Герой ее романа

Они с Маркусом обменялись выразительными взглядами, и Дани охватило страстное желание поесть и лечь в горячую ванну. Покосившись на своего спутника, она решительно направилась к двери.

Маркус же, глядя ей вслед, раздумывал над тем, что она ему рассказала. В глубине души он давно уже знал правду. Он перестал считать ее обманщицей почти сразу же после того, как она исчезла за стеной сада адмирала. Она была решительная, умная, верная. Не многие согласились бы сделать то, что она сделала для подруги, и теперь делала для него, незнакомца.

Маркус пнул сапогом комок грязи и понял, что завидует этой девушке. У нее были друзья. И еще тот, кто хотел жениться на ней. Было также счастливое детство и чудесные воспоминания. И наконец, были прекрасные родители, служившие образцами для подражания.

А что было у него, Маркуса? И сколько еще злодеяний ему придется совершить, чтобы помочь Каролине? Он смотрел, как Дани исчезала в таверне. Чем еще он согласен пожертвовать?

Недовольство собой вызвало приступ ярости. Он не понимал ту привязанность, что испытывал к Дани, и острую боль от известия о ее помолвке. Да, она ответила на его поцелуй, – но ведь ясно дала понять, что он ей не нужен. Поэтому и убежала от него.

Его, Маркуса, присутствие можно только терпеть. Когда они найдут Джинни и он снова отправится с ней в Гретна-Грин, война возобновится. Но этот брак должен состояться! Ведь на кону – благополучие Каро. Поэтому он должен принять себя именно таким – охотником за приданым, гнусным шантажистом и похитителем. У него есть цель, и он не должен из-за нападок Дани от нее отвлекаться. И вообще, какое ему до нее дело? У нее ведь нет хорошего приданого… К тому же она предназначена другому – нормальному человеку, который подарит ей ту любовь, о которой она мечтает. Она заслуживает этого. Заслуживает того, чего он, Маркус, не может ей предложить. Увы, он слишком похож на создавшее его чудовище, поэтому не сможет никого осчастливить.

В тысячный раз проклиная свою жизнь, маркиз последовал за своей спутницей.

Глава 12

– Пусть внешний вид ужасен твой,

Ты добр был всегда ко мне.

«Красавица и Зверь»

Маркус вошел в трактир и замер, ошеломленный внезапно нахлынувшим запахом немытых тел и дешевой выпивки. К тому же тут было душно, и у него закружилась голова. Тяжело дыша, он оперся о стену и стал высматривать в толпе Дани.

В трактире и впрямь находилось множество посетителей… и это было ужасно! Маркус ненавидел людские толпы. Он нуждался в тишине и такой обстановке, где никакие неожиданные звуки не возвращали воспоминания о жестоком отце и где взгляды любопытных не преследовали его. А здесь было слишком много всевозможных опасностей и слишком мало путей для отступления.

Разумеется, на него открыто пялились, особенно – на шрамы. Маркус судорожно сглотнул, чувствуя, что стены надвигаются на него. Под открытым небом такого, конечно же, никогда не случалось, а здесь…

Пытаясь прийти в себя, он взял у стойки кружку эля и дрожащей рукой поднес сосуд ко рту. Кислый запах напитка вызывал отвращение, и он пить не стал, хотя уже давно мечтал о выпивке. Поставив кружку на ближайший стол, Маркус снова осмотрелся. Ох, в лесу ему было гораздо лучше, чем здесь. Там с ним случился только один приступ – в присутствии Дани, – поэтому он довольно быстро оправился, но здесь… Толпа его прикончит! Маркус со стоном отвернулся и прижался лбом к деревянной стене.

Нужно было немедленно уходить, но мысль о том, что Дани останется одна в таверне, заполненной буйными нетрезвыми мужчинами, удержала его. Он сначала убедится, что она в безопасности, а уж потом придумает… что-нибудь.

Скрипнув зубами, Маркус оттолкнулся от стены и снова оглядел зал. Его внимание привлекла «амазонка» с черными, тронутыми сединой волосами. В ней чувствовался авторитет. Мужчины ее слушали. Она жена хозяина? Или сама хозяйка? В любом случае она сможет предоставить ему комнату и найти Дани.

Маркиз сделал несколько неуверенных шагов, но тут новая волна головной боли заставила его усесться за ближайший стол. И в тот же миг рядом с ним появилась Дани, причем села позади него – словно хотела от кого-то спрятаться.

– Что случилось? – спросил Маркус.

– Конечно, это глупо, но я чувствую… что я одета неподобающе.

Маркус задумался, не вполне понимая, о чем речь. Ведь она уже сняла штаны и рубашку и надела платье… Сделав над собой усилие – головная боль не отпускала, – он пробормотал:

– То есть… как так?

– Это платье годится лишь для того, чтобы бродить по дорогам в поисках Джинни. Оно грязное и старое.

Маркус оглядел платье и увидел, что весь подол действительно испачкался в грязи. Да и нижних юбок на Дани не было.

– Мы здесь… среди публики, – продолжала Дани. – И я чувствую себя беззащитной… и голой, в этом платье, – закончила она, обхватив плечи руками.

Его зрение уже затуманилось, но он все же понял причину ее беспокойства. И ему показалось, что мужчины пялились на Дани с вожделением. Маркус глухо зарычал – его инстинкт защитника проснулся. Он заставил себя подняться во весь рост и уставился на мужчин в упор. Его дикий вид заставил их смутиться, и они тотчас отвернулись.

Удовлетворенный тем, что обозначил свою территорию, Маркус хотел остаться рядом с Дани, но знал, что не сможет.

– Прости, малышка… – пробормотал он.

Стащив с себя сюртук, маркиз накинул его на плечи Дани, как бы отгораживая ее от взглядов любопытных. Она грустно улыбнулась и, с благодарностью кивнув, просунула руки в огромные рукава.

– Ох, – вздохнула она, – спасибо. Весь наш провиант вместе с моей одеждой остался в экипаже. Но мне удалось убедить женщину за стойкой, что разбойники разлучили нас с попутчиками. И я сказала, что ты болен.

Маркус молча кивнул. Ему сейчас требовалась комната… но главное – чтобы Дани была в безопасности.

– А еще… сегодня я твоя сестра.

– Сестра?..

– Совершенно верно. Леди Даниэла Брэдли к вашим услугам, милорд.

Головная боль моментально отступила, уступив место любопытству… и странному волнению. Но лучше бы они были не братом и сестрой, а супругами, делящими постель каждую ночь…

Тут Дани внимательно посмотрела на него и вдруг спросила:

– Маркус, тебе опять плохо?

Он глубоко вздохнул. Лихорадка накануне совсем его измучила, но это было не так уж страшно.