Герои Крайних Рубежей. Сборник
Шрифт:
Пуст. Но по этому поводу не переживаю — понимаю, что нечем мне ударить топающему навстречу отряду так, чтобы они это хотя бы просто ощутили. Уверен, что воспользуйся я сейчас высшей личной магией «метеор» — не со свитка, а своей собственной, усиленной артами, экипом, рунами и прочим — члены светлого отряда ощутят разве что–то вроде скользящего прикосновения к щеке опавшего кленового листа. Почему кленового? Да это так, к слову, пришлось. Пусть дубового. Сути не меняет — я их даже пощекотать не смогу. Настолько сильно они защищены всевозможными аурами.
Да даже без аур — высшие храмовые
Я шел ровным шагом. Руки в карманах куртки. Не стану я демонстративно показывать им пустые ладони. Пусть думают, что у меня в кармане может оказаться нечто настолько жуткое, что может сделать большое «бо–бо» даже столь хорошо защищенным врагам. Того что меня прихлопнут в превентивном порядке не боялся — ну перерожусь. Я в последнее время настолько сильно забил на повышение уровней и умений, что даже не помню свой текущий уровень. Так что не боялся. И даже хотел этого — пусть убьют прямо сейчас. Чтобы был крохотный повод обвинить их в неоправданной агрессии…
Небольшая площадь почти пуста. Совсем недавно, во время рыболовного состязания, здесь стояли навесы, рекой лилось вино и лежали на блюдах жареные лягушки. Все танцевали под громкую музыку и веселились.
Сейчас все не так.
Повсюду груды строительного материала и кучи мусора. Вокруг фундамента часовой башни высятся строительные леса. Большая часть зданий вокруг площади восстановлена. Но многие еще чернеют обгорелыми стенами и проваленными крышами. Вскоре все исправится окончательно… или же окончательно разрушится — когда здесь грянет намечающаяся бойня.
Треть пути позади. Я продолжаю шагать. Чуть удивленно смотрю на одинокую сгорбленную фигурку впереди — старая женщина метет площадь. Метет сосредоточено, не глядя по сторонам, движение скупые и умелые, мусор будто сам послушно отлетает ко все растущей дымящейся куче. Воздух заполнился запахом тлеющих листьев и веток. Вкусный запах осеннего детства…
Забравшийся на штабель бревен игрок присел и, напряженно смотря на меня расширенными глазами, тихо шепчет в светящийся шар подозрительно похожий на микрофон. Над игроком витает еще один шар — побольше и снабженный рисунком глаза. Проходя мимо, я отчетливо слышу сбивчивое бормотание. Игрок явно не профессиональный ведущий. Новичок, внезапно угодивший на супер представление.
— Ситуация в Тишке… Ситуация в Тишке…
И вдруг громко и ясно:
— Ситуация в Тишке застыла в роковой неопределенности! Застыла!
Я глянул на него так, что игрок Восточный Цунами сто семидесятого уровня едва не проглотил волшебный микрофон и вжался в бревна. Но бормотать не прекратил:
— Ситуация в Тишке… Ситуация в Тишке! Вы видите? Видите, дорогие зрители? Росгард шагает! Вестник Вальдиры — мы всегда на острие!
— Твою мать — процедил я, делая шаг шире — Хотя бы сдохнуть нормально дайте!
На мою простую просьбу внимания не обратили. Но отреагировали:
— Росгард! Что вы можете сказать про ситуацию в Тишке?
Ситуация в Тишке… что–то меня начало пугать это сочетание слов. Обычно с таких слов начинается описание чего–то крайне нехорошего. Вроде: «Ситуация в Тишке вышла из–под контроля! Количество жертв ужасает!» или «Ситуация
в Тишке ужасна!». Хотя хотелось бы надеяться на финал вроде: «Ситуация в Тишке резко улучшилась! Ура!».Ситуация в Тишке…
Ситуация в Тишке…
Рос!
Очнись, дурень!
— Росгард, вы хоть что–нибудь можете сказать про ситуацию в Тишке? — надрывался корреспондент, решивший почему–то не идти за мной, а ползти, смешно при этом втягивая голову в плечи и оттопыривая зад.
За моей спиной гневно рявкнул Тиран — видимо волку не понравилась такая пародия на моего питомца, и он жаждал вцепиться в негодяя.
— Росгард! — громыхнувший властный голос должен был принадлежать могучему воину с медвежьей грудной клеткой.
Но, если я правильно увидел, говорил не воин, а старец с посохом.
На меня упала густая тень. Я поднял голову. И взглянул на шагающую башню — боевой голем. Санстоун. Активированный, щедро тратящий ману — от его широченных плеч валил хорошо заметный голубоватый пар. Будто призрачный плащ набросили. Можно сравнить с дымом из выхлопной трубы автомобиля. Быстрей бы у него горючее закончилось…
Вторая тень легла рядом. Тяжко вздрогнувшая земля облегченно замерла — ломающие своей поступью мостовую големы остановились. Как и весь отряд. Ко мне стремительно, с юношеской легкостью, шагал высокий старик, гневно впечатывающий посох в землю.
Над головой полыхнуло. Глянув вверх, я убедился, что это прилетел очередной гостинец с Зар’граада. Что же они творят? Жрецы светлых неумные… к нам на полной скорости прет целый материк, скрывающий колоссальную звезду–стража. Два мира скоро столкнутся. Нам на голову сыплются иноземные твари! А эти продолжают свою извечную битву Света и Тьмы! Битву, что никогда не закончится! И это в то время, когда страшная угроза исходит от третьей стороны!
Спроси меня — столкнутся ли два материка? — и я отвечу! Столкнутся! Ведь при этом столько всего построенного будет уничтожено, столько всего пущено по ветру… администрации на радость.
А война Богов? Она тоже не затихнет. И довершит начатое.
И вот тогда родится совсем иной новый мир…
Уф…
Может это и к лучшему? Может когда будут разрушены все храмы и уничтожены старые боги, повержены матерые кланы и убиты почти всемогущие герои, новой поросли вроде нас станет куда легче жить и пробиваться к солнцу?
— Росгард! — пылающего праведного негодования в голосе старца было столько, что оно вполне могло зажарить пару яиц… или опалить мне брови.
— О… — очнулся я от тяжелых раздумий — Добрый день. Зачем брусчатку сломали? И по какому праву?
— Ты… что? — перебил сам себя старец.
— Мостовую — терпеливо пояснил я, указывая рукой для наглядности — От ворот и до центральной площади. Порушена мостовая ногами санстоунов. Мирный город понес убытки. Добрые граждане лишились мощенной центральной улицы. Это не говоря уже о убытках им причиненных — големы ведь шагают тяжко и порой задевают руками стены и заборы. Выбиты стекла, посыпалась кое–где черепица, треснуло несколько стен, порушено три забора. Это не вспоминая уже о разбившихся цветочных горшках и вазах. А Барсик! Барсика за что задавили?