Генетический потенциал

— Ну чё замер?! — рявкнул на меня боец с красным крестом на повязке.

— А чё делать-то? — растерянно спросил я.

— Бинтами пользоваться умеешь?

— Вроде.

— Тогда хватай тележку и пиздуй вон в тот угол. Начинай бинтовать всех, у кого кровь хлещет.

Я молча кивнул, с трудом сглотнул вязкую слюну и рванул в указанном направлении. Здесь уже хозяйничали девчата из остатков научной экспансии. Одна бинтовала бойцу культю, что осталась от руки. Вторая обмывала рану на груди, оставленную когтями твари, и что-то приговаривала. Третья суетилась возле раненого, который придерживал руками рвущиеся наружу кишки из вспоротого брюха. Нет, я не брезгливый, но столько боли в одном месте кого угодно выбьет из равновесия. Голова закружилась, к горлу подпрыгнул комок, и я сложился пополам, выворачивая желудок себе под ноги.

— Ничего, это дело привычки, — усмехнулась Марина, которая бинтовала культю. — После первого боя я сутки жрать не могла. А сейчас вот нормально.

— Пиздец, — выдохнул я, вытирая рот рукавом.

— Не стой столбом, сбегай воду поменяй, — вручила мне таз Ольга, которая работала с Натальей, той самой, что когда-то штопала меня.

Сейчас она боролась за жизнь солдата, в противоположном углу. Но понаблюдать за её действиями мне дали.

— Ты оглох, Тень?! Воду, говорю, поменяй, бегом!

— А, да, щас! — выпалил я и умчался с тазом в сторону кухни.

Сменив воду, я вернул его Ольге и снова помчался в другой конец кубрика, выполняя поручение Марины. За движением как-то сам не заметил, как отступило гнетущее чувство. А первый раз присесть смог только спустя три часа, когда завершился очередной аврал. Я даже не заметил, как ко мне подсела Наташа, отреагировал лишь на её тычок.

— На, санитар, — с ухмылкой произнесла она, протягивая мне кружку травяного чая. — С почином.

— Угу, — буркнул я, втягивая ноздрями ароматный пар.

Мне он показался самым божественным запахом в мире после всех тех ароматов, что витали по кубрику.

— Они выживут?

— Да куда они денутся, — улыбнулась биолог. — Наниты уже трудятся над их восстановлением. Мы лишь облегчаем людям боль, ну и немножко работу крохотным роботам.

— А как же те… которые… ну… Они тоже поправятся?

— Ты про сгоревших?

— Ага.

— Увы, им уже не поможешь. Разряд выжег их изнутри вместе с волшебными крохами.

— Так значит, способ всё-таки есть.

— О чём это ты?

— О важном, — выдохнул я и поставил кружку рядом на скамью. — Простите, но мне нужно сделать кое-что очень важное.

Глава 10 Союзы — это важно

— Теняев! Ты где трёшься? Я тебя по всему лагерю ищу, — раздался оклик в спину, но я его проигнорировал. — Бля, Тень!

— Вообще-то, вы меня сами к раненым определили, — не оборачиваясь, бросил я. — Чего надо?

— Да постой ты.

— Некогда мне.

— А чем ты так занят?

— Делом, Короб, делом.

— Да притормози ты хоть на секунду! — Капитан схватил меня за рукав, но я вырвал руку.

— Ещё раз меня тронешь, и я тебя твоими же зубами накормлю, — процедил сквозь зубы я. — Чё те надо?!

— Поговорить.

— Говори.

— Да постой ты, ёбаный шашлык!

— Ну? — Я наконец замер и сложил руки на груди, тем самым показывая, что мне некогда.

— Тебя полковник хочет видеть.

— Рад за него. У тебя всё?

— Бля, ты чё, говна с утра нажрался?

— Нет, просто не хочу, чтобы вы, уроды, мою девушку казнили.

— А кто тебе сказал?.. Короче, никто её не тронет.

— И почему я тебе не верю?

— Иначе бы ты сейчас свободно по лагерю не разгуливал. Все понимают, что ты её спасать полезешь, и рисковать бы не стали.

— Ясно. Ты об этом хотел поговорить?

— Нет, — поморщился Коробков. — О Севастьянове. Короче, мы не совсем те, за кого себя выдаём.

— Вот так сюрприз, правда? — ухмыльнулся я.

— Да послушай ты, все не так просто.

— Выкладывай.

— Нас закинули сюда почти сразу после вашей программы. Объявили добровольцами, запихали на корабль — и до свидания.

— То есть вы не военные?

— И да и нет. — Коробков покрутил пальцами в воздухе. — Скорее, неугодные в рядах вооружённых сил. От нас попросту избавились, как и от вас.

— А Севастьянов здесь при чём?

— Вот с ним как раз всё иначе. Он — настоящий доброволец.

— И?

— В общем, когда формировали наше подразделение, разные слухи ходили. Одни поговаривали, что он на мине подорвался, другие — что в него танковый снаряд угодил. Вот только на нём и царапинки нет.

— Ничего не понимаю, — покачал головой я. — Где угодил, когда и зачем ты мне об этом рассказываешь?

— После нашего с тобой разговора, там, в камере, я задумался… Потом как-то не до этого было, сам понимаешь. И вдруг осенило: он принимал участие в космической программе. Той самой, когда наши на астероид полетели. Он тогда ещё молодой был, служил в части, откуда старт производили и потом всё оборудование свозили. А потом этот случай с миной… В общем, я думаю, что свою порцию нанитов он ещё на Земле получил.

— Допустим. — Капитану всё-таки удалось завладеть моим вниманием, — Но я всё равно не понимаю, что нам это даёт?

— Просто информация к размышлению, — пожал плечами Коробков. — Но это многое объясняет. Но крайней мере, нелогичность некоторых поступков. С видео, опять же, этим. Я думаю, он специально нам его показал, чтобы мы не думали об отступлении. Нас ведь здесь больше ничего не держит, так? Щит упал, и теперь мы можем улететь. Но если возвращаться некуда…

— Я тоже об этом думал, — согласился я. — Что предлагаешь?

— Ничего. Пока сидим тихо и делаем что говорят. Я попробую нарыть что-нибудь весомое, ну и с людьми поговорю. Майор тоже не особо согласен с решениями Севастьянова.

— Хочешь отсюда свалить?

— А ты нет? Тебе не кажется, что здесь творится какая-то дичь? База эта, мутанты… Это не наша война — я на такое не подписывался.

— Что-то мне подсказывает, это будет очень непросто. Ладно, мне нужно идти. Севастьянов — не лучший образец терпимости.

— Это точно, — усмехнулся Коробков.