Где ночуют зебры?
Шрифт:
– Я считал твои сигареты, – сказал отец и закурил.
– Воспитываешь меня, а сам куришь? – буркнул Сергей.
– Зато ты курить не будешь… Знаешь, сколько пачек я насчитал за месяц?
– Сколько? – Он уже понял, в чем дело. И теперь готовил ответную обвинительную речь.
– Восемь! Ты покупал их, помимо того, что брал у меня, в нашем ларьке. Мне продавщица все докладывала.
– Я покупал сигареты для Макса Гришина.
И потом, уже в машине, когда они ехали из кондитерской, Сергей с тортом на коленях рассказал отцу о Максе. Отец предложил устроить его в интернат, но Сергей-то
– Тогда ему нужно просто помочь. Он должен питаться, чтобы вырасти. Ты же видишь, какого он маленького роста. А ты ему вместо того, чтобы давать деньги на пирожки или шоколад, покупал сигареты… Пусть он приходит ко мне, я поговорю с ребятами, они его устроят на работу в нормальную фирму. Пару-тройку часов в день – и он будет сыт и одет. Я помогу…
За эти слова Сергей простил отцу поездку в морг.
– Сергей, что такое ты должен нам сказать? – спрашивала Машка с набитым ртом. Вот такая, естественная и простая, она нравилась Горностаеву больше всего. Но он знал, что она всегда разная, и если любишь человека, то воспринимать его нужно таким, какой он есть на самом деле. А какая она, Машка? И сам себе ответил: замечательная, верная, умная, веселая. Вот какая.
– У нас теперь есть электронная почта. Отец настроил, все объяснил…
– Что-то я не пойму, почему ты такой грустный? – не унималась Маша, которая только начала оттаивать и не скрывала своей радости.
– Да нет, все нормально… Я рад, как и все. Просто подумал про Макса. Надо помочь ему. Деньги-то у нас есть. Купим Гришину к школе джинсы, кроссовки, что там еще… Учебники. Отец обещал устроить его на работу, на пару часов.
– Так он же не возьмет денег, – посерьезнела Машка.
– Надо что-нибудь придумать, и он возьмет…
Стали придумывать, но постепенно вернулись к Атаевым. Обсудили и проанализировали все, что обрушилось на их головы за последнюю неделю. Вспомнили и про капсулы с вирусом. И вот так, беседуя, практически съели большущий торт.
– Между прочим, у меня есть электронный адрес Соломона, – вдруг сказала Маша и густо покраснела. – Он же мне письмо прислал… И вам привет передал.
– Лучше бы сам приехал… – похлопал себя по животу объевшийся Пузырек. Глаза у него слипались, и Маша, глядя на него, подумала, какой же он еще, в сущности, ребенок.
– Когда-нибудь приедет…
И в это время зазвонил телефон. Словно напомнил о себе.
Саша Дронов, который находился ближе всех к аппарату, взял трубку.
– Слушаю, – сказал он неуверенным голосом, только сейчас вспомнив о том, что могли звонить по объявлению. А что, если сейчас к нему обратятся с просьбой найти еще какого-нибудь преступника? Его от волнения даже пот прошиб.
– Добрый день, – послышался тихий женский голос.
– Добрый.
Сашка увидел, что Сергей делает ему знаки и, сообразив, включил микрофон, чтобы их разговор могли услышать все присутствующие в комнате.
– Я по объявлению.
– Да-да… Слушаю. Говорите.
– Вы хотели заказать чучело…
У Саши от удивления перехватило дыхание. Неужели все, что они сделали, оказалось напрасным и в Москве действует не одна фирма, занимающаяся преступным промыслом – изготовлением чучел?
Приблизительно
такие же мысли пронеслись в головах и остальных.Горностаев активно кивал головой: мол, соглашайся, назначай время…
– Да, мы действительно хотели заказать чучело. Мы… мы могли бы встретиться?
– Конечно. Я согласна подъехать в любое удобное для вас время… Говорите адрес.
Горностаев снова кивнул, и Сашка назвал адрес штаба.
– Вы можете приехать сейчас? – спросил он, проявляя инициативу.
– Да, конечно.
Всем показалось, что в трубке кто-то прыснул, а потом раздались громкие короткие гудки. Саша тоже положил трубку.
– Что будем делать? Звонить твоему отцу?
– Ну уж нет. Если мы распутали дело по первой группе таксидермистов, точнее – дело об их хозяине, то возьмемся и за это… Тем более, что они сейчас сами к нам приедут.
– Сережа, мне почему-то страшно… – сказала Маша. – А вдруг это атаевские люди, которым поручено отомстить нам за то, что мы помогли арестовать их хозяина? У нас кончился «Антидог», нет никакого оружия… А я и так вся в ранах, на мне ни одного живого места нет…
Она снова стала прежней капризной Машкой. Прекрасной, нежной и до умопомрачения красивой, несмотря на все ее бинты и пластыри.
– Маша, ничего не бойся. Мы же разговаривали с женщиной. Нас – трое мужиков, разве может она с нами справиться?
Послышался тихий всхлип – это уснувший в кресле Пузырек слегка хрюкнул во сне, всхлипнул, тяжело вздохнул и, устроившись поудобнее, опять погрузился в неспокойный сон.
– Счастливый, он-то сейчас ничего не боится, – прохныкала Маша. – И вообще. Мне нужно домой. Врач прописал мне успокоительное, сон и…
Машка обреченно махнула рукой, понимая, что все равно, что бы сейчас ни сказала, она не сможет уйти.
– Предлагаю убить время, написав кому-нибудь электронное письмо, – предложил Сергей и, не дожидаясь одобрения общества, сел за компьютер. Все, за исключением Никитки, потянулись за ним. Окружили его и с интересом стали наблюдать, как он щелкает пальцами по кнопкам.
– Маша, ты помнишь адрес Соломона? – спросил Сергей.
– Набирай маленькими буквами его фамилию по-английски… Правильно. Теперь «собаку» и три буквы «сом». Только не представляю, как оно вот так просто дойдет… У меня это в голове не умещается.
– Уместится. Тебе привыкнуть нужно. И запомните, пожалуйста, наш адрес… Латинскими буквами «фосса», понятно? Ну и дальше, как положено.
– А что будем писать? – оживилась Маша, которая хотела, конечно, чтобы в эту минуту она была в комнате одна. Уж она-то написала бы Соломону письмо.
– Для начала нужно попробовать и отправить что-то совсем простое. Вроде: «Соломон, привет. Проверка связи. Ответь нам. Твои друзья Маша, Сергей, Саша…»
– Мы же с ним незнакомы, – засмущался Сашка, который столько слышал про Соломона, что увидеться с ним стало его заветной мечтой.
– Ну и познакомишься. «…Саша и Никита».
Сергей быстро составил письмо и тут же отправил его в Берлин.
И в эту же минуту раздался звонок в дверь.
– Ма-а-ма… я боюсь. – Маша впилась ногтями в плечо Горностаева. – Сереженька, ну пожалуйста, не открывай… Пожалуйста, все же так хорошо было…