Герои Антихтона: за счёт всего человечества!
Шрифт:
Звездолет Сферы пересек орбиту Меркурия много часов назад — всего лишь орбиту, условную линию на карте Солнечной Системы, потому что сам Меркурий находился далеко в стороне от курса корабля, чуть ли не по ту сторону Солнца. Но Меркурий в настоящий момент не представлял никакого интереса для полковника Урано и его людей. Солнце — совсем другое дело. Еще один гравитационный трамплин — последний перед Антихтоном. И заправочная станция.
Из корпуса корабля выдвинулась огромная металлическая воронка, изготовленная из самого жаропрочного сплава, известного на Земле — так называемая воронка Буссарда, получившая свое имя в честь
— Белголландские пираты отстают от нас, — объявил капитан, изучив последнюю радиограмму с Земли. — Несмотря на их безумный двигатель. У них нет ни единого-------------
Джеральдина Вонг пропустила тот момент, когда она потеряла сознание. Ничего удивительного, обычно так оно и бывает.
На пульте истерично мигали тревожные красные лампочки. Билась в истерике аварийная сирена. С потолка отсека что-то капало — и из носа тоже. На грудь навалилась страшная тяжесть. Глаза непрерывно слезились — несмотря на тройные фильтры затемнения, кабину заливал невыносимо яркий солнечный свет. И жар, нестерпимый жар…
— Что происходит? — с превеликим трудом прохрипела Джерри. В горле не просто пересохло — там одновременно воцарились все известные пустыни мира.
— Командир, она очнулась! — до ушей донесся столь же охрипший голос Сэнди Базаревич. Не просто охрипший, но откровенно испуганный, хотя Космическая Волчица старалась держать себя в руках.
— О, Спящая Красавица вернулась! — голос командира, не менее хриплый, был вызывающе хладнокровен и даже немного ироничен — если коммандер Вонг правильно разобрала его интонации. — Просыпайся, Джерри — ты мне нужна. Ты нам всем нужна! И отключите сирену кто-нибудь!
— Есть, командир, — отозвался второй пилот Брюс Ли.
— Что происходит? — повторила она и попыталась протереть глаза. Стало немного лучше.
— Мы едва не врезались в планету, — поведал полковник Урано. — Мне пришлось резко изменить курс. От перегрузок мы все потеряли сознание, не только ты. Разве что очнулись пораньше… Эх, русалка подводная, хвостом тебя по голове!..
— Планету? — недоуменно переспросила Джерри. — Здесь? Меркурий что ли?! Так близко от Солнца?! Но его не должно здесь быть!
— Не Меркурий, — коротко отвечал капитан. — Вулкан. Все поняла? Следи за приборами. Скоро мы опять его встретим.
«Вулкан, — тут же вспомнила Джерри одну из лекций, прослушанных на курсах астронавтов. — Значит, он все-таки существует!»
Вулкан — полулегендарная гипотетическая планета у самой границы солнечной короны, глубоко внутри орбиты Меркурия — неоднократно упомянутая в древних текстах, но так и не обнаруженная астрономами современной Земли. Зато обнаруженная теперь и едва не ставшая причиной гибели «Темного Пламени»!
Или…
Или все-таки ставшая такой причиной?
Коммандер Вонг не могла видеть лица командира или второго пилота, сидевших за главным пультом управления — только их напряженные затылки и спины. Поэтому
она покосилась на сидевшую справа от нее Сэнди. Та — насколько Джеральдина могла разглядеть в окружавшем ее солнечном тумане — ответила ей откровенно испуганным взглядом, таким же, как и ее голос:— Плохи дела, Джерри…
— Отставить панику! — рявкнул командир. — Офицер Базаревич, возьмите себя в руки!
— Так точно, капитан, — голос Космической Волчицы посуровел на несколько градусов.
— Так-то лучше, — в свою очередь подобрел полковник Урано.
— И все-таки, командир, что происходит? — рискнула спросить Джерри.
— Все в порядке, — спокойно отвечал капитан корабля. — Мне удалось стабилизировать корабль, и мы больше не падаем на Солнце. Но и не можем оторваться от него, — добавил он после небольшой паузы. — Пока не можем.
Как показалось Джерри, когда полковник произносил эти слова — «пока не можем» — из его стального командирского голоса на какое-то мгновение пропала всякая уверенность.
«Плохи дела».
Насколько она могла судить, корабль Сферы, ведомый твердой рукой полковника Урано, действительно ухитрился лечь на более-менее стабильную околосолнечную орбиту и теперь описывал виток за витком по часовой стрелке вокруг великой желтой звезды. И на каждом витке «Темное Пламя» встречалось с Вулканом, который регулярно мелькал слева по борту — похоже, командир не ошибся. Офицер-наблюдатель Вонг кое-как привела в порядок свой мятежный контрольный пульт и погрузилась в уже привычную рутину, которая более-менее успешно отгоняла тревожные мысли…
«Какая ирония — прослужить столько лет под водой и сгореть на Солнце! Воистину, кому суждено быть повешенным — никогда не утонет…»
Итак, Вулкан. Черно-золотистый шарик. Диаметр — три с лишним тысячи километров, ближе к 3500, чем к 3000 — точнее на данном этапе сказать сложно; весьма плотная атмосфера; кислород — 20–30 процентов, азот — 60–70, сернистые газы — 10–20; опять же, более точные результаты сейчас получить невозможно; температура на экваторе — 400–500 градусов Цельсия, в приполярных областях — около 150–200; гравитация — примерно 0.9 земной…
— 90 процентов?! — удивился командир. — Ты уверена?! Этот шарик — размером с Луну, а сила тяжести равна венерианской!
— Я проверила четырежды, — доложила Джерри. — На каждом витке. Приборы исправны и заново откалиброваны. Да, показания совпадают с венерианскими — это сразу бросилось в глаза.
— Я доверяю тебе. Но как это возможно? — продолжал удивляться Урано.
— Ядро из тяжелых металлов, — из своего угла пискнула Сэнди.
— Все может быть, — не стал спорить командир. — Сейчас это неважно.
И он был прав — сейчас перед командой «Кураи-Хоно» стояли куда более важные вопросы.
Жара была нестерпимая. Генераторы охлаждения больше не справлялись — и не факт, что вообще продолжали работать. С потолка уже не просто капало, а моросило. Нескончаемый дождь. Но от чудовищной жары он не спасал вообще — напротив. Первым делом экипаж избавился от летных скафандров — на борту звездолета они подключались к бортовой системе жизнеобеспечения, и поэтому в данный момент были бесполезны. Чуть позже космонавты и вовсе разоблачились до нижнего белья. Младшие офицеры, дети своего времени, были готовы пойти и дальше, но капитан запретил. И вовсе не по причинам, могущим нарушить атмосферу общественной нравственности: