Генеральный попаданец 2

Мне же требуется хлопок Индостана, а также ткани, чтобы уменьшить нагрузку на наши южные республики. Обувь, трикотаж, кофе, специи, лекарства. И, конечно, чай, побольше чая! Хватит поить Союз грузинской травой! Правда, у индусов не было свободной валюты, и они норовили оплатить все рупиями, что создавало некоторые проблемы. В принципе и мы не прогаре, зато не тратим валюту и золото на ширпотреб. Скорее мы кредиторы. Так что лучше сразу договориться о вариантах. В дальнейшем мы можем поставлять наукоемкие технологии, сотрудничать в сфере образования и науки. И через индусов войдем в Юго-Восточную Азию. Бирма, Малайзия. Для заключения нового соглашения осенью в Дели полетит Косыгин. А там и я для более глобального соглашения подтянусь. Нам нужен стратегический азиатский союзник. Если еще удастся Иран подтянуть, то за юг я спокоен. Никакие исламистские фанатики нам не страшны. Паровозы надо давить, пока они чайники.

Который месяц вращаясь в высших сферах, все больше понимаешь, что внешняя политика вещь отвратительная. Комок чуждых друг другу интересов, интриг и конфликтов. И ведь зачастую занимаются ею полнейшие маразматики. Советские коммунисты вдобавок вели ее ужасающе неправильно. Даже во времена Сталина. Интересы идеологии зачастую ставились выше собственных. В итоге мы не получили победы ни того ни другого. Но если подойти к проблеме с другой стороны, то эту самую идеологию можно запросто использовать для собственной выгоды. А в чем она для меня состоит? Недавно смог, наконец, определиться.

Общество «Полудня», так я обозвал послезавтрашний день, к которому СССР будет стремиться, это не социум победившего коммунизма. Скорее формация устоявшегося и развитого во всех планах социализма. И она не может быть успешной в бедной стране. А несмотря на огромнейшие ресурсы, Советский Союз перед своим распадом не мог похвастаться благополучием собственных граждан. Пусть зачастую и в долг, но наши соседи по СЭВ жили лучше и комфортней, показывая преимущество собственными витринами и товарами советскому человеку. И тут хоть забей весь эфир пропагандой, она проиграет, пока то же самое не появится у нас в магазинах. Что, собственно, и случилось. Советский образ жизнь не стал для мира идеалом. Хотя и последующее жлобство не лучше.

Какой выход? Использовать не только наш потенциал. Для перестановки страны на новые рельсы уйдет лет десять, а результаты увидим лет через двадцать. Это будет совсем другая страна. А пока же стоит как следует напрячь сторонние ресурсы. Уменьшить «спонсирование» союзников по соцлагерю. Сотрудничество вести в одни ворота, пусть работают больше. По пути к коммунизму никто кормить не обещал. Разве что для ГДР будет сделано исключение, как цеху для импорта передовых ворованных технологий. Социалисты и марксисты из Европы всех мастей также пусть поработают на улучшение благосостояния Страны Советов. Вот каким образом, мы еще подумаем. Но от лишнего контракта или готовой технологии мы не откажемся.

Кто же будет основным спонсором банкета? Конечно же, Запад и бывшие колонии. На стыке их интересов, а также умыкании всего и вся можно крайне неплохо заработать. Кому не нравится такой подход — получат войну. Нет, все-таки Макиавелли был чертовски прав! Но как же тяжело морально принять подобную императиву. Меня успокаивает лишь одно: почему именно русский народ должен быть донором прогрессивного мира? Не наше же добровольное отступление в восьмидесятых сделало не некоторое время мир лучше и спокойней! Мы тогда по существу спасли человечество от уничтожения. Кто-нибудь сказал спасибо? Так что извиняйте.

Дивертисмент:

Они находились примерно в ста метрах от подножия горы, когда застрочил пулемёт откуда-то из укрытия на горе, укладывая длинные очереди пуль прямо на гребень. Линия морпехов колебалась лишь мгновение, пригнувшись скорее из инстинкта, чем по какой-то другой причине. Командиры Молли, Джексон и Фриско немедленно двинулись вперёд, чтобы поддержать заданный темп шага. Вся линия продолжила движение вперёд, не оставив никого на том месте, где пулемётные пули прошивали грязь. Пулемёт был грамотно установлен. Он блокировал лёгкий подход к горе, заставлял атакующих подниматься по крутизне склонов гребня и расширял пространство между ними.

Фриско забежал вперёд цепочки морпехов, прочь от северной стороны гребня, где пули пулемёта свистели над головой. Гамильтон с тяжёлой рацией несся рядом. Затем Фриско засветил красную дымовую шашку, а Гамильтон радировал третьему взводу открыть огонь. Утренний воздух потряс сосредоточенный огонь сорока винтовок и трёх пулемётов. Первый взвод устремился вперёд короткими бросками: парни кидались наземь, чтобы стрелять вверх, затем под окрики командиров поднимались и скакали снова, всё выше и выше. Как горные козлики в поисках лучшей травы. Только сейчас вместо удовольствия поедания сочной зелени можно было запросто получить завороток кишок от металлического града.

Почва на склоне горы буквально бурлила от попаданий пуль третьего взвода. Морпехи первого взвода достигли крутого склона, линия наступления образовала полумесяц. И они двинулись вверх дисциплинированными короткими перебежками. Некоторые из бойцов что-то орали, чтобы поднять боевой дух, другие кричали от нервного возбуждения и переизбытка адреналина. Немногие из них могли хладнокровно стрелять вверх, в основном же воздерживались от стрельбы, понимая, что угол неподходящий. Примерно в двадцати пяти метрах вверх по склону Фриско засветил зелёную дымовую шашку, чтоб дать сигнал третьему взводу прекратить огонь. Джексон приказал третьему взводу не стрелять, чтобы не попасть в своих же.

На секунду или две наступила странная тишина. Затем гора отозвалась оглушительным огнём тяжёлых пулемётов и настильным треском автоматов АК-47 и полуавтоматических винтовок СКС Северовьетнамской армии. Под ногами первого взвода земля выплёскивала грунт и грязь тёмно-красного оттенка. Молли бежал вперёд, бросался за валуны, перепрыгивал через открытые участки и вновь устремлялся к укрытиям прочь от льющегося сверху смертоносного огня. Всё его существо сосредоточилось на желающем выскочить из груди сердце и постепенно вскипающей крови, несущейся под диким давлением в мозг и ноги.

Морпехи бежали и сбивались в группы по двое и по трое. Фриско изо всех сил пытался удержать взвод вместе. Первое отделение на северной стороне гребня сбилось в кучу, оставив большой разрыв между собой и соседями, у которых половина отделения была на одной стороне гребня, другая — на другой. Джексон на южной стороне вёл своё отделение перебежками: две огневых группы вели огонь, в то время как третья карабкалась вперёд.

Казалось, мир перевернулся, когда Молли увидел, как мягкая плоть прёт на горячий металл. То, что секунду назад было организованным продвижением, сейчас рассыпалось в неразбериху, грохот и кровь. Могло показаться, что атаку продолжают направлять командиры, но это было не так. Она продолжалась, потому что каждый боец знал своё дело. Дух Молли словно покинул бренное тело, взлетел над ним. Будто его мозг отстранённо наблюдал за происходящим ужасом, в то время как тело неслось вперед, умирая от животного страха. Он сам был напуган сильнее любого страха, известного ему ранее. Но бушующий в нем ужас именно здесь и сейчас вытолкнул его за невидимый барьер, о существовании которого он не подозревал до сего момента. Молли целиком отдался богу войны внутри себя.

Джексон двинулся прямо вверх на гору. Ему попался на пути Поллини, бешено пытающийся разобраться с винтовкой. Поллини смотрел вверх над собой, а не на оружие, и вновь, и вновь дергал затвор. У Джексон не заняло много времени, чтобы распознать ловушку. Кусты прямо вверх от Поллини были срезаны на уровне примерно двух футов от земли, а затем ветви вернули в нормальное состояние. Это был расчищенный сектор обстрела для пулемёта, который перерубит ноги наступающего бойца, заставив его рухнуть под пулями.