Где-то там, далеко-далеко, есть Земля...

Не в силах дольше выносить эту давящую атмосферу - самому в пору расплакаться, Господи!
– и не зная, куда себя приткнуть, Андрей вышел покурить, выслушал несколько сочувствий и пошел слоняться по дому, пока не забрел на чердак.

Через маленькое оконце сюда проникало несколько солнечных лучей, выхватывая из пыльного тумана какие-то сундуки, чемоданы, тряпки, папки, старый андреев велосипед и дырявую ванну, двух жирных пауков, раскинувших сеть прямо посреди прохода, и бесконечные птичьи перья. Пол скрипел нещадно, а доски в центре прогибались так глубоко, что Андрей предпочел пойти вдоль шкафов, забитых бумагой так, как иные не отказались бы набить собственный кошелёк. Пыль здесь клубилась особенно густая и едкая, и удержаться от чиха просто напросто не получилось.

Пару мгновений Андрей с опаской прождал: вот сейчас ему на голову посыплется хлам, погребёт под собой и, если не убьёт, то навеки избавит от необходимости соблюдать диету и тщательно следить за здоровьем. За чем следить-то?..

Но всё было тихо. Минута, ещё одна... Муха, с противным визгом кружившая по чердаку, успела влипнуть в паутину и основательно в ней запутаться, а пауки, не до конца ещё поверив в свою удачу, уже потирали лапки. Только когда серебристые нити перестали дёргаться, Андрей решился шагнуть в сторону - и тут же получил по затылку.

Книгу эту он узнал сразу - сам же и делал, ещё когда в первом классе учился. Сам резал листы, сам переплетал и проклеивал, сам обтягивал коробочный картон найденным в сундуках фиолетовым плюшем. И маме на Восьмое марта тоже сам дарил. Она тогда улыбалась так, будто никогда в жизни не была счастливее! Сказала, теперь это будет её дневник...

Андрей прижал ветхую книжицу к груди и буквально выбежал с чердака. Удивительно, как только не свернул шею на крутой лестнице.

***

Где-то в космосе, оценка времени бессмысленна

– Это как же теперь получается, нам всем уже за сотню?
– Удивленно качала головой Ирина, когда они все, наконец, собрались за одним столом в главном зале.

– Или все-таки как было, - не согласился Мишка Головин.
– Тела же так и остались двадцатилетними. Ну, у кого как... Но все равно! И память тоже прежняя, опыта ни на день не прибавилось.

– Мы, ребята, теперь временные парадоксы, - подхватил Сашка.
– Почти как парадокс близнецов, но наоборот.

– Мы-то ладно, - щербато улыбнулась Ленка, обнимая герметичную кружку с кипятком, - а вы? Наглядная иллюстрация нашего антипарадокса.

– Эйнштейн бы оценил, - довольно сощурился Климов.
– И обосновал бы. А представьте, вернемся мы домой, а там уже прогресс семимильными скачками... а люди с нашим парадоксом - всё равно явление не частое. И в нашу честь... назовут... ну, например... "возраст шести космонавтов". Каково, а?

– Товарищи космонавты, вы как хотите, а температуру я убавлю, не то поплавятся на фиг все предохранители, а Ирке потом чинить, - встрял Юрец. По всему было видно: ему тоже хочется вставить своё слово в разговор, посмеяться со всеми, может быть - погрустить, но взваленное Акимовым бремя ответственности не позволяло.

Жара по всему кораблю стояла невыносимая - продрогшая за много лет ледяного сна команда блаженствовала и не скупясь тратила энергию, накопленную солнечными батареями.

– Да починю, - рассмеялась Ирина.
– Какие проблемы...

– А олово и канифоль? А медь? Экономить надо, Ир, мало ли что случится. И вообще, полетевшая электроника - штука опасная. Дома ещё куда ни шло, а в космосе мы без этих приборов - ничто. Буквально.

– Вот вечно ты не к месту влезешь, Юрий!
– Лёшка взлохматил рукой отросшую за время полёта шевелюру.
– Давай ещё немного погреемся. Ну, самому же хочется, на роже ж написано!

– Хочется, - вздохнул Юрец.
– Лен, нальешь и мне кипяточку?

– Угу.
– Девушка потянулась к бойлеру.
– Правда, Юрка... ну полчасика...

– Ируш, а ты что скажешь, как специалист?
– влез Мишка. В глазах братьев снова плясали бесенята, прорываясь наружу веснушками и густыми - волосок к волоску, мелкими огненными кудрями.

– Скажу, что все правы. А поэтому предлагаю компромисс. На мостике снизим температуру до двадцати по Цельсию - иначе действительно нарвемся на перегрев. А в каютах оставим как есть. Добро?
– Девушка скосила на капитана глаза. Получилось хитро и кокетливо.

– Добро, - кивнул Юрец и солнечно улыбнулся, совсем как Гагарин с газетных страниц.
– Тогда, команда, слушай мою команду. Сегодня отдыхаем, приходим в себя, и вообще всячески радуемся жизни. А завтра начнём тренировки.

– Есть!
– Дружно грянула команда.

Глава 3

2005 год, планета Земля, Россия, Подмосковье

Мамин дневник читался быстро - Андрей посвятил ему всю длинную ночь после похорон и безобразных (совершенно не таких, что заслуживала бы мама!) поминок. Но осадок после него оставался не самый приятный и достаточно тяжелый. Зато многое вдруг встало на свои места, а особенно - категорическое нежелание мамы и бабушки даже говорить про космос.

Андрей снова и снова возвращался к записи, сделанной сразу после памятной ссоры, на долгие годы возведшей между ним и мамой стену недопонимания.

Вот оно как. Вот, значит, как.

Оказывается, он - не первый Климов в космосе. Был и другой. А может, и сейчас есть, чем чёрт не шутит? Конечно, никто и не подумал бы сообщать родственникам такие подробности, но сам андреев дядя (ведь правильно же он понял сумбурные мамины записи?) был тем ещё треплом. Или очень предусмотрительным человеком. Или не сдержался и похвастался любимой сестре...

А та спустя годы скрупулёзно записала все, что сумела вспомнить. Может быть, она даже рассчитывала показать потом эти записи Андрею, а может, просто не хотела забывать. Кто теперь скажет?..

***

Где-то в космосе, оценка времени бессмысленна

В маленький иллюминатор, обзор из которого частью закрывали сопла двигателя, мог смотреть кто-то один, остальным желающим приходилось топтаться сзади в порядке очереди или искать свободный. На всех иллюминаторов как-то не хватало - по одному в трёх "каютах" - отделённых пластиковыми перегородками отсеков. Звёздная картина за то время, пока они спали, изменилась разительно. И, хотя каждый был ознакомлен с маршрутом, сейчас никто из команды уже не мог бы сказать, где именно они находятся и к какой из этих пылающих точек летят.