Генерал армии Черняховский
Шрифт:
Мощный удар ошеломил врага. Войска армии прорвали передний край обороны противника на фронте до 18 километров, заняли населенные пункты Федоровка, Глебовка, Ровы, Ростесно и ворвались на северную окраину Дымера.
Доклад Черняховского о ходе боя был встречен командующим фронтом с удовлетворением.
— Начало, Иван Данилович, хорошее, — сказал Ватутин. — Но темп наступления надо повысить. От вашего продвижения во многом зависит успех удара на Киев левого соседа.
Повысить темп наступления Черняховскому не удалось. Во второй половине дня сопротивление врага резко возросло. Противник прочно удерживал восточный берег р. Здвиж, ненарушенной оставалась его оборона и на рубеже р. Ирпень, перед правым флангом 38-й армии. Наступавшие в междуречье Здвижа и Ирпеня стрелковые части 60-й армии попадали под перекрестный огонь
В последующие два дня на подступах к Киеву с обеих сторон продолжалось наращивание сил. В сражение были введены вторые эшелоны и резервы 38-й и 60-й армий, а затем и подвижные войска фронта.
К утру 5 ноября подвижные части, отразив контратаки 7-й танковой и 20-й моторизованной фашистских дивизий, достигли Святошино и перерезали железную и шоссейную дороги Киев — Коростень, Киев-Житомир. Для киевской группировки противника создалась угроза полного окружения.
Наступавшие с севера стрелковые дивизии и части 38-й армии при поддержке 5-го гвардейского танкового корпуса ночным штурмом ворвались в Киев и после ожесточенных уличных боев к утру 6 ноября овладели столицей Советской Украины.
Продвижение войск левого крыла армии Черняховского, несмотря на ввод в бой корпусных и армейского резервов, развивалось медленно.
Только 6 ноября сопротивление немцев было сломлено и на этом участке. Соединения 24-го и 30-го стрелковых корпусов 60-й армии овладели Катюжанкой, Фелициаловкой, Буда Бабинской и вышли на восточный берег реки Здвиж. Левее, на линию железной дороги Киев — Коростень, выдвинулся 1-й гвардейский кавалерийский корпус. Контратакующие части 8-й немецкой танковой дивизии были отброшены за реку.
Теперь можно было с уверенностью сказать, что угроза нанесения противником контрудара по главной группировке фронта с северо-запада окончательно снята. 60-я армия полностью выполнила свою задачу.
Вечером 6 ноября накануне 26-й годовщины Великой Октябрьской революции столица нашей Родины Москва салютовала воинам 1-го Украинского фронта двадцатью четырьмя залпами из трехсот двадцати орудий!
«В боях за освобождение города Киев, — говорилось в первом же абзаце приказа Верховного Главнокомандующего, — отличились войска генерал-полковника Москаленко, генерал-лейтенанта Черняховского, танкисты генерал-лейтенанта Рыбалко, летчики генерал-лейтенанта авиации Красовского и артиллеристы генерал-майора артиллерии Королькова».
Среди особо отличившихся соединений упоминались 121-я Рыльская стрелковая дивизия генерал-майора И. И. Ладыгина и 141-я стрелковая дивизия полковника С. С. Рассадникова, входившие в состав 60-й армии. Им присвоены почетные наименования Киевских.
Жуков, не склонный к сантиментам, в воспоминаниях написал не только о боевых действиях, но и о таких вот переживаниях:
«В 9 часов утра вместе с Военным советом фронта мы прибыли в Киев, куда уже стекались толпы измученных жителей города, прятавшихся в окрестностях от зверской расправы фашистов. Наши машины обступили со всех сторон.
Большинство людей выглядели крайне истощенными, но как светились глаза киевлян, увидевших не в мечте, а наяву своих освободителей, родных советских воинов! Многие плакали от радости, каждый хотел что-то рассказать о давно наболевшем, выстраданном…
Проезжая по хорошо знакомому мне Крещатику, когда-то красивейшему проспекту города, я ничего не мог узнать: кругом были сплошные развалины. Так выглядел наш древний Киев после ухода гитлеровцев».
Жуков вспоминал довоенные времена, когда он был командующим Киевским военным округом и штаб его находился в этом одном из красивейших городов. Здесь он, не раз отдыхая, гулял по красивому Крещатику. Читатели видели, наверное, на снимках, какие развалины остались от уникальных архитектурных сооружений этого проспекта. Я тоже видел (не на фотографиях!) эти разрушенные здания. И самое ужасное, что многие дома были разрушены не в ходе боев, а уничтожались специальными подрывными командами гитлеровцев.
Сразу же после московского салюта Черняховскому позвонил командующий фронтом. Ватутин поздравил командарма и войска армии с большой победой и наступающим праздником — 26-й годовщиной
Октябрьской революции.— А праздновать, Иван Данилович, будем позднее, когда отгоним гитлеровцев подальше от Киева. Сейчас обстановка не позволяет. Ожидаю доклада о форсировании реки Здвиж, а потом Тетерева, — добавил комфронта более официально.
Киевская наступательная операция 1-го Украинского фронта успешно завершилась, но упорная, жестокая битва за Киев и прилегающий к нему плацдарм на правом берегу Днепра длилась еще почти два месяца.
В эти месяцы еще одним проявлением военного мастерства Жукова была вот такая его находка. Он совершенно правильно решил: не обязательно форсировать Днепр в других местах уже с подошедшими переправочными средствами. Дело это трудное, влечет большие потери. Можно, используя успех частей, переправившихся на правый берег, с их плацдармов бить вдоль побережья Днепра, сматывая оборону противника и тем самым расширять плацдарм на правом берегу.
В осуществлении этой операции особенно отличился Конев. Начинал эту операцию Конев еще будучи командующим Степным фронтом (он так назывался к началу операции), а завершал — уже как командующий 2-м Украинским фронтом. При подготовке этой операции тоже были использованы меры предосторожности и дезинформации, чтобы не выявить сосредоточения войск для нанесения удара с плацдарма. А перегруппировка была сложная. На плацдарме сосредоточивались 5-я и 7-я гвардейские армии, 37-я и 57-я армии. Причем 5-я гвардейская армия шла сюда из-под Кременчуга. Она переправилась там, на старом своем месте, через Днепр и после марша еще раз переправилась уже на плацдарм 37-й армии. Здесь же, на этом плацдарме, намечалось ввести, как мощную ударную силу, 5-ю гвардейскую танковую армию, но она еще находилась на доукомплектовании в районе Полтавы. Ей тоже предстояло совершить марш от 100 до 200 километров, а потом переправиться на плацдарм по мосту, специально построенному для танков. Еще надо было подготовить и хорошо замаскировать этот мост до прибытия армии — что и было сделано. В общем, организация этой операции требовала и большого умения, и большого напряжения, и траты нервов уже в процессе самой подготовки.
Но вот, наконец, все было готово, перегруппировка осуществлена, задачи доведены до войск. И 15 октября утром, после мощной артиллерийской и авиационной подготовки, этот бронированный кулак в составе четырех общевойсковых и одной танковой армии нанес совершенно неожиданный удар во фланг частям гитлеровцев на правом берегу Днепра!
А Манштейн все, что было у него под рукой в те дни, бросал для отражения неожиданного удара под Киевом. Против войск Конева фельдмаршал применял много авиации, чтобы быстро отреагировать на это наступление советских войск. Бои шли очень напряженные. В своих воспоминаниях Манштейн по этому поводу пишет: «В течение всего октября Степной фронт противника, командование которого, вероятно, было наиболее энергичным, перебрасывал все новые и новые силы на плацдарм, захваченный им южнее Днепра на стыке между 1-й танковой и 8-й армиями. К концу октября он расположил здесь не менее 5 армий (в том числе 1-ю танковую армию), в составе которых находились 61 стрелковая дивизия и 7 танковых и механизированных корпусов, насчитывающих свыше 900 танков. Перед таким превосходством сил внутренние фланги обеих армий не могли устоять и начали отход соответственно на восток и запад».
Ну, прямо скажем: у страха глаза велики. Насчет количества армий Манштейн прав. Но вот насчет 7 танковых и механизированных корпусов — тут он преувеличивает. И шестидесяти одной стрелковой дивизии на этом плацдарме тоже не было. Но еще характерно то, что, перечисляя эти объединения и соединения советских войск, он ни слова не говорит о том, что он «проморгал» их сосредоточение, что удар-то этот фланговый был для него абсолютной неожиданностью. Об этом свидетельствует то, что у него на этом направлении резервов не оказалось.
В результате такой крупномасштабной операции, которую координировал Жуков, как представитель Ставки Верховного Главнокомандования (но надо отдать должное, исполнителем и непосредственным руководителем был Иван Степанович Конев), был создан огромный плацдарм меньшими усилиями, чем если бы такое пространство освобождалось с форсированием Днепра. Переправившиеся части сминали оборону противника на широком фронте вдоль Днепра и вышли к Кировограду.
В целом наступление завершилось успешно.