Гений

Без двух минут полночь он опять стучал в её окно, и опять она встретила его с револьвером, но вместо осуждающего взгляда смерила устало-обречённым, с лёгкой улыбкой, как будто немного всё-таки рада его видеть, это было жутко приятно. Она убрала оружие и свечу, открыла окно, молча посмотрела на Барта, который в одной руке держал картонную коробку с вензелем ресторана «Стрела», а в другой — старинный сундук. Он улыбнулся и заявил:

— Я нашёл клад Кривого Деда и пришёл отмечать! Ставь чай.

Она тихо рассмеялась и изобразила приглашающий жест, взяла свечу и повела его на кухню, как в прошлый раз, но сегодня Барт чувствовал себя гораздо увереннее, потому что у него был клад, и он уже предвкушал, какие у неё будут глаза, когда она его увидит.

Ну кухне всё было точно так же, как в прошлый раз, только воды в ведре не было совсем, он уже открыл рот предложить свою помощь, когда Эльви построила заклинание сама, наполнив только чайник, хорошо построила, Барт улыбнулся. Она заметила его улыбку и шутливо сказала:

— Да, я прочитала твою методичку. Спасибо, очень полезная штука. Жаль, что нас такому не учат.

— Могу ещё принести, у меня их море. Ну, не море, но штук десять точно.

— Неси, я не отказываюсь от знаний, — она зажгла огонь под чайником, стала доставать чашки и блюдца, Барт открыл свою коробку с тортом, подумал, стоит ли ставить сундук на стол, но решил, что не стоит — он всё-таки в гробу до этого стоял.

«Главное случайно об этом не проболтаться.»

Эльви стала резать торт, посмотрела на коробку и сказала с лёгким неодобрением:

— Не ходил бы ты в «Стрелу», а? Это плохое место.

— Почему?

— Там гуляют бандиты, а им закон не писан. И даже в окрестностях «Стрелы» лучше не ходить после заката, туда даже деревенские толпой меньше десяти человек не ходят.

— Я левитирующий маг, если у меня будут проблемы, я от них улечу.

Эльви посмотрела на него, как будто пытаясь понять, шутит он или нет, Барт улыбнулся во все зубы, Эльви тоже улыбнулась и сказала тихо, как что-то такое, что говорить не хотелось, но и промолчать было бы плохо:

— Пули летают быстрее.

— От пуль у меня есть щит.

«И у тебя, кстати, тоже, хоть ты об этом и не знаешь.»

Эта мысль подняла ему настроение ещё сильнее, как будто он придумал способ надуть весь мир, и мир повёлся. На всякий случай проверил свой новый щит проявителями, убеждаясь, что он пока ни разу не сработал, настроение поднялось ещё сильнее.

«Ну да, разок отобьёшь руку об кого-нибудь, потом сто раз подумаешь, стоит ли бить. Отличная штука щит.»

Эльви закончила с тортом, поставила перед Бартом его блюдце, себе тоже взяла, достала заварочную колбу и чай, стала насыпать. Барт наблюдал все эти манипуляции как театр, мысли уплывали куда-то в далёкие приятные воспоминания без логики, он вспомнил, что обещал Вере принести чай, и даже сразу его купил, чтобы не забыть, но потом забыл отнести.

«Он где-то в комнате сейчас валяется, в завалах. Без магии не найду теперь. Хорошо, что есть магия.»

Чайник закипел, Эльви залила кипяток в колбу, села напротив Барта и с весёлой иронией посмотрела на сундук, который он поставил на колени:

— Это клад?

«Не верит. Ну ничего, сейчас поверит.»

— Это клад, — кивнул он, протягивая сундук ей: — Ты смотри, а я расскажу, как я его нашёл.

— А ну, — она встала, взяла сундук и поставила на подоконник, достала откуда-то сухую тряпку, смахнула пыль, открыла и спросила: — Это письма? Прикольно. Конверты старого образца, квадратные, сейчас такие уже не выпускают. Рассказывай.

— Короче, я просканировал разными способами весь замок Кривого Деда, включая дом, двор, пристань и подземные ходы. Отсеял те места, где всё уже обыскали до меня, построил заклинание, показывающее эмоциональные следы, настроил так, чтобы видеть только определённый временной промежуток, и нашёл… скажем так, логическую странность. Сильно много радости без причины. И этот сундук — источник этой радости. Открой верхнее письмо, прочитай.

— А можно? — Эльви обернулась, Барт увидел у неё в руках обвязанную кружевной лентой прядь волос, сказал с хитрой улыбкой:

— А кто тебе запретит?

Эльви смутилась, положила обратно волосы, взяла верхний конверт и открыла, подошла к столу, села, приближая письмо к свету свечи, молча прочитала. Барт следил за её лицом, вспоминая свои эмоции в этот момент, и понимая, что она чувствует то же самое, это было сложно воспринимать как-то по-другому. Эльви дочитала, опустила руку с письмом и посмотрела на Барта, зажимая себе рот ладонью и округляя глаза. Убрала руку и прошептала:

— Мы не можем это читать, это личное!

— Мы можем, — медленно кивнул Барт, — они оба давно умерли. Эти письма, совершенно законно, народное достояние. Мы с тобой — народ, мы платим налоги, имеем право. Читай.

Она опять схватилась за лицо и медленно покачала головой, глухо шепча в ладони:

— Мы не должны этого делать, не по закону, а просто… по-человечески. Я бы не хотела, чтобы мои такие письма кто-то читал.

«Но эти письма ты прочитать очень хочешь.»

Он видел это по её лицу, по горящим глазам, пылающим щекам, по частому дыханию, поднимающему плечи своей силой.

«Ты хочешь, Эльви. Вперёд.»

Он молчал и улыбался, она смотрела на конверт, на Барта, на сундук, опять на Барта, он улыбался всё шире. Пропел шёпотом:

— Мы никому не расскажем. Читай сейчас, потому что завтра я отнесу это своему хозяину, и больше ни у кого не будет возможности это прочитать.

— Он их уничтожит? — испуганно вскинулась Эльви, Барт медленно приподнял плечи, разводя руками, Эльви вцепилась в конверт сильнее, покачала головой, возмущённо шепча: — Их нельзя уничтожать, это история!

Он ещё раз медленно развёл руками с абсолютно бессильным видом, Эльви нахмурилась, Барт сжалился и рассмеялся:

— Да не волнуйся, я уверен, он их закроет в сейфе на ближайшие сто лет, а перед этим ознакомится, потому что он такой же любопытный, как ты. Читай, лучше даже вслух читай, потому что я тоже их не читал, я открыл только первое и последнее.

Эльви смотрела на него с таким видом, как будто он приглашал её погулять по местам жертвоприношений древних культов ночью, обещая невероятное приключение, которое запомнится на всю жизнь. Ему так нравилось просто смотреть на её лицо в этот момент, что он не делал ничего, просто ждал, а она металась в своих мыслях от одной моральной установки до другой, пытаясь найти ориентир, который даст ответы, а он не находился, потому что лежал в плоскости глубоко личных желаний, а не общечеловеческого понимания добра и зла. Он этот выбор для себя давно сделал, так что вопросов таких себе не задавал, в его случае любое решение принималось с позиции «что мне за это будет, если я попадусь», и эта система его никогда не подводила. Тем не менее, навязывать свою мораль Эльви не хотелось, он просто предлагал ей повеселиться, а согласится она или нет — её выбор, который будет на её совести, свою он не стремился отягощать такими вещами, она ему нравилась неиспользованной за ненадобностью.