Где мрак огустел
Шрифт:
Глава 12
В день ритуала всё село собралось на площади. Костю вывели торжественно, в какой-то белой рубахе. И стали деловито приковывать цепями к здоровенному столбу с перекладиной. Дрон уже не балагурил, даже не улыбался. Стоял, сжав бескровные губы, высокий, чуть ссутуленный. И смотрел, нахмурив брови, на процедуру. А Костя Медведь, наоборот, улыбался. Бледный, здоровый. Даже дервы по сравнению с ним подростками казались. Ещё бы – рост два метра, да в плечах почти такой же, как в высоту. Если и были богатыри, то явно на него похожие. Или Костя был потомком богатыря. Стоял в центре площади, подставлял руки свои под цепи и улыбался
Когда Костю приковали намертво к столбу, он увидел нас в толпе, подмигнул и взмахнул головой, мол, всё хорошо будет. Дрон попытался улыбнуться, но лишь скривился. Правда, поднял вверх большой палец правой руки, ободряя, показывая, что всё хорошо будет. В это время шаман селения Дас и двое других шаманов – прибывших, наконец, домой, стали чертить вокруг столба какие-то знаки, символы. А десяток молодых оборотней принялись рыть канавки в этих местах и заливать туда масло. Мы наблюдали, и я чувствовал внутри щемящее чувство. Улыбнулся одобряюще Косте. А потом стал смотреть на действо.
После того, как все канавки были прокопаны, молодые дервы ушли в сторону и на сцене, если так можно назвать площадь и прикованного к ней Медведя, остались лишь шаман и двое его подручных. Подручные затянули что-то на горловом языке, и я даже поморщился, так звук их голосов резонировал, вызывая стойкое чувство тревоги. А Дас в это время зажёг факел и посматривал на небо. И когда солнце совсем скрылось за горизонтом, опустил факел вниз. Масло загорелось, огонь побежал по канавкам, оживляя магические символы. Шаманы запели громче. А Дас схватил бубен и стал греметь в него. Ритмичные удары разнеслись над площадью, голоса подручных подстроились в унисон. От всех этих звуков у меня стало сводить зубы. А толпа оборотней стояла тихо, в молчании.
Какое-то время ничего не происходило, а потом вдруг Костя закричал. Заорал так, что вылезли на шее вены. Запрокинул голову вверх и вопил на одной ноте, жуткой, выматывающей. Я стиснул зубы, отвёл глаза, так как не мог видеть страдания друга. Встретился глазами с Дроном. Тот тоже отвернулся. Посмотрел на меня, развернулся и пошёл из толпы. Я подумал и пошёл следом. Медведь нас всё равно не видел, помочь мы ему тоже ничем не могли. А смотреть…
Мы почти вышли из селения, и тут крики шаманов и вопль Кости были почти не слышны. Двое охранников, стоящих на воротах, посмотрели на нас понимающе. Я сел на бревно возле стены, дрожащими руками достал сигареты и закурил. Некурящий Дрон протянул вдруг ко мне руку и попросил:
– Дай и мне!
Я подкурил ещё одну сигарету и протянул соратнику. Тот неумело затянулся, закашлял, но продолжил сосредоточенно курить, покашливая и морщась. Я затянулся и сказал, поглядывая на Дрона:
– Мыши плакали, кололись…
– Но продолжали жрать кактус! – опять закашлялся Андрей, засмеялся неловко и выкинул сигарету.
– Правильно! Не начал курить – нечего и начинать! – кивнул я одобрительно. А сам снова затянулся и посмотрел на небо: – Интересно, сколько будет длиться обряд?
– Около часа, – буркнул Дрон, – Я вчера всё у шамана выспросил. Обряд около часа. А потом будут смотреть, как Костя… трансформируется в зверя.
Андрей поморщился, посмотрел на выброшенную сигарету, подумал и поднял её. Затянулся опять, закашлялся:
– И ему прикажут назад трансформироваться. Если сможет сам, то будет жить. Не сможет…
Дрон замолчал. Я тоже молча докурил сигарету и выбросил. Потом повернулся к оборотням-охранникам и спросил:
– А чего тут у вас охрана постоянная? Неужели
врагов много?– Врага и одного хватит, если хлебалом щёлкать будешь, – рассудительно ответил один из охранников.
– Причём, ты его и за врага не будешь считать, – добавил второй.
– И то да, – кивнул я. И опять закурил.
– А нападения были на вас? Или нету дураков?
– На нас не было, – неохотно ответил охранник. А потом проговорил угрюмо: – А вот на племя Рыси было. И теперь нет этого племени.
– Ого, – проговорил удивлённо Дрон, – Это кто ж смог целое племя вырезать?
Крупный охранник молча пожал плечами. А его напарник проговорил зло:
– Если б знали! Два года уже прошло, а так и не можем найти! Тогда все племена дервов поднялись. Прочесали всю округу. И так и не нашли ничего!
– Шаманы круг силы ставили, – заговорил опять первый охранник, – И тоже ничего! А вырезали селение люто… Никого не пожалели, ни стариков, ни детей, ни женщин. Ни одной живой души не осталось.
Я вытащил ещё одну сигарету и закурил нервно. Затянулся и спросил:
– А следы? Вы же охотники все!
– Следы начинались за сотню шагов до селения. Там же и обрывались. Нападавшие были в сапогах. Кованых. Били оружием странным. В телах шарики железные были. Явно магия.
Мы с Дроном переглянулись. Он моргнул, и я понял его. Железные шарики. Картечь. Только вот люди нашего мира не обладают магией. И иммунны к ней. Лишь некоторые, избранные, могут создавать порталы. Почему-то обязательно художники, как Марка. И обязательно с использованием грифеля и бумаги. Инквизитор нам как-то рассказывал, что магия графики намного сильнее обычной, потому даже у людей нашего мира это выходит. Но только у тех, кто настоящий художник. С Даром. И только для создания порталов в другие миры. И тут вставал главный вопрос: доставил сюда людей нашего мира тоже наш человек, или поработал чуждый колдун? И как они вообще узнали про этот мир? И почему вдруг ночью решили вырезать целое селение? И какого хрена, собственно, вообще происходит? Вопросы-вопросы-вопросы…
Но, ни я ни Дрон охранникам не сказали ничего. Встрепенулись, когда услышали, как стихли вопли Кости. Переглянулись с охранниками, и один из них пояснил:
– Если всё прошло нормально, то через несколько минут обряд закончится.
– Если нет, – добавил второй, – То тоже… закончится.
Я кивнул и вскочил на ноги. Пожал руки бойцам и пошагал к площади, чувствуя, как идёт за мной следом Дрон. Идёт, будто мы на задании – сзади и правее. Чтобы успеть выхватить оружие и прикрыть свой сектор обстрела. Слева обычно контролировал Медведь. Но пока неизвестно, когда он сможет это делать опять. И сможет ли. Впрочем, когда мы вышли на площадь, то оба выдохнули. Костю освобождали от цепей, а толпа бурлила и ликовала, принимая нового члена племени. И нашего друга по совместительству. Дрон пробежал мимо меня, растолкал всех и повис на Косте, подвывая:
– Медведь! Дружище! Как же я рад!
– Я тоже рад, – пробасил Костя смущённо, потом посмотрел вниз, на изорванную в клочья одежду и попросил: – Мне б одеть чего…
Девушки со смехом протянули Косте пиджак, типа пончо, в котором щеголяли здешние мужчины, и кожаные штаны. Костя отвернулся к столбу, скинул с себя лохмотья и быстро оделся. А старейшина заорал на всю площадь:
– Поприветствуем нового дерва Косту! И да пусть его сила будет не меньше, чем сила Лысого Избразерса!
Толпа заорала радостно, а я показал Дрону кулак и заржал в голос, не в силах сдержаться. А Дрон улыбался лукаво и подмигивал…