Где-то Есть Ты
Шрифт:
– Побежали, а то нас потеряют, – взяла его за руку.
– Хорошо, – улыбнулся он и взвалил на плечо мою сумку.
Не скажу, что ребята были рады видеть Пашу, но нас с Митей приняли как родных. Все в этой компании были мне знакомы еще по поездке на речку. Нас сразу усадили за большой дубовый стол во дворе, уставленный всевозможными блюдами, и принялись угощать.
Многие уже весело танцевали в кругу между столом и мангалом. Ребята подсаживались к нам, общались, травили разные байки, и я сразу почувствовала себя уютно. А Сашка, в свою очередь, ни на миг не отпускал мою руку. Мы смотрели в глаза друг другу
Стоит признать, это был чудесный дивный вечер.
Все немного напряглись, когда Паша вдруг позвал Сашу уехать с ним в клуб, но тот глянул на меня с невероятной нежностью и отказался. Все
облегченно вздохнули, а стоило Паше уехать, начали жать мне руки. Как
оказалось, Павлику впервые не удалось увести за собой душу их компании.
Проснулась я ранним утром в объятиях любимого, который согревал
меня своим телом всю ночь. Мы засмеялись, увидев помятые лица друг друга, и своим смехом разбудили остальных. Последовав нашему примеру, ребята начали дружно хохотать. Через пять минут мы с Сашкой уже обливали друг друга ледяной водой во дворе возле умывальника.
Потом был чудесный завтрак, поход в баню, игра в волейбол и купание в речке. Природа словно специально подарила нам чудесную погоду и тридцатиградусную жару в сентябре. Мы прыгали, целый день смеялись и были счастливы, словно голубки в медовый месяц. А вечером мы опять устроили дискотеку.
Вновь приехал Паша, и я, кажется, даже нашла с ним общий язык: мы общались, фотографировались и даже зажгли вместе на танцполе под какой-то энергичный мотивчик. Ребята нам аплодировали, а Сашка только обрадовался нашему временному перемирию.
– О чем разговор? – Пропела, приземляясь на скамейку между
Пашей и Сашей.
Они сидели вдвоем в темноте на веранде дома, лениво привалившись
к стене. Их стаканы были до краев наполнены пивом, а ноги расслаблено
упирались о деревянный бортик.
– Натанцевалась? – Нежно приобнял меня Сашка и протянул свой
стакан.
– Решила отдохнуть.
– А Паша, пока тебя не было, тут в очередной раз излагал свою жизненную концепцию.
– Неужели? – Развернулась всем корпусом в сторону этого неприятного типа, уже догадываясь, что эта его теория мне совсем не понравится.
– Да, – кивнул головой Паша.
– И в чем же она заключается?
– О, я только что долго рассуждал об этом... Если сказать вкратце... – Он отпил из стакана, в то время как я, уставившись, в одну точку перед собой
приготовилась слушать. – В общем, говорил о том, что государство навязывает нам с рождения определенную модель поведения. Родился – учись. Отучился – женись. Ему это выгодно, потому что так оно может
управлять нами, будто стадом. А мы повинуемся, не предполагая даже, что могли бы поступить по-своему. Не прислушиваемся к своим желаниям,
поступаем так, как поступали наши родители, так, как поступают все. А потом к тридцати годам приходим к мысли, что не счастливы. Я не собираюсь заводить семью, мне не нужны отношения, ведь в отношениях ты
постоянно кому-то обязан, постоянно ощущаешь рамки.
– Здорово, – встала и, улыбнувшись, отдала стакан обратно Саше,
– интересная теория, Паш. Она имеет место быть. И это очень похвально,
что у тебя есть свое
мнение по каждому вопросу. Даже если я не согласна сним, пусть оно будет. Каждый имеет право думать так, как хочет.
Еще раз улыбнулась ему, развернулась и пошла в дом, заметив, как Сашка опустил голову.
Войдя в дом, принялась грызть заусенцы. Было ясно, что, имея
таких друзей, ориентируясь на них и не имея собственного мнения, Саше не обрести серьезных отношений никогда. Вот кто мне вставлял палки в колеса. Вот благодаря кому мой любимый так изменился. Походив из угла в угол, села.
Злость тугими тисками давила на виски. Найдя в сумке Сашкин телефон, оглянулась по сторонам. Никого . Значит, нужно проверить, искренне ли он ко мне относится. Гадко, подло, но почему мне должно быть стыдно шарить в чужих вещах? Абрамов тоже пару раз приходил ко мне на работу, вырывал из рук телефон и проверял звонки и сообщения. Как же я тогда радовалась, что он ревнует. Глупая.
Так. Сообщения. Входящие. Так. Митя. Перезвони мне. Паша. Снова
Паша. Ева. Еще три от Евы. Юля?!
Меня словно окатили кипятком. Десятки сообщений от какой-то Юли.
И в каждом: «Привет, любимый», «Спокойной ночи, родной». Моя нижняя
челюсть мелко задрожала от обиды.
Любимый?! Вот, значит, какие у них уже отношения… Он уже для
нее любимый!
Так. Исходящие. От неожиданности даже села. Не хотелось верить
в то, что вижу. Он писал что-то про ее чудесную улыбку, называл принцессой, Дюймовочкой, сексуалочкой...
Вдруг на пороге появился Саша. Подняла испуганные глаза и швырнула в него телефон. Мобильник упал на кровать. Села и закрыла лицо руками.
– Ну, зачем ты рылась там? – Спросил он ласково и сел рядом со мной.
– Зато теперь все знаю.
– Что ты знаешь, дурочка? Попросила бы меня, я бы сам все тебе
показал, – Сашка попытался сесть поближе и обнять меня.
– Юля, значит, да? – Прошептала, пытаясь оттолкнуть от себя его руки.
– Она просто без ума от меня, пишет, преследует. Но… совсем не в
моем вкусе, Ева, ну перестань. Ничего у меня с ней не было и не будет!
– Да ты даже называешь нас одинаково! – Встала и стукнула его
в плечо. – Не можешь разные прозвища придумать для каждой. Это низко.
Развел какой-то гарем.
– Да это старые сообщения. – Саша встал и силой обнял меня. – Мы
вместе. Больше мне никто не будет писать. Никто. Слышишь?
Взглянула в глаза, полные сожаления.
– Тогда скажи им всем, пусть отсекаются, ясно?
– Обязательно скажу, дурочка моя любимая! Мне с тобой так хорошо. Прости. Только перестань ругаться, и все наладится. – Схватил меня за шею, притянул к себе и поцеловал.
Сначала я пыталась вырваться, но потом крепко обняла его.
Мне было ужасно больно и неприятно, но так страшно потерять Сашу, что снова сдалась. А может, действительно все эти девки ничего для него не значили?.. И он мной дорожит, раз просит прощения. Тем более, вижу чувства в его глазах, а они, в отличие от слов, не могут обмануть...
– Эй, ребята, хватит уже уединяться. – В дверном проеме показался Митя в шапке-ушанке на голове и с маракасами в руках. Посмотрел на меня обеспокоенно и с тревогой. – Ева. Все потеряли приму нашего балета, а она тут в доме прячется. Пойдем.