Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Германия во второй мировой войне 1939-1945
Шрифт:

с 17 с половиной до 16 лет. Так называемая нормаль-

ная рабочая неделя продолжалась не менее 60 часов.

Эти меры позволили провести мобилизацию новых сил

для целей войны и с августа по декабрь высвободить для

вермахта миллион лиц мужского пола, имевших до этого

бронь от призыва.

Кроме того, закрылись десятки тысяч магазинов, не-

больших предприятий и мастерских. Министерство во-

оружения получило право учитывать и использовать все

запасы производственного сырья, полуфабрикатов

и го-

товых изделий.

Проведение этих мероприятий было связано с самыми

жестокими репрессиями. В статье от 6 августа 1944 г.

Геббельс угрожал: «Впредь каждый, кто попытается укло-

ниться от работы, будет рассматриваться как дезертир, а

лица, способствующие этому, приравнены к соучастникам и

помощникам преступления, квалифицируемого как преда-

тельство». В августе—сентябре 1944 г. гражданским уго-

ловным кодексом вводились более строгие наказания.

С 20 сентября 1944 г. до 2 февраля 1945 г. Кальтенбрун-

нер, начальник главного имперского управления безо-

пасности, издал в общей сложности 42 распоряжения об

усилении террора в отношении противников войны и Гит-

лера. Нацистская пресса чаще стала сообщать о смертпых

приговорах за антифашистскую деятельность. 22 августа

1944 г. гестапо арестовало около 6 тыс. рабочих-функцио-

неров, а также бывших депутатов и деятелей различных

партий и отправило ихх в концлагеря. Фашистские органы

намеревались в последующие месяцы бросить в конц-

лагеря еще более 600 тыс. человек.

Жестокий террор должен был запугать немецкий на-

род и не допустить решительной борьбы против фаши-

стской диктатуры и за окончание войны. По приказу от

1 августа 1944 г. подлежали аресту и заключению в конц-

лагеря члены семей антифашистских офицеров. Так вла-

сти хотели противодействовать движению «Свободная

Германия».

С 5 февраля 1945 г. репрессии стали распространяться

даже на близких всех находившихся в СССР военноплен-

ных, которые в той или иной форме выступали против

фашизма.

Террор усилился не только в тылу, но и на фронте.

Резко возросло на последнем этапе войны количество

смертных приговоров в вермахте. Полномочия военных

трибуналов и командиров, действовавших в качестве су-

дей, все более расширялись. Если до 1943 г. в общей

сложности фашистскими военными судами были пригово-

рены к смертной казни 4 тыс. солдат, то в последний пе-

риод войны это число утроилось. Драконовские меры на-

казания со стороны юстиции свидетельствуют о том, что

террор стал решающим средством борьбы против чувства

усталости, вызванного войной.

Одновременно нацистская партия пыталась в еще боль-

шей степени, чем когда бы то ни было, подчинить своему

контролю все области

общественной жизни. Вся дея-

тельность ее была направлена на то, чтобы усилить на-

цистскую диктатуру и обеспечить безоговорочное про-

должение тотальной войны. Приказы Бормана от мая и

сентября 1944 г. по вопросам подготовки к защите импе-

рии предоставляли гауляйтерам, которые с 1942 г. в ка-

честве рейхскомиссаров обороны уже располагали выс-

шей государственной властью на своих территориях, фак-

тически неограниченные полномочия. По этим приказам

вермахт должен был ограничиться выполнением чисто

военных задач, в то время как например, мобилизация всех

сил в тыловых районах, управление населением и в осо-

бенности принятие мер по эвакуации немецкого граждан-

ского населения были прерогативами партии. По прикаау

Гитлера в конце августа 1944 г. имперский союз противо-

воздушной оборопы, подчинявшийся до этого командова-

нию ВВС, был объявлен организацией, примыкающей к

нацистской партии, и подчинен непосредственно Борману.

Меры, принятые нацистской кликой, свидетельствова-

ли о том, что она была готова пойти на крайние шаги с

целью увлечь немецкий народ за собой в пропасть

«И здесь я совершенно равнодушен, — заявил Гитлер

еще в январе 1942 г. во время «доверительного разгово-

ра за столом».— Если немецкий народ не готов постоять

за свое самосохранение, тогда он должен исчезнуть».

Руководящие круги монополистической буржуазии и

высшие военные поддерживали эту политику, поскольку

видели в ней шанс, хотя и слабый, того, что западные

державы можно будет фанатическим сопротивлением убе-

дить в необходимости выступления единым фронтом с

Германией против СССР.

Когда война приблизилась к германским границам,

высшие военные стали отдавать приказы, которые долж-

ны были превратить страну в груду развалин. «Речь идет

об удержании позиций или уничтожении, — говорилось в

приказе Рундштедта от 21 сентября 1944 г. — Это борьба

за право быть или не быть немецкому народу не дол-

жна щадить культурные памятники и прочие культурные

ценности... Мне известно, с какой неустанной предан-

ностью действуют гауляйтеры и все подчиненные им пар-

тийные инстанции, жертвуя собой на благо фюрера и

отечества, и я требую активно поддержать проводимые

мной боевые действия». Этот приказ, как и другие ука-

зания высших военных, является свидетельством того,

что эти военные были не только простыми исполнителями

приказов в рамках «верного Гитлеру руководящего ап-

парата», но что они мыслили и действовали категориями

фашистского террористического господства и активно

Поделиться с друзьями: