Герцогиня с Османского берега

– Дорогая, приём вот-вот начнётся, не хватает только вас. – сказал герцог и повернулся к Сюмбюлю. – А этот так и будет таращится на меня, или всё-таки выразит хоть какое-нибудь почтение к моей персоне?

От тона, которым были произнесены эти слова, главный евнух буквально вздрогнул. Ему не понадобилось даже просить Нигяр перевода. Сюмбюль отвесил герцогу поклон до земли, как всегда, жестикулируя и улыбаясь. Всё бы ничего, но сэр Томас не высоко оценил сей знак внимания. Он сурово взглянул на евнуха.

– Джоан, переведи ему. – холодно сказал он супруге и обратился к Сюмбюлю. – Слушай внимательно, раб. Может тебе и дозволено вести себя с твоими хозяевами – турками, как угодно, но с англичанами такой номер не пройдёт. Если я ещё раз увижу, как ты прикасаешься к моей жене, то не посмотрю на то, что твоя жизнь принадлежит другим людям.

Нигяр не оставалось ничего другого, как исполнить требование мужа. Сюмбюль переменился в лице и начал медленно отступать назад от грозного герцога. Сэр Томас подхватил жену за локоть и потащил за собой. Нигяр

лишь обернулась и взглядом попросила прощения у евнуха за поведение герцога. А Сюмбюлю осталось лишь вернуться к султаншам, дабы никто не подумал, что он отлынивает от работы, попутно пытаясь уложить в голове поток информации, так внезапно на него обрушившийся.

Норфолк тащил супругу к месту приёма, попутно отчитывая её.

– Ты разочаровываешь меня, Джоан. – говорил он строго, но спокойно. – Не успел я тебя отпустить побеседовать с бывшей хозяйкой, как ты уже тискаешься с каким-то рабом.

– Вовсе не с каким-то. – возразила Нигяр. – Я знакома с этим человеком с детства, он мне как брат.

– Это ничего не меняет, дорогая. То, что когда-то дозволялось Нигяр Хатун, совершенно недопустимо для леди Говард! Впредь ты не должна общаться столь тепло с теми, кто значительно ниже тебя по социальному статусу. Особенно с рабами. С ними вообще стоит вести себя так, чтобы они не зазнавались, лишний раз подчеркнуть, кто ты, а кто они, вовсе не грех.

– При чём тут социальный статус? Я просто соскучилась.

– По кому? – сэр Томас даже усмехнулся. – По рабу, что-ли? А может по везучей стерве – султанше?

Нигяр сильно задели слова супруга, но молодая женщина справедливо рассудила, что демонстрировать это не стоит. За недолгий период брака она успела изучить характер герцога, и поняла, что не живёт с этим человеком, а терпит его потому, и только потому, что об этом её просила Анна Болейн. Однако, половина успеха затеи с визитом короля в Стамбул принадлежит ему, поэтому ей не на что жаловаться, особенно когда вся её дальнейшая судьба может решиться в ближайшие дня три. Лучше ей не спорить с мужем и действовать, согласно складывающимся обстоятельствам. Когда они пришли к месту встречи, на площадке уже были подняты флаги и расставлены шатры. Нигяр поняла, что официальная часть приветствия со всеми приглашёнными первыми лицами Османского государства начнётся с минуты на минуту.

========== Глава 11. Посольство ==========

Английская делегация выстроилась у главного входа Топкапы. В широком раскрытом шатре собрались члены султанской семьи и особо приглашённые гости. Под бой барабанов и вой труб глашатай объявил о выходе султана Сулеймана и Хюррем Султан. Собравшиеся встали и склонили головы в поклоне. Османский правитель и его супруга устроились на шикарных золотых тронах, после чего султан махнул рукой своему секретарю, подавая, тем самым знак того, что он готов встретить гостей. Глашатай начал поочередно объявлять имена членов делегации.

– Его Величество Генрих VIII Тюдор, король Англии и принцесса леди Мария Тюдор! Сопровождает и переводит сэр Френсис Дойл!

Трубы возвестили о прибытии короля и его старшей дочери. Генрих и Мария поклонились Сулейману и Роксолане. Султан поднялся с трона и ещё раз обнял своего английского коллегу.

– Я рад, дорогой Генрих, что ты смог найти несколько дней, чтобы посетить Османскую землю. – сказал он гордо.

– Я счастлив быть твоим гостем, Сулейман. – вежливо ответил Тюдор. – Я уверен, что наши народы впредь будет связывать крепкая дружба. Что бы там не утверждали скептики, я глубоко убеждён – союз между Западом и Востоком вполне реален; мирное сосуществование мусульманской и христианской цивилизации вполне возможно.

– Король Генрих, леди Мария, - обратилась к высоким гостям Хюррем, произнося слова по-английски, - для нас большая честь видеть вас. Я надеюсь, за то время, которое вы проведете с нами, вы ни в чём не разочаруетесь и останетесь довольны поездкой.

– Благодарю, Ваше Величество. – с огоньком в глазах ответил Генрих.

– Вы очень добры, госпожа. – дрожащим от волнения и страха голосом пролепетала принцесса Мария.- Мы надеемся, что оставив друг о друге лишь приятное впечатление.

– Да будет так, принцесса. – улыбаясь, сказала в ответ Роксолана.

Между тем, Сулейман указал рукой на собравшихся в шатре.

– Позволь, дорогой Генрих, представить тебя моей семье. Моя сестра Хатидже Султан. Мой старший сын Мустафа. Ради встречи с вами я вызвал его из Манисы. Его мать Махидевран Султан. Моя дочь Михримах Султан. Мои сыновья Мехмет, Селим, Баязет. Моя бывшая наложница Гюльфем Хатун. К сожалению мой младший сын Джихангир ещё слишком мал, поэтому не может присутствовать на церемонии.

Генрих поздоровался с каждым. Принцесса Михримах шутливо подмигнула королю, так ей было приятно познакомится с европейским правителем. Старшие сыновья Сулеймана, Мустафа и Мехмет были преисполнены гордости от того, что им выпала возможность поздороваться за руку с королём. Что касается Селима и Баязета, то происходящее вызывало у них скорей любопытство. Махидевран и Гюльфем удостоили короля и его дочь сдержанными улыбками. И лишь сестра султана, Хатидже, пребывала в апатии. Она даже не улыбнулась гостям, а на юную Марию глянула не как на молодую леди, а как на пустое место. Однако дочь Екатерины Арагонской была слишком хорошо воспитана, чтобы демонстрировать своё неудовольствие.

Между тем глашатай представлял королевскую свиту. Все, кого он называл, неизменно кланялись султану и его семье.

– Сэр Чарльз Брендон и леди Кэтрин, герцог и герцогиня Саффолк!.. Сэр Френсис Брайан и его невеста леди Элеонора Фейган!.. Сэр Томас Говард и леди Джоан, герцог и герцогиня Норфолк!

Едва завидев герцогиню Норфолк, Махидевран и Гюльфем раскрыли рты от удивления, а Хатидже аж привстала со скамьи. Без сомнения, они узнали в герцогине Нигяр Калфу, бывшую служанку гарема. Никто бы не подумал, что она посмеет ступить на землю Стамбула после того, что она сделала… Да и никто бы не подумал, что она вообще осталась в живых.

– Я рада приветствовать вас в доме моего брата, герцогиня. – сухо сказала сестра султана по-турецки.

Нигяр учтиво поклонилась ей. Ни один мускул на её лице не дрогнул, когда она глядела ей в глаза. Султанша заметила, что теперь перед ней стоит совсем другой человек, и где-то в глубине души её одолел страх. Нет, эта женщина вернулась с того света не просто так!

В толпе приглашённых с турецкой стороны гостей был ещё один человек, который был ошарашен возвращением Нигяр. Матракчи Насух Эфенди также, как и остальные, не ожидал столь крутого поворота в жизни бывшей супруги. Словно кровь ударила в голову писателю, ему многое нужно было сказать этой женщине. Вот только Хатидже Султан может быть страшна в гневе, это Матракчи осознавал совершенно ясно. Да и как подойти к Нигяр и обмолвиться с ней парой словечек, если теперь она – жена крупного иностранного вельможи, а правила и законы дипломатии ещё никто не отменял? Лишь только один учтивый поклон в качестве знака почтения; лишь пара шаблонных фраз, сказанных в приветствии – вот и всё их потенциальное общение. А ведь у Насуха Эфенди была весьма информация, которую нужно было срочно передать Нигяр… Разумеется, вышло именно так. Новоявленная герцогиня, конечно, узнала бывшего мужа, вот только поговорить с ним не было возможности. А ведь у неё также накопились вопросы, ответить на которые мог только лучший друг бывшего великого визиря Османской Империи…