Герой на подработке. Без царя в голове

Все стали готовиться ко сну. Я ловил на себе настороженные задумчивые взгляды. Внезапно я стал почти что чужаком. Да ещё и по-прежнему являлся своим, из-за которого всей Стае предстояло терпеть лишения.

… Хотя, видит Тьма, моя вина в том была ой какой мнимой!

Шёпот ветра над головой среди иголок вечнозелёных деревьев убаюкивал. Я ещё услышал, как кто-то роптал на холод вокруг, но сам заснул быстро и крепко. Конечно, погода в этих краях теплом не радовала. За короткие полтора-два месяца лета ни разу не было денька, чтоб, как частенько бывало в Ингшварде, приходилось страдать от солнышка. Большинство в Стае не снимали шерстяных рубах. Но самому мне было комфортно. Точно так же, как я любил жару, я любил и холод. Было в запредельных температурах для меня что-то притягательное. Так что ныне я даже отдал свой плед вечно мёрзнущей Элдри, а сам лишь прикрылся плотнее плащом. Мне и правда было хорошо. Прохладный воздух дарил несравненную свежесть.

…Но кое-кто отнюдь не желал спокойно дышать им.

— Ах вы падлы! — услышал я заставивший меня резво вскочить на ноги рык Данрада.

Сон слетел, едва я открыл глаза. Возле меня стояли четверо, вызвавшихся в первый дозор. Трое из них держали оружие наголо. Ещё один вертел в руках верёвку. Понимание, из-за чего они тут собрались, пришло мгновенно, но шибко умный Косарь ещё и пожелал прояснить:

— Брось, Драконоборец! Если мы его повяжем и сами сдадим, то сам понимаешь. И бабло, и свободу получим.

— Да, мать твою? — главарь оглядел остальных проснувшихся соратников. — Все слышали этого говнюка? Кто ещё так же считает? Может, я, рвать его мать, ни хрена и не прав?! Давайте-давайте! Говорите.

— Вообще-то, — почесав затылок, осторожно начал Брюзга — самый молодой из нас, — есть в этом толк. Я денег и баб хочу, а не паршиветь в снегах Северного Беспредела.

— Кто ещё? — вроде как смягчился Данрад. — Будет вас больше половины, так действительно назад повернём.

— Я, — робко пискнул Ухо.

— И я. Я, наверное, тоже. Ладно бы человеком наш маг был, как все мы. А то он это. Нелюдь оказался, — Святоша несколько раз кряду быстро выпучил глаза. — Чёрный.

— Ещё кто? А то чуток не набирается. Один кто всего и остался.

На этот раз все промолчали.

— А ты, Данко? — обратился вожак к лучнику, устало потирающему лоб. — Странник тебе всегда не по нутру был.

— И до сих пор бесючит он меня сволочь разэтакая! Дашь добро пристрелить — так и на труп плюну. Но вот посреди ночи своего вязать, — единственный глаз лучника выражал презрение, — это же каким хером быть надо? Сучьи дети они! Крысы все, как один.

— Да какие мы крысы?! — возмутился Косарь. — На опасное дело, между прочим, пошли. Мага скрутить — не хухры-мухры. А там ещё и своей головой рисковать, чтоб вознаграждением виселица не стала. За всех вас откат брать взялись! А вы-то выблядки тупорылые. Хлебала бы лучше свои закрыли! Тьфу, дебилы все как один!

— Что ты сказал? — едко переспросил Данрад.

Косарь испуганно сглотнул слюну, но вожак ему улыбнулся и, казалось бы, похвалил.

— Ты сказал то, что в башке у тебя сидит. И это верняк. Коли приказ был дерьмо, то так и надо, ядрёна вошь, говорить! Слышите меня, ребята? Так и надо я сказал!

— Ага. Я сказал, что думаю, — приободрился Косарь.

— Матёрый, давай-ка сюда с моей кобылы флягу, — Браст послушно отцепил объёмный сосуд. — Вот тебе моя уважуха за твою отвагу, Косарь. На. Пей!

Данрад бросил свои топоры на землю и поднёс флягу. Косарь неуверенно принял её и сделал осторожный глоток. Но потом, видимо, вспомнил, что главарь перед сном пил из фляги сам, и буквально-таки присосался к содержимому.

— Давай. Ни хера ты не накосяпорил, Косарь, так что пей. Пей за тупорылого дебила Данрада и его говённую Стаю!

Благоразумие заставило Косаря прекратить хлебать вино. До него наконец-то дошло, что он всё-таки совершил ошибку, начав критиковать нашего главаря и его отряд не только в лицо, но и в столь смачных выражениях.

— Что же ты остановился? Вино прокисло или, быть может, закуси не хватает? — деланно дружелюбно предположил Данрад. — Так у меня есть идея…

В два удара Косарь оказался стонущим куском мяса под ногами.

— А ну жри моё вино вместе с землёй, падаль! — он наступил на хребет попытавшегося было подняться Косаря и сломал ему позвоночник. — Наслаждайся, когда тебя выблядок угощает!

Не будь дураками, трое компаньонов главного идиота ринулись было наутёк.

— Данко. Сокол, — вместо приказа назвал имена главарь. И парой мгновений позже воздух разрезало знакомое «фьють».

— А я не стал меж лопаток стрелять. Пусть помучаются, — поглядев на Сокола, с усмешкой произнёс Данко, сумевший воссоздать один из легендарных трюков — выпустить одним выстрелом аж две стрелы, попавшие в разные цели.

— Да добей их, — великодушно махнул рукой Данрад и повернулся лицом к ещё трём недовольных его решением. — Нам и этих хватит.

— Нет! Нет! — заистерил Ухо и рванул со всех ног. Стрела не дала ему уйти далеко.

— Жалко, — вздохнул Браст. — Хороший был лазутчик.

— Ещё найдётся, — отрешённо пожал плечами Данко, но я ощутил груз его души. Такая ноша приводила к безразличному отчаянию. А в шаге от оного уже маячила смерть.

— С этими что? — спросил Лис, который вместе с Шептуном успел разоружить Святошу и Брюзгу. — Куда их девать?

— А никуда. Чтобы нас не нашли, мертвяков закопать придётся. Вот мы их вместе с ними и прикопаем. Живьём.

Я посмотрел на бледную Элдри. Сейчас она как никогда походила на маленькую девочку — ту самую, что стояла у сжигаемого мной дома и беспрерывно бессильно кричала. Растерянная, крепко прижимающая к себе всего перештопанного мишку Катрин, она с трудом мирилась, что люди, с которыми ещё вчера она смеялась, вдруг исчезли из её жизни. Да ещё и так.

— Элдри, — тихо обратился я к ней. Девочка посмотрела на меня невидящим взглядом.

— Я в порядке, Морьяр, — солгала она. Слёзы заискрились в её глазах. — Просто дышать хочу. Хочу дышать, а воздуха нет.

Она убежала. Мне бы по-хорошему стоило пойти за ней. Всё-таки местность была дикая, а вокруг стояла ночь. Но я знал, что на этот раз стоит дать ей побыть наедине с собой. Хотя бы несколько минут… Или чуть больше. Столько, чтобы мы успели засыпать яму.

Вырыть могилу не было проблемой. Я отошёл в сторону, где росло поменьше деревьев, а, значит было меньше и корней, да устроил своеобразный земляной вулкан. В результате образовалась глубокая воронка. Туда мы трупы и покидали вместе с живыми, которым накрепко завязали рты и руки. А потом Адмирал и Лис стали закапывать яму. Пару лопат Стая с собой завсегда возила. Численность отряда позволяла распределять ношу так, чтобы брать с собой разный полезный инвентарь. В дороге такие бытовые мелочи были нужны. Так что работа продвигалась быстро. И я, поглядев на каменное лицо Данрада с мутными, красными и показавшимися мне безумными глазами, сказал ему: