Герои. Человечество и чудовища. Поиски и приключения

– Но твои-то героические подвиги прогремели даже в этих скорбных пещерах, – сказал Мелеагр. – Приятно сердцу моему знать, что в мире живых есть такой человек, как ты. Будь я жив, позвал бы тебя соединить наши рода.

– Отчего ж нет? – отозвался очень растроганный Геракл. – У тебя есть сестра или дочь, на ком я мог бы жениться?

– Моя сестра ДЕЯНИРА – настоящая красавица.

– Тогда, как только сброшу с себя ярмо этих подвигов, возьму ее в жены, – пообещал Геракл. Мелеагр улыбнулся призрачно и благодарно и полетел дальше.

Наконец Гермес открыл врата в тронный зал и объявил царю с царицей подземного мира, что у них посетитель.

Персефона, польщенная пылкой приверженностью Геракла Элевсинским таинствам, сердечно приветствовала родственника. Ее муж Аид, впрочем, был настроен ворчливее.

– Зачем мне отдавать тебе моего пса?

Геракл развел руками:

– Эврисфей послал меня за ним, о могучий ПЛУТОН [85] .

– Ты его обратно приведешь?

– Как только освободят меня от рабства, так и сделаю. Торжественно клянусь.

85

В большинстве изложений двенадцати подвигов встречается именно это более позднее имя Аида. Божество Плутон слилось с римским ПЛУТО, богом богатства. Драгоценные металлы и драгоценный урожай происходят из земли, и потому такое слияние было естественным.

– Не нравится мне все это. Нисколечко не нравится.

– Конечно – и это понятно, – отозвался Геракл. – Гера относится к этому так же.

– Что? – резко переспросил Аид.

– Именно Гера поставила мне эти задачи. Она хочет, чтобы я не управился.

– Ты хочешь сказать, что если я одолжу тебе собаку, то Гера расстроится?

– Расстроится? Да она взбесится, – ответил Геракл.

– Забирай, он твой.

– Правда?

– Если обещаешь вернуть. Но тебе, конечно, придется его приручить. Оружие применять нельзя. Не здесь. Ни меч, ни дубину, ни эти твои знаменитые ядовитые стрелы. Понял?

Геракл согласно поклонился.

– Гермес заберет у тебя оружие, проводит и удостоверится, что ты играешь по-честному. Ступай.

На пути вон Гермес толкнул Геракла локтем.

– А болтают, ты идиот. Откуда ты знал, что уговорить Аида на что угодно можно, сказав, что это досадит Гере?

– Кто говорит, что я идиот?

– Да неважно, сдай оружие и иди за мной. «Гера взбесится!»… вот же расскажу Зевсу. Он будет в восторге.

Бой с Кербером был чудо как хорош. Гермес хлопал в ладоши, как завороженное дитя, и возносился в воздух, трепеща крыльями на сандалиях, до того увлекательное это было зрелище: Геракл, замотанный в шкуру Немейского льва, тянется забрать в удушающий захват все три шеи люто разъяренного пса, при этом хвост-змея стоит торчком, плюется и бросается, пытаясь отыскать оголенный участок кожи и впиться в него бритвенными клыками.

В конце концов несгибаемое упорство Геракла принесло плоды, и великая гончая, утомившись, пала. Геракл, как и многие античные герои, понимал и любил собак и, присев на корточки рядом с Кербером, зашептал ему на ухо:

– Ты пойдешь со мной, Кербер. Не осталось больше детей Ехидны и Тифона, не считая тебя, ибо у тебя есть предназначение и роль в великом таинстве смерти. Но сейчас мне нужна твоя помощь в верхнем мире.

Кербер вывалил свои языки и провел лапой Гераклу по руке.

– Готов пойти, значит? Ты устал. Я тебя понесу.

Веселье Гермеса переросло в оторопелый восторг, когда Геракл поднял Кербера и уложил к себе на плечи.

– Он шерстяной шарф намотал бы с тем же усилием, – проговорил Гермес в воздух.

Когда Геракл вошел в тронный зал с трусившим рядом Кербером, Эврисфею пришлось еще разок сигануть в каменный пифос.

– Уведи его обратно, уведи его обратно! – послышался из кувшина отзвук его перепуганного голоса.

– Правда? – переспросил Геракл. – Даже поздороваться не хочешь? Посмотреть, какие он умеет штуки показывать?

– Убирайся!

– Я свободен? Достаточно ли я сделал?

– Да.

– Громче, пусть весь двор тебя слышит.

– ДА, будь ты неладен. Свободен. Ты совершил все, что было велено. Освобождаю тебя.

Пнув кувшин так, что у Эврисфея потом неделю, наверное, в ушах гудело, Геракл забрал Кербера и ушел. У врат загробного мира они простились [86] .

– Бывай, жуткая ты тварь, – любовно проговорил Геракл. – Одним лишь богам известно, что мне дальше делать.

86

Говорят, там, куда напускал слюней Кербер, вырастал аконит – смертельно ядовитое растение, которое иногда еще называют царь-зельем. [По-русски у аконита множество народных названий – борец, волчий корень, волкобой, козья смерть, шлемник, прострел-трава и другие. – Примеч. перев.]

– Нет, не известно, – сказал Гермес, выступая из тени с Геракловым оружием в руках. – Это тебе решать. Нашему отцу Зевсу известно лишь, что ты совершишь еще много великого – может, даже спасешь Олимп.

После подвигов: преступления и обиды

Первым делом, освободившись из Эврисфеева рабства, Геракл отправился искать себе жену [87] . Добрались до него слухи, что царь Эврит из Эхалии устраивает состязание среди лучников, а победителю достанется в жены его красавица дочь ИОЛА. Гераклу все это понравилось необычайно. Эврит – тот самый, кто учил Геракла натягивать тетиву и стрелять, когда тот был еще мальчишкой, и тесть из него получится великолепный.

87

Он вроде как забыл о своем замысле вернуть к жизни свою первую жену, а также отыскать сестру Мелеагра Деяниру – свою невесту.

Геракл включился в состязание (в кои-то веки не применяя стрел с отравленными наконечниками) и играючи добился лучших результатов. Эврит, заметив это, вычеркнул Геракла из участников.

– За что? – Геракл повесил голову. – Я думал, ты гордиться будешь своим учеником и в зятья меня возьмешь.

– После того, что ты сделал с Мегарой и вашими детьми? – воскликнул Эврит. – Моя возлюбленная дочь Иола замужем за душегубом? Детоубийцей? Ни за что.

Сын Эврита ИФИТ восхищался Гераклом и попросил отца за него, но царь остался непреклонен. Геракл в ярости удалился, пригрозив лютой местью. Возможно, забрал часть скотины, выделенной Эвритом в наградной фонд, – а может, и нет. Но двенадцать голов скота примерно в ту пору все-таки пропало. Ифит отправился в Тиринф побыть с Гераклом и уговорить его вернуть скотину, однако в мороке очередного своего ужасного припадка Геракл сбросил юношу с городской стены и тем угробил [88] .

88

Размышления об этом – в «Неистовствах Геракла» в Послесловии к этой книге.

Боги покарали это преступление против ксении, или «дружелюбия к гостям», наслав на Геракла болезнь [89] . И, вновь ища очищения и искупления, Геракл пришел к царю НЕЛЕЮ Пилосскому и попросил совершить положенные обряды, как полноправным царям позволялось [90] . Но Нелей был старым другом Эврита. Ифит ему был как второй сын, а потому он, не раздумывая, отказал Гераклу в очищении от этого убийства. Наш герой покинул Пилос, поклявшись отомстить и Нелею.

89

Мы не знаем, кто именно из богов. Для Геры вроде бы слишком прямолинейно, поэтому, вероятно, это был Зевс, для которого ксения священна.

90

Нелей был братом царя Пелия Иолкского и, соответственно, отцом Алкестиды.

Вот так возникли у Геракла две новые обиды. Это вдобавок к старой набыченности (буквально) на Авгия, отказавшегося заплатить скотиной за уборку в его загаженных конюшнях; не забыл Геракл и того, как Лаомедонт Тройский не пожелал раскошелиться, когда Геракл спас его дочь Гесиону от морского чудища, насланного Посейдоном.

– Эврит, Нелей, Авгий и Лаомедонт, – бормотал герой себе под нос на пути в Дельфы. – Они поплатятся.

Склонил колени перед оракулом.

– Мне надо очиститься. Скажи, как мне поступать.