Герцогиня-охотница

По выражению лица Саймона и его тону Сэм понял, что дело нешуточное. Он сосредоточился и, уперевшись ладонями в край стола, спросил:

– И что это?

У Саймона не осталось выбора, кроме как выложить Сэму всю правду.

– Он сказал мне, что все наши братья являются незаконнорожденными. Что Люка наша мать родила от него. Что Тео и Марк – дети моего отца и женщины по имени Фиона Этвуд. Он утверждает, что у него есть доказательства. Также он утверждает, что Эзме тоже внебрачная дочь, но доказательств этого у него нет.

Сэм сидел неподвижно, уставившись на брата. Помолчав, он сказал:

– Это смешно!

– Я тоже так думал. Но он рассказал мне, как все происходило, во всех подробностях. Это было нелегко выслушивать. Он готов предъявить мне доказательства: документы, которые он подписал, где говорится, что он не будет претендовать на своего сына Люка. И еще он готов направить меня к Фионе Этвуд, чтобы я мог расспросить ее сам.

– Документы могут быть фальшивыми, – сказал Сэм. – А женщине он просто заплатил, чтобы она лгала.

– Я думал об этом.

Саймон чувствовал, что слова, которые он собирался сказать Сэму, застревают у него в горле. Эта мысль холодила его кровь с тех пор, как Стенли покинул его гостиную.

– Но он похож на него, Сэм. Люк – точная копия барона Стенли. Его глаза, его лицо…

Саймон смолк, чувствуя, как что-то темное и ядовитое скручивает его внутренности.

Сэм скривился.

– И что? Ты ему поверил?

– Да, – сказал он с болью в голосе, – поверил.

Сэм сделал глубокий медленный вдох и тихо сказал сквозь зубы:

– Ладно. Что ты собираешься делать?

– Об этом я пришел посоветоваться с тобой.

– Прежде всего, что ты думаешь по поводу этой леди и брака с ней?

– В общем я планировал найти подходящую невесту в этом году. – Скрывать было бесполезно, так как Саймон уже говорил брату об этом после Нового года. – Но даже если бы я не… – Он помолчал и затем решительно продолжил: – Джорджина Стенли не та, на ком я хотел бы жениться.

Сэм был слишком умен, чтобы не заметить небольшой промах Саймона и не поймать его на слове.

– То есть ты хочешь сказать, что у тебя уже есть другая кандидатура?

– Нет, – быстро ответил Саймон.

Он заколебался, так как это было не совсем правдой. Герцог запустил руку в волосы. Бартон, увидев это, выдал бы один из своих многострадальных вздохов, но ничего, камердинер переживет.

– Возможно. Не для женитьбы, но…

– Понятно, – сказал Сэм.

Саймон был совершенно уверен, что Сэму ничего не понятно. Он сам до конца не понимал, как его чувства к Саре переплелись и совпали с его охотой на герцогиню.

– Хорошо, – снова заговорил Сэм, – мы к этому еще вернемся. Итак, ты не желаешь жениться на мисс Стенли. Можно узнать почему?

– Она прекрасная девушка. Вполне соответствует всем запросам. Я бы сказал, что из нее вышла бы идеальная герцогиня… но не для меня. Кое-что в ней мне не подходит. Я могу танцевать с ней. Могу общаться. Действительно, с ней можно провести приятный вечер. Но жениться – нет!

– Это понятно. Некоторые люди совместимы во всех отношениях, но только не для брака.

Саймон подумал о Саре. Ни с кем другим он не смог бы избавиться от вечной раковины герцога Трента. Только с ней.

– Я не сказал бы, что мы с мисс Стенли так уж совместимы. Просто она хочет быть герцогиней. Не более того.

– А у тебя, значит, нет никакого желания жениться на ней?

– Нет. Абсолютно.

Сэм внимательно смотрел на брата.

– То есть ты не готов пожертвовать этим ради наших братьев и сестры, Трент? Ради сохранения их репутации и положения?

Саймон твердо посмотрел ему в глаза.

– Ты знаешь меня, – тихо сказал он. – И знаешь, что я готов на все.

Всю свою жизнь Саймон только и делал, что защищал себя и своих родных от тех, кто пытался опорочить их доброе имя. К тому моменту как он получил в возрасте десяти лет титул герцога, его родители умудрились превратить честь их фамилии в карточный домик, который был легко разрушен и сожжен ураганом сплетен и пересудов. И он отстроил его заново. Тщательно укрепляя фундамент и каждую стену своей серьезностью, зрелостью и приличием.

– Да, я знаю, на что ты готов пойти ради семьи. Но сначала ты должен убедиться в том, что все его доказательства не сфальсифицированы. Пусть твой юрист тщательно проверит эти документы.

Неожиданная мысль пришла в голову Саймона.

– А в то время Прентис был адвокатом наших родителей?

– Я думаю, да.

– Отлично! – сказал Саймон и опустился поглубже в кресло.

Прентис был доверенным лицом Саймона с тех пор, как он стал герцогом Трентом.

– Стенли сказал, что якобы это Прентис готовил те документы. Так что я смогу предъявить их ему, чтобы наш адвокат сказал определенно, подделка это или нет. Мне он лгать не станет.

– А женщина? Фиона Этвуд?

– Я встречусь с ней, – сказал Саймон, хотя было видно, как ему это неприятно.

– Я могу пойти с тобой, если это поможет.

– Да. Спасибо.

Саймон сидел, опустив голову. Внезапно его охватило странное темное чувство, от которого стало трудно дышать.

– Скажи, это так ужасно? Носить клеймо бастарда?

Наступило долгое молчание, прежде чем Сэм заговорил:

– Саймон, – Сэм так не называл брата много лет, и неприятное ощущение Саймона лишь усилилось, – я не думаю, что у Люка хватит сил вынести это. Такая новость в конечном итоге просто погубит его.

– Я знаю.

– Он наш брат.

– Да.

– Как Марк и Тео… Это клеймо поставит крест на их будущем.

Саймон кивнул, все еще не поднимая глаз на старшего брата. Он собирался проверить доказательства Стенли, но нечто болезненно-чувствительное, что сейчас заставило замереть его сердце, внушало ему мрачную уверенность в том, что все это правда. В таком случае он сделает предложение Джорджине Стенли. И разобьет сердце Сары Осборн. И свое тоже.

– Но ты же смог. Тебя это не убило, – глухо сказал Саймон, как утопающий, пытаясь ухватиться за соломинку. – Ты превзошел все ожидания. Ты добился успеха.