные моряки? — спросил адмирал, все еще не веря словам Дмитрия.

— Советскому Союзу, — снова назвал врач страну, о которой никто никогда не слышал.

— Так этот белый флаг с синей полосой, который у вас на мачте, с красной звездой, с серпом и молотком, и есть флаг вашей державы? — поинтересовался адмирал.

— Это флаг нашего военно-морского флота, — кивнул Дмитрий.

— Но, насколько я знаю, Испания никогда не находилась в состоянии войны ни с одной страной, имеющей подобный флаг, или похожее название. О стране Советский Союз в Испании даже не слышали. Мы следовали на остров Гуам, который принадлежит нашей монархии. И я не понимаю, по какому праву вы напали на нас и взяли в плен? — проговорил адмирал.

— Неужели, это мы напали? А я вот видел, что ваш галеон первым выстрелил из пушек по нашему кораблю. И наши орудия выстрелили уже в ответ. Думаю, что вы, судя по всему, до этого момента даже не представляли, насколько наше вооружение совершеннее вашего, — сказал врач.

Гарсия Лопес де Фегероа попытался выкрутиться:

— Мы сначала подумали, что ваш корабль и не корабль вовсе, а огромная белая раковина, невиданный исполинский моллюск. А кто же знает, как поведет себя морское животное таких больших размеров? Вот мы и хотели отпугнуть…

Дмитрий перебил:

— Но, ваши моряки, сдавшиеся в плен, утверждают, что с флагмана по эскадре был отдан приказ выстроиться в кильватерную линию и открыть огонь по английскому кораблю. Значит, приняв наш корабль за английский, вы начали бой против него.

— Возможно, произошла ужасная ошибка. Причиной путаницы явилось название «Богиня», написанное на борту вашего корабля на английском языке. Но, это было замечено уже потом, когда сблизились. А сначала все наши моряки на самом деле думали, что видят не корабль, а гигантскую морскую раковину, — сказал Гарсия.

Но, врач настаивал на своей точке зрения:

— Даже если вы увидели надпись на английском, то это еще не повод стрелять. Флаг же у нас совсем другой. Не английский. К тому же, насколько я знаю, на данный момент, Испания не находится в состоянии войны с Англией.

— Война не объявлена. Это так. Но, в морях и океанах мы с англичанами враждуем давно. И, увидев название вашего корабля, я подумал, что вы английские корсары, потому и флаг у вас такой необычный. А наемных корсаров или каперов, как они их называют, вроде знаменитого Эль Драго, англичане часто используют против испанских кораблей. Английский военный флот, словно бы, не воюет с нами, зато их каперы ведут против нас самую настоящую войну. К тому же, в этих водах возле Гуама за последние три года, а к этому дню даже почти четыре, исчезло много наших кораблей. Вот и получилось то, что получилось, — честно признался адмирал.

— Да уж, что есть, то и есть, — согласился доктор. И проговорил вполне примирительным тоном:

— Как бы там ни было, а сейчас вы нуждаетесь в лечении. И я намерен вылечить вас. Потому разрешите мне начать врачебный осмотр.

И врач по имени Дмитрий не только осмотрел их, дал лекарства, сделал лечебные уколы, проследил за тем, чтобы они хорошо поели рисовую кашу и фрукты, но и показал Раулю Мендесу, способному кое-как передвигаться, как пользоваться всеми необычными гигиеническими удобствами, имеющимися в санузле каюты, называемой медицинским изолятором. А уж пехотный капитан потом все долго объяснял адмиралу, который почувствовал себя немного получше и тоже начал осторожно передвигаться с помощью Рауля. А еще Дмитрий в следующее посещение принес им шахматную доску с небольшими деревянными фигурами, чтобы больные пленные офицеры не скучали. И он угадал, потому что и Гарсия де Фегероа, и Рауль Мендес обожали эту игру, которая была очень популярна среди аристократов Испании в те годы. И они играли в шахматы с большим удовольствием почти все время между посещениями врача, приемами пищи и сном.

За шахматной игрой они много говорили о разных вещах, но, более всего, разумеется, обсуждали собственное положение, в которое попали.

— Я не понимаю, сеньор адмирал, почему, если мы здесь почетные пленники, а то вежливое обращение и медицинское обслуживание, оказываемое нам, конечно, говорит именно об этом, командир корабля еще ни разу не явился засвидетельствовать свое почтение. Ведь таковы традиции, — говорил Рауль.

Но, адмирал имел свое мнение:

— Это у нас такие традиции. А какие у них в этом Советском Союзе, мы не знаем. Уже хорошо, что они не едят людей. И, судя по всему, хоть и похожи внешне они на северян, на самом деле, перед нами южане с крайнего юга. Как я понял из разговоров на английском языке с этим нашим доктором, их держава находится там, где у нас до сих пор огромные белые пятна на картах. А там, на крайнем юге, холодно не меньше, чем на крайнем севере. Я знаю об этом. Огибая Африку, я заходил на юг достаточно далеко. И там в океане я видел огромные глыбы льда, плывущие с юга. Возможно, что где-то дальше в той стороне, ближе к Южному полюсу, расположен еще один материк не меньше Америки, населенный не дикарями, а очень даже развитыми людьми. Может быть, они потомки тех самых легендарных атлантов. Потому что, как поведал мне Дмитрий, наука у них необычайно развита.

Я ничего не знаю об их традициях, Рауль, но, могу сказать, что они очень умные люди. Мы сами можем судить об этом. Вот взять хотя бы все эти их гигиенические устройства. У нас в Испании, да и во всей Европе, почему-то никто не додумался сделать такое удобное ведро с сидением и со сливом воды в отхожем месте, которое у них зовется «унитаз». И приборы для мытья, эти «смеситель» и «душ», у нас никто не догадался соорудить. Даже простейшее из этих устройств, которое зовется «раковина со сливом», и то не придумали. А ведь, казалось бы, совсем ничего сложного в подобных устройствах нет. А уж про этот их электрический свет я даже и не говорю. Это уже выше моего понимания.

— Хорошо, что падре Адольфо смиренно утонул, а то он бы не пережил всего этого разнообразия дьявольских устройств, — заметил пехотный капитан.

На что адмирал сказал:

— Вот в том и наша беда, Рауль, что за умные мысли такие тупые священники, как этот наш покойный иезуит Адольфо, преследуют прозорливых и талантливых людей. Если кто-то у нас в Испании отличается склонностью к науке и изобретательству, то инквизиторы тут же начинают травлю. Потому мы и не можем придумать даже такой унитаз, как здесь в каюте. В этом Советском Союзе, как я понял, религии настолько большое значение, как у нас, не придается. Потому и наука там свободно развивается. Вот они и додумались до всех этих удивительно полезных изобретений и способны строить огромные корабли, которые ходят против ветра без парусов.

Рауль Мендес тоже высказался:

— Да, достижения этих «советских людей» впечатляют. Но, на меня, как на командира сухопутного, больше всего впечатление произвел даже не сам корабль, хотя, должен признать, что он невероятно красив и быстр, а их скорострельное и дальнобойное оружие. Все думаю о том, как же оно устроено. И понять пока никак не могу. А еще мне непонятно, куда они нас везут.

— Как я понял, на свою базу. Похоже, они отняли у Испании остров Гуам. Врач сказал, что это часть их Советского Союза. Хотя, возможно, мы просто заявили свои права на островную территорию, которая уже принадлежала им, а мы об этом просто не знали, не умея общаться с дикарями на острове, — проговорил Гарсия.

— Тогда, раз существует территориальный спор, то есть и несомненный повод к войне, — заметил Рауль.

— И как же вы намерены воевать с ними, сидя в плену? — спросил адмирал.

— Еще не решил. Но, из плена можно попробовать убежать, — ответил пехотный капитан. И добавил:

— Разумеется, сначала надо будет как следует осмотреться. Подготовить побег всегда не слишком просто, но возможно. Из самых охраняемых замков пленники во все времена убегали, и тому есть множество примеров. Сейчас, пока мы немощны, о побеге речи быть не может, но, когда выздоровеем, можно будет попробовать, почему бы и нет? Разве вам, адмирал, не хочется поскорее вернуться к семье?