Ген разведчика

– Ну, суки, держитесь, – сквозь сжатые зубы процедил Савченко и дважды выстрелил из карабина от живота. Внизу кто-то громко закричал, и сразу же в ответ зазвучали отрывистые злые очереди.

«Берилл» еще трижды плюнул свинцом, отстреливая последние патроны. Все-таки морпех не готовился к полномасштабному бою, да и времени уже не оставалось. Отшвырнув в сторону бесполезный карабин, Стрелок достал из сумки моток альпинистского троса и с благодарностью вспомнил Алену Воронцову, которая посоветовала захватить с собой веревку. Перебросив через перила один край троса и завязав тугим узлом, второй сбросил вниз, затем ухватился за фал и, перебирая руками, стал быстро спускаться.

Один из боевиков рискнул продвинуться вперед, поэтому, держа перед собой автомат, рванулся вверх по лестнице. Выстрелов по нему не последовало, и остальные поспешили за смельчаком.

Виктор уже был в нескольких метрах от земли, когда раздались первые выстрелы. Диверсант разжал руки и рухнул вниз, привычно спружинив ногами, вскочил на ноги и спустя мгновение скрылся в подворотне ближайшего двора.

Обозленные боевики один за другим стали спускаться по тросу.

Вой полицейских сирен, резавший слух еще секунду назад, неожиданно стал удаляться – прорвавшийся за кольцо окружения Сервант заставил стражей закона броситься за ним в погоню.

Савченко пересек узкий кривой дворик, донельзя загаженный бытовым мусором, и ловко вскочил на забор, выложенный из дикого камня и скрепленный раствором из глины и верблюжьего навоза – особенности местной архитектуры. Ограда была высокая и достигала до самой крыши соседнего дома. Прыгать на противоположную сторону диверсант не стал, а перескочил на крышу – плоскую глинобитную площадку, над которой развевалось на ветру выстиранное белье.

Пригнувшись, Виктор, лавируя, проскочил сквозь гирлянды уже сухой одежды и бросился дальше. В этом районе дома больше напоминали большие, плотно прижатые друг к другу коробки, что позволяло беглецу двигаться без остановок и не спускаться на землю. Крыши, составленные из сплетенных соломенных матов и густо покрытые местным строительным раствором, пружинили под ногами, грозя при каждом шаге провалиться, поэтому Виктор бежал, стараясь держаться самого края и в глубине души надеясь, что кто-то из тяжело дышащих ему в затылок преследователей все-таки рухнет первым, а еще лучше, чтобы все разом провалились в тартарары.

Но арабы в этом отношении оказались «тертыми калачами», можно было подумать, что бег по крышам являлся для них делом повседневным и обыденным.

Наконец, казалось, нескончаемая череда крыш оборвалась, а дальше раскинулось гигантское кладбище из сотен причудливых строений для усопших – мавзолеи и склепы – в окружении тысячи обелисков и надгробных плит. Во всем мире этот район египетской столицы был известен как Город Мертвых, но давным-давно покой мертвецов нарушался шумными соседями – живыми. В шестидесятые годы здесь начали селиться беженцы из района Суэцкого канала, оккупированного израильскими войсками, а вскоре к ним присоединилась многочисленная когорта арабских нищих, стекающихся со всей страны в Каир в поисках лучшей доли. Прокормиться в этом людском муравейнике кое-как было можно, а вот найти жилье оказалось настоящей проблемой. Тогда-то и стали бездомные подселяться к покойникам, деля с ними квадратные метры их усыпальниц. Все-таки какая-никакая, а крыша над головой, да и соседи спокойные.

Виктор оглянулся – преследователи были от него уже в каких-то десяти метрах. Диверсант даже мог разглядеть лица своих врагов. Бородатые мужики (всем явно за тридцать), двое были вооружены чешскими мини-автоматами «Скорпион», а третий на бегу воинственно размахивал армейским «кольтом».

Бандиты не стреляли, хотя расстояние позволяло закончить гонку в их пользу с первого выстрела.

«Языка хотите взять, ну-ну», – понимающе усмехнулся морпех и сиганул с крыши вниз. Совершив переворот через левое плечо, вскочил на ноги и побежал, петляя среди могильных плит, между которыми были натянуты навесы из выгоревшего на солнце полуистлевшего тряпья, в их тени расположились торговцы различной мелочовкой. Возле этих примитивных прилавков толпились покупатели и просто ротозеи, с криками вокруг носились босоногие и чумазые ребятишки.

Все это Савченко успел засечь на ходу натренированным боковым зрением разведчика, ведь главное для него – преследователи. А те буквально наступали на пятки, двигаясь следом за ним.

Наконец диверсант выскочил за пределы торговой зоны. Впереди замаячили причудливые и вычурные строения склепов и мавзолеев. Стрелок прибавил ходу, разрывая расстояние с настигающими его бандитами. Как заяц, он петлял между гранитными, мраморными и каменными усыпальницами, но и арабы не собирались отставать. Их тяжелое сопение эхом отражалось от стен вечных убежищ.

Так долго продолжаться не могло – либо преследователи все же решатся в него стрелять, либо на эту погоню обратят внимание посторонние силы, и тогда ситуация вовсе выйдет из-под контроля. И «разгребать» будет еще сложнее.

«Будем рубить хвост по частям», – решил морпех. Тактический прием рукопашного боя именовался «спартанская защита», когда убегающий отбивается от преследователей, нейтрализуя их по одному, начиная с ближайшего.

Виктор неожиданно остановился и тут же бросился вправо, затем выскочил на параллельную аллею, где лоб в лоб столкнулся с одним из арабов. Высоко взмахнув ногой, он выбил из его руки «кольт», потом развернулся и ударил раскрытой ладонью в солнечное сплетение. Взрыв боли пронзил тело бандита, он замер на вдруг ставших ватными ногах и выпучил глаза. Задыхаясь, широко раскрыл рот, когда пальцы диверсанта цепко ухватили его за адамово яблоко. Крепко сжав кадык, Савченко рванул на себя, одновременно разворачивая руку по часовой стрелке и разрывая артерии. Бандит упал, захлебываясь кровью.

Виктор бросился в противоположную сторону. Оставшиеся двое арабов уже заметили его и не стали миндальничать, а вскинули свои «Скорпионы» и открыли огонь. Пули с противным визгом рикошетили от надгробных плит и стен склепов, треск выстрелов разнесся далеко по аллеям и перекресткам Города Мертвых.

Савченко метнулся к ближайшему мавзолею – пирамидальному строению из белого мрамора, вход над которым был украшен золотыми арабскими письменами. Внутри было сумрачно и прохладно; косые лучи дневного света били из похожих на стрелковые амбразуры продолговатых окон, расположенных под остроконечной крышей усыпальницы. В центре был установлен огромный саркофаг из черного мрамора с широкой плитой, на которой были выбиты витиеватые строки из Корана. Тут же вперемежку лежал чей-то скарб – поролоновые матрасы, лоскутные, потерявшие изначальный цвет одеяла, закопченные кастрюли, а в углу было устроено некое подобие мангала. Чувствовалось, что здешнее жилище мертвых уже давно облюбовали и обжили живые.

Виктор укрылся за саркофагом и стал ждать. Бандиты долго себя ждать не заставили – появились уже через мгновение, прямо как в сказке «двое из ларца…». Один остановился за спиной товарища, страхуя сзади, оба были готовы в любую сторону разрядить свои портативные автоматы, но искомой цели пока не видели. Впередистоящий поднял свободную левую руку и сделал круговой жест, указывая на короб саркофага. Его напарник понимающе кивнул и сделал шаг вперед. Бандиты стали осторожно обходить мраморный прямоугольник с двух сторон.

«Для профессионала огнестрельное оружие опасно только на расстоянии, когда очередью и слепой может срезать, а вот когда «глаза в глаза», тут уже не существует преимущества. В драке побеждает наиболее подготовленный, более быстрый, выносливый, сильный», – так учил морпехов из отдельного офицерского отряда инструктор, невысокий пожилой мужичок, худой и жилистый, как виноградная лоза. И этот на первый взгляд невзрачный «недомерок» на татами вязал морскими узлами за раз полдюжины молодых бугаев, которые одним ударом бычка-трехлетка с ног валили. До этого он успешно резал вражеских коммандос в Афганистане, Мозамбике и даже Никарагуа. Уж он-то наверняка знал, что говорит.

Когда до боевиков оставалось меньше метра, Савченко, словно клинок пружинного ножа, рванулся вперед. Ну, а дальше по накатанной, отработанной до рефлексов схеме – уход с линии огня, заход за спину. Одной рукой заблокировал оружие, а локтем второй ударил в затылок, вгоняя кости черепа прямо в мозжечок. Теперь, прикрывшись трупом, как щитом, бросился на врага, но тот все же успел надавить на спуск, и короткая очередь гулко отозвалась в замкнутом пространстве мавзолея, впрочем, сразу захлебнувшись. Носок ботинка врезался бандиту в висок, оружие, лязгнув, выпало из ослабевшей руки, и тело замертво рухнуло на землю.