Где-то Есть Ты
Шрифт:
– Почему ты прячешься от него? – Спросила, поставив чайник на
плиту.
Подруга со скучающим видом разглядывала ногти:
– Мне нечего ему сказать. Не знаю, как объяснить, что не хочу
больше его видеть.
– Но, – опешила я, – у вас же все было хорошо? Я так думала…
– Он… мне надоел. – Мила видела выражение неодобрения на моем
лице, но продолжала. – Что плохого в том, что я хочу свободы? Хочу быть
одна. Влад слишком сильно давит на меня. Убивает своей любовью. Душит.
Мне слишком рано связывать себя серьезными отношениями и обязательствами.
– Тебя ж никто не заставляет заводить семью прямо сейчас.
– Меня все устраивает, но мне сейчас не нужен мужчина на всю жизнь.
– И ты вот так легко готова отпустить парня, которого любишь? И который любит тебя…
– Что такое любовь? – ухмыльнулась она, – кто знает, что это такое? А если я свяжу жизнь с этим человеком, а через год встречу того, от кого
напрочь потеряю голову?!
– Но вы же созданы друг для друга, Мила, мы все это заметили, –
не унималась я, – он заботился о тебе, понимал тебя. Все свободное время
проводил с тобой. Я же могла об этом только мечтать. Хотя бы будь с ним
честной, скажи все, как есть, а не скрывайся.
– Послушай, Ева, во все времена мужчины только и делали, что бросали нас, женщин. Гуляли, изменяли, все оправдывая тем, что они от природы полигамны! Да ты сама знаешь, что это такое. Сколько раз Марк не брал трубку, когда ты пыталась позвонить и все выяснить?! У него даже духу не хватило все тебе сказать в лицо. Сказать, что он кинул тебя. Гораздо проще исчезнуть, ничего не объясняя. И так делает каждый второй мужчина. Да они все законченные трусы, так им и надо!
– Это не значит, что нужно вести себя так же.
– А как? Как вести себя?! – Воскликнула Мила. – Да он проходу
мне не дает со своей любовью! Как ты своему Саше: подарочки даришь –
обложечки для паспорта, обеды таскаешь ему на работу. Не задумывалась,
как это выглядит? Как на тебя смотрят его коллеги? Да как на влюбленную
дуру! Да он ради тебя и пальцем не пошевелит, не понесет тебе кусочек хлеба, даже если ты будешь подыхать с голоду. Лучше он будет в скайпе сидеть и в Интернете, общаясь с кучей разных непонятных телок, пока ты спокойно смотришь на это. А если взбунтуешься, кого он выберет: их или тебя? А? Это он за тобой должен бегать, а не ты. Ты большего достойна. Достойна хорошего мужика, а не этого ленивого тусовщика, перед которым ты стелешься.
– Да пошла ты. – Я резко встала. Так, что с грохотом упал стул. – Лучше, наверное, шляться со всеми?! Да? По-твоему, так и получается. Лучше гулять со всеми мужиками подряд, так по-настоящему и не узнав ни одного из них?! Тогда ты кончишь одинокой старой шлюхой, оставшейся со своей гребаной, никому не нужной свободой. Поняла?!
Мила молчала, раскрыв рот. У нее так и не хватило мужества ничего
ответить. Выключив чайник, я ушла в свою комнату.
Минут через десять она зашла ко мне, села рядом, выругалась и разрыдалась. Положила свою голову мне на колени. Я погладила ее по волосам. Чувство стыда за сказанное не давало мне покоя:
– Прости меня, Милка. Нельзя было так говорить, поступила как тварь.
Я в действительности так не думаю, а ссориться тем более не хочу.– Я и не злюсь, – всхлипнула она, размазывая тушь по лицу, и обняла
меня крепче, – ты привела меня в чувство, спасибо. К тому же, это я обычно тебя отчитываю. Просто потому, что чувствую ответственность, у меня же почти никого, кроме тебя, нет. Поняла, почему ты сказала все эти вещи. Прости меня и ты. Глупо ссориться из-за мужчин. Ни один из них не должен вставать между нами и нашей дружбой.
– Ты права, – согласилась, вставая, – давай попьем чай, и я побегу. У меня с Сашкой встреча через час.
– Пойдем, – Мила задержалась у зеркала, критически рассматривая
себя. Убрав ватным диском следы косметики, поспешила за мной.
Мы пили чай, продолжая разговоры о достоинствах Влада. Я расписывала его во всех красках, приводила примеры и сравнения, пока Мила, наконец, не выдержала:
– Да-да! Я знаю, что он хороший. Но мне просто страшно, пойми…
– Страшно – что? – Взяла ее за руку.
– Я боюсь… У меня никогда такого не было. Не было мужчины, который бы уделял мне столько внимания. Одни самовлюбленные идиоты типа Жени. А вчера он признался, что никто ему не нужен, кроме меня, что обойдется и без друзей, лишь бы я была рядом. Намекнул, что хочет жить со мной.
– Правда? – Я обрадовано захлопала в ладоши.
– Правда, – Мила пожала плечами, – только я не знаю, как себя с ним
вести. Не знаю, нужен ли он мне или нет. Не могу решить. А он не дает мне
покоя, давит и давит.
– А что ты к нему чувствуешь? Он нравится тебе?
– Блин, – Мила сжала руку в кулак и со всей силы укусила себя за
указательный палец, – нравится, Ева, нравится! В том-то и дело! Просто
не могу представить, что моя жизнь вот так изменится. Я стану чьей-то
официальной подругой или даже женой… Ой, не знаю…
– Сильно нравится?
– Еще как… – Она моментально покраснела.
– Так в чем же дело? Я была бы на седьмом небе от счастья, если бы
мой Сашка так преследовал меня!
– Не дави. – Она вздохнула и уставилась в потолок. – Мне нужно
подумать…
В этот момент раздался звонок в дверь. Мила застыла на месте и знаком попросила меня сделать то же самое. Я попыталась толкнуть ее к выходу, чтобы подруга пошла и открыла ему, вместо этого увидела у самого своего носа ее кулак.
Звонки не прекращались, и мне показалось, что я даже слышу тяжелые шаги в подъезде. Так мы просидели еще минут пять.
Ползком преодолев расстояние до подоконника, Мила, осторожно
отогнула шторку и выглянула в окно.
– Уехал, – она выдохнула, виновато глядя на меня.
– Ну, и дура! – Я бросила на нее укоряющий взгляд и отвернулась.
– Тебе идет эффект мокрых волос, – подруга комкала пряди моих волос руками, смоченными пенкой, – ты эдакая Кудряшка Сью! Милая и невинная!
– Спасибо, но я уже опаздываю, – мне неудобно было сидеть на стуле, склонив голову, при свете одной свечи, потому что нельзя было включать
свет, – можно побыстрее?