Генетика любви

— О-о-о… — протянула я изумлённо. — И сколько же это стоит?

— Для женщин — бесплатно, разумеется. Платят всегда мужчины: стандартная ставка за то, чтобы взять жетон, и после — сколько хотят, если всё понравилось.

Она назвала цену — с одной стороны, приличная сумма, а с другой… такое здание поддерживать надо, а я сижу сейчас на кресле из натуральной кожи, это точно. Кожзам настолько приятным на ощупь не бывает… Да и «Храм Фортуны» находится на отдельном небесном теле, сюда воду и еду доставлять надо специальными транспортниками. Поняв, что я увлеклась, копнув в бизнес-модель заведения, я поднялась с сиденья.

— Спасибо большое, было очень познавательно, но, пожалуй, я пойду, — сообщила, улыбнувшись.

— Куда? — Брови на лице собеседницы изумлённо взмыли на лоб. — Там песчаная буря уже началась, вы сейчас не выйдете на улицу, да и не всякий корабль сможет приземлиться. Теперь часа три-четыре, а то и всю ночь ждать придётся, когда стихия успокоится.

— Так долго ждать? — не поверила я.

— Самая долгая буря на моей памяти длилась больше недели, — тяжело вздохнула Элаиза. — Вы лучше выберите себе комнату и отдохните. Время есть, для вас это в любом случае бесплатно.

Я хотела возразить, но поняла, что звучать это будет крайне глупо. Словно почувствовав мои сомнения, эльтонийка сообщила:

— Даже если мужчина зайдёт в вашу комнату, вы ему совершенно ничем не обязаны. Можете его хоть связать и кляп воткнуть, они все, прежде чем взять жетон, подписывают вот такой документ…

Женщина нагнулась и как по мановению волшебной палочки вытянула из-под мраморного стола планшет, на котором горел длиннющий список. Я мельком увидела фразы «отказываюсь от претензий к заведению», «обязуюсь не преследовать женщину», «не причиню вреда»… Элаиза взмахнула пальцем, и передо мной промелькнуло ещё с несколько десятков пунктов, которые начинались словами «отказываюсь» и «обязуюсь».

— «Отказываюсь от последствий»? Что это значит?

— Если произойдёт зачатие, то мужчина не имеет прав на ребёнка. Никаких. Если мужчина случайно всё же найдёт женщину и будет досаждать притязаниями, то эта формулировка пройдёт в суде любого Мира Федерации.

— О-о-о…

Логично, что эльтонийки решили обезопасить себя в этом плане тоже.

— Что случается в «Храме Фортуны», то здесь и остаётся. Кроме того, — эльтонийка высоко подняла палец, — на случай, если гостем окажется цварг, у нас тут везде играет тихая музыка, слышите?

— Что? — Я только сейчас прислушалась и уловила тихое не то журчание воды, не то пение птиц.

— Музыка — это волны определённой частоты. Если цварг нарушит пункт про не причинение вреда и воздействует на ментальном уровне, то наша внутренняя система безопасности тут же это узнает. Каждая комната оснащена не только динамками музыки, но и поглотителями частот. Далее… в изголовье абсолютно каждой кровати встроена кнопка экстренной помощи. Мужчины, разумеется, о ней не знают, сообщаем только женщинам. Если нажмёте — в течение тридцати секунд прибудет охрана. И последнее: на столике стоят средства контрацепции, но некоторые мужчины не хотят надевать резинки, списывая на то, что им неприятно, тянет, и вот это всё… — Она легкомысленно взмахнула рукой в воздухе. — Если клиентка выбрала посещение «Храма Фортуны» исключительно ради удовольствия, а не зачатия, то там рядом ещё банка с голубыми пилюлями — это мужской химический стерилизатор. Добавьте в еду или питьё, действует в среднем двенадцать часов, на цваргов — чуть поменьше, но шесть будет точно.

— Ясно, — пробормотала я ошеломлённо.

— Тогда желаю вам выбрать подходящую комнату и приятно провести время, — очаровательно улыбнулась женщина и тряхнула густыми алыми волосами.

— Не стоит, я сейчас такси вызову, — запротестовала, но была остановлена снисходительным взглядом.

Элаиза молча подвела меня к одному из окон, несколькими движениями сняла затемнение, и я увидела буйство стихии во всей красе. Небо заволокло свинцово-серыми тучами, песок поднимался в воздух на добрых десять метров, слеплялся в комья, летал словно пух из разорванной подушки. Пока что ветер швырял мелкие песчинки хаотично, но то тут, то там образовывались пугающие воронки. Чувствовалось, что вот-вот песок превратится в бурный океан, накатывающий на скалы беспощадными смертельными волнами. Удивительно красиво и до мурашек жутко.

Теперь врезанный в скалу храм со множеством маленьких застекленных окон стал мне понятнее: никакое классическое здание в этой жестокой стихии не выжило бы. Столь странная архитектура — не прихоть архитектора с воспалённым воображением и не экономия бюджета, это суровая необходимость.

— Не думаю, что хоть какая-то компания рискнёт транспортом и осуществит посадку в такую погоду, — с сочувствием озвучила Элаиза очевидное. — Да и вряд ли кто-то станет жертвовать личным транспортом, ведь, очевидно, страховка не покроет.

Я заторможенно кивнула. Ну, если и так всё равно никого в ближайшее время не ожидается, то почему бы и не переждать несколько часов в «Храме Фортуны»?

Комнаты оказались действительно разными. Я была уверена, что зайду в первую попавшуюся и там и останусь, но меня проняла лёгкая дрожь от количества пыточных инструментов в комнате с шипастым символом. Ещё две оказались закрытыми и с пустыми кармашками для жетонов — занято. В конце этажа за дверью обнаружился гигантский тихий грот с подземным озером. В первую секунду я даже не поверила своим глазам, а затем рассудила, что застеклённые пещеры снаружи — это лишь фасад здания, а внутри оно может простираться вглубь скалы настолько, насколько задумал строитель. Около озера обнаружился плед, корзинка с вином и — всё. Я мысленно отметила, что место неплохое, но слишком уж дикое, и отправилась дальше. Ещё в одной комнате под полом явно находилась антигравитационная платформа. Нет, весело, конечно, кувыркаться в воздухе, но это не то, чего я хочу. Одно из помещений напоминало строгий офисный кабинет, но мебели в нём почти не имелось, а стул оказался таким неудобным, что я отправилась искать нужную комнату дальше.

Она оказалась за дверью с картинкой в виде пятиконечной звезды. Ничего особенного — уютная комнатка с большой кроватью, мягким вязаным пледом и парой удобных кресел. Я вынула жетон из кармашка на двери, бросила в нужный паз и с удовольствием забралась с ногами в мягкую постель. Чисто из любопытства осмотрела изголовье кровати — да, кнопка экстренного вызова имелась. Презервативы, таблетки — всё тоже в наличии. Я отодвинула столик с контрацептивами подальше и обнаружила на нижней полке блокнот с плотной бумагой и карандаш.

«Качественная бумага стоит очень недешёво в наши дни. Как же они тут всё окупают?» — промелькнуло в голове, но я тряхнула головой, отгоняя эти мысли, и принялась набрасывать рисунок штрихами, ведь любой архитектор в душе — художник. Я думала, что нарисую кого-то из сыновей, но карандаш упорно выводил профиль Себастьяна Касса.

Хотела ли я его увидеть? Да, определённо да. Но что сделала бы при встрече? Не знаю…

В памяти стояла та юная красавца, что поднялась на цыпочки и поцеловала его… Очевидно, Касс ищет себе жену, очевидно — молодую нормальную цваргиню, которая выйдет за него замуж и родит ребятишек. Очевидно, что той девушке Себастьян понравился. Очевидно, что он начнёт с ней встречаться… Я бы на его месте начала точно.

В груди всё ныло и болело от мысли, что сейчас этот потрясающий мужчина, должно быть, пригласил цваргиню на свидание и сидит с ней в каком-нибудь очаровательном месте вроде «А капелла», а она слушает его рассуждения относительно мутаций генов или рассказы о разреженном море на Юнисии, том самом, в котором он учил меня летать. Что она смотрит в его лучистые синие глаза и наслаждается глубоким бархатным голосом. А потом, в конце свидания, он положит свою тёплую ладонь на её… Последнее предстало перед глазами так ярко, что я судорожно всхлипнула и оттерла выступившие на глазах слёзы.